Читать книгу "Подлодки адмирала Макарова - Анатолий Матвиенко"

— Не скажу. Более того, если она светит хотя бы часов десять, готов помочь достать деньги на ее выделку для блага флота.

— Десять нет. Часа четыре, — по глазам изобретателя заметно, что он говорит неправду. — Но как получу финансы, будет и десять, и двадцать часов!

— Давайте завершим это дело, дорогой Александр Николаевич. Как только у вас в руках появятся пригодные образцы, всенепременно милости прошу.

Изобретатель сердито влез в шубу, резкими движениями рук передавая ей свое неудовольствие.

— Всегда так. Коли прожект успешный, у тебя полно друзей. Кто бы поддержал энтузиаста в начале пути. Дайте взаймы двадцать рублей, а?

— Не смею задерживать, Александр Николаевич, — сухо попрощался Берг с электриком-самоучкой. Занятно, где была бы «Щука», если бы ее автор побирушничал по знакомым знакомых?

Другое изобретение, а именно внезапное открытие странного использования стетоскопа, совершенное в либавском рейсе, не давало покоя. «Чистовые» лодки трогать не хотелось, а маленький «Ерш» украсился обтекаемой поворотной коробкой над рубкой. Внутрь прочного корпуса провели звуковод. Капитан подлодки теперь сможет слушать море, определяя, с какого градуса относительно курса рождается искомый звук.

К новому сезону 1872 года отряд Макарова имел уже целых пять лодок. «Мурена» и «Барракуда» получили долгожданное электрооборудование. Больше всего не хватало экипажей. Коли две практические боевые, а не опытовые субмарины себя покажут, Попов обещал поставить вопрос перед Краббе об обучении кадетов для этой службы в Морском корпусе. Берг больше не общался с адмиралами и только выслушивал стенания компаньона — довести до кондиции корабли, тогда под них дадут экипажи, хотя нет экипажей, чтобы занялись кораблями. Поэтому в марте одна лишь «Мурена» под приветственные крики собравшихся узким хищным телом скользнула в студеную невскую воду. Готовую «Барракуду» бросили на стапеле под благовидным предлогом — устранять недостатки, обнаруженные на первенце серии.

Несмотря на позднее время, Император не спал и глядел в окно.

— Константин, две «поповки» обойдутся самое меньшее в девять миллионов. Османы наглеют. На Черном море мы голые. Могу изыскать средства на третий броненосец. Или что вместо него? Броненосные канонерки, твои непонятные субмарины?

— Нужны и броненосцы, и крейсера, и канонерки, брат. Но тяжелые корабли слишком дороги и медленны в постройке. Подводные лодки не могут устареть, их просто нет у противника. «Мурена» и «Барракуда» оплачены, их приведение в боеготовность состоится до лета. Торпеда Пилкина обходится в четыре тысячи. Пусть не четыре, а восемь торпед наши подводники затратят на один надводный корабль.[9]Цифра несравнима с ценой постройки даже одной канонерки.

Император обернулся и нацелил твердый взгляд на генерал-адмирала.

— Не имеем права на ошибку. Следующая война на суше и на море обязана быть выиграна назло англичанам, французам, австрийцам и пруссакам. Иначе Россия перестанет быть великой державой.

— Понимаю, поддерживаю. Кстати, вот и наша красавица.

Мимо дворцовой набережной в сторону устья медленно двигалась «Мурена». Три тусклых огонька светились на носу, корме и мачте. Экипаж человек в пятнадцать высыпал на переднюю палубу, выстроившись перед дворцом. Силуэты во тьме едва угадывались.

— Надеюсь, они честь отдают. Или показывают, как швырнут нас в воду?

Великий князь стушевался.

— Дисциплина ныне на уровне. И тот прискорбный инцидент скорее от глупости иностранного подданного, нежели от бунтарства. Тем больший позор, что жандармерия и полиция его до сих пор не выследили.

Император знаком остановил оправдания.

— Покажи мне летом боевые, а не опытовые лодки, способные достать турка в Золотом Роге или потопить англичанина на выходе из датских проливов. «Поповками» мы прикроем что? Севастополь и Одессу. Нет у турок корабля, который не сможет сбежать от круглого броненосца.

— Сделаю, Государь.

— Коли получились боевые лодки, а не посмешище, начинай переправлять их в Севастополь. В этом же году.

«Мурена» тем временем миновала разведенную секцию моста и двигалась по главному фарватеру Невы меж комплексом зданий Адмиралтейства и Петербургской академией наук. Ни Берг, ни Макаров не знали, что от испытаний рукотворной хищницы зависит внешняя политика империи на многие годы.

Глава десятая

— Приготовиться к торпедной атаке!

Подводная лодка применяет главное оружие настолько редко относительно времени службы, что каждый пуск можно считать нарочным чрезвычайным происшествием.

Берг приник к перископу, чувствуя, как черные резинные рукоятки становятся влажными. На «Мурене» не слишком жарко, предыдущий опыт учтен. Неужели волнение?

Пароход через минуту пересечет курс. Минута нужна торпеде, чтобы одолеть это расстояние.

— Убрать перископ! Левый борт, пли! Правый борт, пли!

Торпеды имеют такую же нулевую плавучесть, как и лодка. Корпус вздрагивает дважды, но не стремится вверх, освобожденный от груза.

— Лево на борт. Глубина шестьдесят футов.

«Мурена» послушно убегает во мрак вечной ночи. Попал или нет — станет известно потом. Взрыв боевой торпеды встряхивает так, что подскакивает карандаш на штурманской карте.

— Курс сто пять.

Лодка покидает зону атаки. Через две мили — всплытие под перископ. С левого борта догоняют винты «Барракуды». Затем недлинная дорога домой. Корабли не умеют перезаряжаться в походе.

Всплытие субмарины — зрелище, которое хочется наблюдать снова и снова. Спокойная поверхность моря неожиданно вздымается холмом. Форштевень выскакивает над водой и шумно опускается вниз. С рубки и палубы стекают потоки воды. Черное тело показывает себя немногочисленным зрителям, утверждая: могу появиться где захочу и когда захочу, нанесу удар и бесследно скроюсь. Торпедные ниши, частично прикрытые бортами, пусты. «Мурена» выпустила яд из своих зубов и идет за новым на базу.

Генерал-адмирал, как всегда, холоден и внимателен. При виде Берга сделал вид, что не знаком с ним.

— По движущейся цели результаты хуже, господа. Каждая субмарина добилась лишь по одному попаданию.

Оба капитана изо всех сил скрывают улыбку. Попадания есть — цель поражена. Берг сдержался, у Макарова предательски блеснули глаза.

— Завтра есть шанс реабилитироваться. Стрельба боевыми по движущемуся судну. Присутствует Государь Император.

Константин Николаевич выдержал паузу, чтобы подводники усвоили важность сказанного. Потом усилил: