Читать книгу "Обручальный кинжал - Александра Руда"

Удар пришелся по скользящей — по плечу, но этого хватило, чтобы я упала на землю и очумело затрясла головой.

Нежно приводить в чувство невесту Волк явно не собирался, поэтому схватил меня за плечи, несколько раз встряхнул и рявкнул:

— Я запрещаю тебе вмешиваться в мои отношения со слугами!

— Прекрати, Ярослав, — попросила я. Как ни странно, от тряски в голове прояснилось и даже земля перестала прыгать туда-сюда. — Не стоит из-за меня нарушать собственные принципы. Я не могу допустить, чтобы мой будущий муж себя так вел!

— А тебе какое дело? — возмутился Волк.

— Привыкай, — посоветовала я. — Ты же очень хотел жениться, а о том, что твоя жизнь с этого момента изменится, не подумал? Владетель — это не капитан солдат! И к тому же… разве ты забыл, кто из нас двоих наследница домена? Так что, будь добр, считайся с моим мнением!

Волк так сжал зубы, что я испугалась, что они у него раскрошатся. Медленно-медленно, по одному пальцу, он отпустил мои плечи, и так же медленно повернулся к Тисе. Я знала, что внутри его бушует такая злость, что, снова напади на нас стая волкодлаков, Ярослав порвет их голыми руками и не заметит.

— Моя невеста неприкосновенна, — процедил Волк Тисе, а она испуганно кивнула, отступив на несколько шагов.

Кажется, такой, дошедший до крайней точки кипения, Ярослав пугал ее куда больше.

— Да! — завопил со своего зрительского места эльф. — Да! Я, можно сказать, больше месяца ради этой сцены жил! Да! Правильно, Ясноцвета, поставь его на место! И коленки, коленки свои прикажи ему облобызать, всего лишь жалкому младшему сыну! Хочет домен — пусть ублажает тебя по-всякому! Хочешь, идей подкину?

Спина Ярослава напряглась, но он продолжал стоять, ни на кого не глядя и сжимая кулаки.

— Подожди-ка, — Драниш удивленно повернулся к Даезаэлю, — ты сказал — больше месяца? Ты что же, знал, кто она такая?

— Ну конечно же! — Сын Леса наслаждался своим триумфом. — Я сразу увидел ее истинный цвет глаз, я же целитель как-никак. И мне стало интересно, во что же это выльется! А когда я понял, что она и есть Ясноцвета, моя жизнь обрела смысл! Только такие идиоты, как вы, могли принимать поведение благородной дамы, воспитанной в замке лучшими учителями, за поведение купеческой дочки!

— Благородные дамы себя так не ведут, — огрызнулся капитан. — Ты думаешь, я не насмотрелся в свое время на дочек Сиятельных?

Драниш согласно кивнул. Сейчас они начнут выяснять, правильно или неправильно я себя вела, и зачем я так себя вела, и можно ли было что-то понять по моему совсем неблагородному поведению.

Я поняла, что это надолго, и опустилась на землю. В голове с каждой минутой шумело все сильнее, а перед глазами порхали черные бабочки.

— Ты насмотрелся на аристократок в их естественной среде обитания, Ярик, — тем временем издевательски говорил эльф. — А Ясноцвета уже два года, если не ошибаюсь, сама себе на пропитание зарабатывает… О, что-то я заговорился. Смотрю, моя пациентка уже снова помирает.

Усилием воли я подняла голову, желая возразить, но не смогла. Из горла раздался лишь слабый хрип.

Драниш и Ярослав одновременно кинулись ко мне, но тролль, уже протянувший руки, чтобы помочь подняться, внезапно остановился. Я с трудом перевела взгляд и увидела, как Волк холодно смотрит на своего друга, взглядом проводя между мной и троллем ледяную черту, а потом наклонился и взял меня на руки.

Пользуясь своим состоянием, я малодушно опустила глаза, когда Ярослав проносил меня мимо Драниша. Тролль ссутулился и спрятал лицо в ладонях.

Целитель напоил меня горькими снадобьями, заставил съесть заэ-инн, целебный эльфийский хлебец, и уложил спать. Во время процедур Ярослав молча сидел рядом, уставившись в одну точку. Вид у него был нерадостный. Я позлорадствовала про себя и заснула.

