Читать книгу "Обязательное условие - Валерий Афанасьев"

– Не уйдешь, гад! – вдруг закричал механик и бросился к пульту гравитационного генератора. И это Трофимыч, который обычно сама невозмутимость.

– Стой, не надо! – крикнул Кэп ему вслед.

Поздно. Поставив регулятор силы на оставшиеся полноминала, Трофимыч нажал на кнопку сброса волны.

– Ой, е! – закричал Кэп. – Трофимыч, давай быстрее в перегрузочное кресло!

Волна сделала свое дело. В неторопливо разворачивающийся корабль ударило сразу несколько астероидов. Одним из них снесло рубку, другим оторвало половину дюзы, не считая множества мелких повреждений.

– Быстрее, Трофимыч, быстрее! Сейчас начнется! – торопил Кэп.

– Да что начнется-то? – спросил механик, падая в противоперегрузочное кресло.

– Как ты думаешь, что они сделают, когда поймут, что не смогут уйти?

Трофимыч покраснел. До него только сейчас дошло, каким будет ответ гибнущего корабля. А генератор гравитационных волн на нуле. Отбиваться нечем, не считая метеоритной пушки, а это не вариант.

Кэп врубил тягу на максимум, так что всех придавило ускорением к креслам, грозя расплющить. В глазах потемнело, и заплясали искры, говорящие о лопающихся кровеносных микрососудах. Не до того, сейчас бы уйти. Счет шел на секунды. Что произойдет быстрее? «Легасу» удастся укрыться за каким-нибудь астероидом достаточно крупного размера, или преследователь успеет развернуться бортом и дать полный залп из всего, что у него осталось. Экономить им больше ни к чему, осталось лишь уйти красиво.

Вот это был залп. Агрессор, казалось, взорвался, выпустив все, что только мог. Все противокорабельные ракеты, что еще оставались у него на борту, не так уж и мало, как можно было подумать. Оказывается, это целый летающий арсенал. Неудивительно, что у них не хватает места для лишних пассажиров. Вслед за ними взвились все малые противометеоритные ракеты. Лазеры не ударили. То ли чтобы не мешать своим же ракетам (настолько густым был их рой), то ли энергосистема корабля была повреждена, и они уже не могли работать. Но и без того атака была более чем впечатляющей. Как раненый носорог, нападающий на охотника, корабль из последних сил решил прикончить того, кто его переиграл. Преследователи были обречены. Лишившись управления, они не имели ни малейшего шанса на то, чтобы уцелеть. Только не в поле астероидов. На то, чтобы произвести такой сложный ремонт, у агрессоров просто не было достаточного времени. И они это отлично понимали и попытались достать корабль, казавшийся вначале такой легкой добычей. Захватить с собой, раз уж не удалось победить. Агония гибнущего исполина.

Дрожь пробежала по корпусу «Легаса». Легкий треск прошел по всему кораблю. То ли потрескивали испытывающие небывалые перегрузки переборки, то ли шумело в ушах у членов экипажа от сильнейшей перегрузки. И то и другое было неприятно.

Должно быть, преследователи взвыли, глядя на то, как «Легас» уходит за край большого астероида. Ракеты не успевали. Потеряв цель, они сбились с курса и разлетелись по всему астероидному потоку. То там, то здесь они взрывались, сталкиваясь со случайными глыбами. А на «Легасе» вырвался бы вздох облегчения, если бы хоть кто-то сохранил способность ориентироваться в окружающем пространстве и правильно оценить ситуацию. Кэп, перед глазами у которого плыли разноцветные круги, дал центральному компьютеру корабля команду на автоматическую посадку. Это было последнее, что он успел сделать перед тем, как потерять сознание.

Пострадали все – перегрузки сделали свое дело. Красные глаза, частичная потеря слуха, повреждение внутренних органов. Десятикратная перегрузка еще никому не шла на пользу. Первым поднялся из кресла Иржи. Он не мог не осмотреть своих товарищей, неожиданно превратившихся в пациентов. Они нуждались в помощи. В его помощи. Иржи вызвал в рубку медицинского робота, а сам приступил к осмотру друзей. Больше всех досталось профессору Зелинской. Все-таки она женщина, да и физическая подготовка ее не сравнится с тренированными членами экипажа. Она оставалась без сознания. Встревоженный ее состоянием, Иржи поспешил отправить Нику в лазарет. Другие очнулись, хотя и чувствовали себя прескверно.

– Иржи, забирай всех, я останусь на вахте, – прохрипел Кэп.

– Нет уж, я виноват, я и останусь, – отозвался Трофимыч.

– Я капитан и приказываю всем отправляться в лазарет, – не сдавался Кэп.

– Можешь списать меня на берег, но я не пойду, – отозвался Трофимыч.

– Ладно, оставайся, раз тебе так уж хочется, – согласился Кэп, с трудом переводя дыхание.

Он вполне мог понять Трофимыча. Тот чувствует себя виноватым за то, что произошло. Чувства не всегда поддаются логике. Был ли его поступок оправданным? Кто знает…

– Иржи, мы с Трофимычем остаемся в рубке. Славу и Нику забирай в лазарет. И сам тоже отдохни, – решил капитан. – Да, и дай нам по какой-нибудь пилюле, чтобы так не болела голова.

– Ага, таких пилюль еще не придумали. Нужно проходить комплекс восстановительных процедур в стационарной капсуле в лазарете.

Ох уж эти врачи. Иржи можно понять. Он тревожится за друзей и старается сделать свою работу как можно лучше.

– Капсул все равно только четыре, так что ничего не поделаешь, потерпим. Да и рубку оставлять нельзя.

– Сейчас я запрограммирую медицинского робота, – отозвался Иржи.

Робот подъехал по очереди к Кэпу и Трофимычу, вколол им несколько обезболивающих инъекций и промыл воспаленные глаза.

– Это все, что можно сделать на месте, остальное только в стационаре.

– Ладно, и на том спасибо. Двигайтесь уже.

Иржи и Вячеслав, поддерживая друг друга, отправились в медпункт. Вслед за ними медицинский робот тащил каталку с профессором.

4

– Ты извини меня, как-то само все вышло, – сказал Трофимыч, дождавшись, пока остальные уйдут. – И что на меня нашло? Как представил, что эти гады останутся невредимы…

– Да ладно. Честно говоря, мне и самому не по душе те, кто нападает на мирные корабли и расстреливает своих раненых соратников. Так что получили они по заслугам, – согласился Кэп.

– Думаешь, ребята поймут?

– Конечно, поймут. Они еще благодарить тебя будут.

Трофимыч, рассмеявшись, закашлялся. Представлялось такое с большим трудом.

– Ребята-то, может, и поймут, а вот Ника… Пострадала ни за что, – огорчился Трофимыч.

– И Ника поймет. Все мы в одной лодке, и еще неизвестно, как бы все обернулось, поступи ты иначе.

Увы, достоверно это неизвестно никому. История не имеет сослагательного наклонения. В том числе и та, что произошла недавно. В этом случае как раз все было неоднозначно.

– Что у нас с повреждениями? – спросил механик, обращаясь к центральному компьютеру.

Если Трофимыч вспомнил о технике, значит, уже пришел в себя.