Проснулась, когда уже вечерело. Полог был отдернут, и багровые лучи солнца окрашивали все предметы в кровавые оттенки. То ли меня морозило, то ли похолодало, я поежилась и зевнула. Вылезать из-под одеяла не хотелось, я чувствовала себя слабой-слабой, даже рукой пошевелить было трудно. Поэтому я повернула голову и стала смотреть на небо, гадая, что ждет меня завтра, когда сегодняшние страсти улягутся. Внезапно на лицо упала тень. Я перевела взгляд с тревожного неба с тяжелыми облаками и слабо улыбнулась Персивалю, который рассматривал меня, словно ученый новый вид бабочек.

— Ты и правда Ясноцвета? — бесцеремонно спросил он.

— Правда, — подтвердила я.

— Это плохо, — огорчился гном. — Из-за тебя все переругались. Теперь, если на нас нападут, мы не сможем выступить единой командой и погибнем.

Я подивилась такой военной мудрости. А Персик-то опыта набирается просто гигантскими скачками!

— Это сказал Драниш, — признался гном, сразу же сняв с себя лавры военачальника. — Пока ты спала, он пытался поговорить с Ярославом, но у него ничего не вышло. Капитан невменяемый, только и рычит, чтобы тебя никто не смел трогать, потому что ты его невеста и должна в целости и сохранности дожить до свадьбы. Теперь Тиса и Драниш утешают друг друга на крыше, а капитан с эльфом ругаются, потому что ушастый не хочет какой-то обряд проводить.

— Я все слышу! — завопил со скамьи управителя Даезаэль. — И не «какой-то обряд», а исцеление с помощью крови чистокровного!

— А почему? — спросила я, не повышая голоса.

— Потому что я запрещаю капитану сейчас прибегать к высшей магии! Я не могу один и исцелять, и фургон вести, и за вами всеми следить, чтобы не перерезали друг другу глотки ночью от ревности. Я протестую!

Волк, сидевший рядом с целителем, что-то негромко буркнул, в ответ эльф разразился целой тирадой, проклинающей тяжелую жизнь и нас, бесчувственных идиотов, так и мечтающих покончить с жизнью как можно быстрее и мучительнее. Капитану скоро надоело это слушать, поэтому он зашел в фургон и сел рядом со мной.

— Ясноцвета, — сказал он после продолжительного молчания, — почему ты ушла из дома два года назад? Из-за матримониальных планов твоего отца?

— Да нет, — ответила я честно. — Просто я поняла, что мне нужно начать жить своим умом и набираться жизненного опыта. Всю жизнь под крылышком родителей не просидишь.

— Большинство твоих ровесниц так не думают. Они сначала подчиняются родителям, а потом мужьям, и счастливы, — заметил Ярослав с некоторым унынием в голосе.

— Все может быть, — не стала я возражать. — Но, пойми, я с детства наблюдала, как отец расширяет границы домена. Он — истинный Владетель, но не очень хороший отец. От детей он требовал того же, что и от взрослых. Пускай мое обучение было попроще, чем у брата, но отец требовал, чтобы все в семье были готовы принять бразды правления в любой момент. Поэтому мирно сидеть и вышивать, ожидая, что кто-то возьмет за руку и проведет по жизни, я не умею.

Не умею, но я так об этом мечтала! Я закрыла глаза, чтобы спрятать свои чувства и воспоминания о том, как я мечтала быть хрупкой, слабой женщиной, которую бы любили просто так, а не за достижения в бухгалтерском деле или эльфийском языке. Чтобы хоть какой-нибудь мужчина смотрел на меня с нежностью, оберегал, защищал от жизненных невзгод, а не отправлял еще подростком с небольшим отрядом в ненастье вести переговоры со взбунтовавшимися жителями деревни. «Я просто хотел проверить, как ты усвоила уроки». — Отцовской нежностью тут и не пахнет, правда? Если бы не начальник охраны, сумевший выкрутиться из опасной ситуации и спасший мне жизнь, отец получил бы доказательства проваленного экзамена в виде моих останков.