Читать книгу "Лицо в тени - Анна Малышева"

Ей самой стало странно – как мало она в течение этого долгого, тяжелого дня думала о своей ночной находке. Потому ли, что этот человек был ей совершенно чужим? Потому, что она не успела даже как следует испугаться – сразу стала звать на помощь? Она и сама не понимала. Знала только одно – родителям такого рассказывать нельзя. Про пистолет – да. Про Дольфика – да, тут просто нельзя было умолчать. Но вот этот человек…

Она медленно поднималась по лестнице, переводя дух на каждой площадке и пытаясь собраться с мыслями. «А когда я решила, что это лежит Васька, что я подумала? Я ведь что-то подумала тогда… Что-то вроде: „Наконец-то!“ Господи, да неужели я ТАК его ненавижу?»

Дверь в квартиру была незаперта. Как гости ушли, оставив ее открытой, так она и стояла – чуть не настежь. Алина вошла и осторожно прикрыла ее за собой. Из комнаты, где стоял стол, доносились негромкие голоса. Говорили муж и жена. Дети, видно, по-прежнему сидели у себя. Скорее всего, они страшно обиделись на родителей, что те отказались искать Дольфика, и поэтому объявили им бойкот.

«А если… Послушать?» – Алина сделала несколько шагов и оказалась вплотную к двери в комнату. Она была чуть приоткрыта, но разглядеть ничего не удавалось – только фрагмент стола. Голоса стали слышнее. Говорил Василий:

– Завтра попросишь еще раз. Успокойся. Все обойдется, говорю тебе!

– Он не даст, – плачущим голосом отвечала Марина. Разговор велся на пониженных тонах, чтобы не услыхали дети.

– Попросишь хорошо – даст.

«Это они про папу, – сообразила Алина, затаивая дыхание. – Ну-ну. Не даст, точно вам говорю, не даст!»

– А если сказать правду? – все так же жалобно спросила Марина. Что-то глухо звякнуло – как будто бутылка ударилась о край стакана. Пауза. Василий что-то невнятно произнес – Алине не удалось разобрать ни слова.

– Если… – сбивчиво продолжала Марина, – только ему? Маме ничего не скажу.

– Если ты, – раздельно, чуть не по слогам ответил ей муж, – если ты хоть кому-то, хоть кому угодно об этом скажешь… Я тогда все это бросаю к чертям собачьим!

– Тише! Дети!

– Да, дети… Вспомнила наконец о детях, – бросил он.

Снова звякнула бутылка. Он что-то наливал в стакан и пил. Судя по тому, как менялся его голос – не воду. Василий чуть осип, как будто хватил хорошую порцию водки.

– Ну хорошо, – сдалась Марина. – Так сколько же у нас получилось в итоге? Тебе удалось занять пять тысяч, да отложено было почти десять. Но этого не хватит!

– Можно поторговаться, – хрипло заметил он. Но интонация была какая-то вопросительная – как будто он был совсем не уверен в том, что торговаться возможно. Алина даже сощурилась от внимания – она боялась упустить хоть слово. И еще – что в коридор выйдут Илья или Катя и помешают.

– Я два дня торговалась, – ответила Марина. – Но ничего у меня не вышло.

– Я сам попробую.

– Вася, я тебя прошу – не ввязывайся! Я же тебя знаю! Ты еще драться полезешь!

– Я разве с кем-то дрался?

Долгая тягостная пауза. Марина потихоньку заплакала.

– Денег не хватит, – почти шептала она. Алина прижалась почти к самой щели, жадно ловя этот отчаянный шепот. – Не хватит, если папа не даст. Давай скажем ему… Ну давай хоть что-то скажем! Не все… Ладно, давай не все. Просто скажем, что ты должен кому-нибудь, и вот…

– Ты ничего ему не скажешь, поняла? Совсем ничего. Или я все бросаю.

Она опять попросила говорить потише. Больше всего Марина боялась, что услышат дети – голос у нее был виноватый. Заговорили о Кате – как близко к сердцу она приняла смерть собаки! И что теперь делать? Как ей сказать, что Дольфик не вернется никогда!

– Эта твоя сестрица, – бросил Василий. – Ну и стерва же! Так и дал бы ей по морде! Ляпнула чуть не при детях! А если бы Катька услышала, что пса убили?!

«Дал бы ты мне по морде, – хмуро подумала Алина. – Я уж как-то тебя просила, но ты что-то не решился… Дубина».

– Кстати, – Василий заговорил потише. Скрипнул стул – как видно, до сих пор он стоял, а теперь присел к столу. По комнате поплыл сигаретный дом, постепенно просачиваясь в прихожую. – Ты мне не говорила про собаку.

– Не до этого было, – ответила та.

– Теперь рассказывай. Кто его убил? Когда? Тогда утром, да? Эти?

– Эти, – чуть слышно отозвалась она. – Только я не видала как. Когда я спустилась вниз, он был уже мертвый. Наверное, под утро выбрался наружу через веранду, погулять… А когда они вошли на участок, залаял, и ему дали по голове. Дольфик так и лежал на крыльце. Хорошо, что они наверх не пошли, а то нашли бы Алинку… Ох, меня и теперь трясет…

– Кто его в погреб кинул?

– Я.

– Ты?!

– Ну да, я… – Голос у нее задрожал. – Я в последний момент, когда выходила, вдруг запнулась об него… Ох, я чуть сознание не потеряла… Они говорят – поехали! А я вдруг подумала – Алина встанет, увидит Дольфика, поймет – что-то случилось… Сказала, что собаку нужно убрать, чтобы соседи не увидали. Закапывать времени не было, и я сама… Сама его кинула в погреб.

Оба замолчали. Алина слушала тишину с колотящимся сердцем. «Что, что там случилось?! Дура Маринка, дура, почему же она не говорит нам правды? Выдумала какую-то подругу, когда творится такое! Да отец бы все отдал, да и я… Даже и я…»

Она ждала еще несколько минут, в надежде, что разговор будет продолжен, но дождалась только звяканья посуды. Марина, судя по всему, стала понемногу прибирать стол. Медлить было нельзя. Алина толкнула дверь и вошла.

Их растерянные, будто замерзшие лица, их испуганные взгляды… Она остановилась у порога:

– Вам не кажется, что мы не договорили?

– Вы что – вернулись? – воскликнула Марина. Она густо покраснела, а потом краска так же стремительно схлынула – будто утекла под воротник водолазки.

– Я вернулась одна. – Не дожидаясь приглашения, Алина присела к столу. Заставила сестру поставить на скатерть стопку собранных тарелок – та безвольно ей повиновалась.

– Ты подслушивала, – понял Василий. Он смотрел на нее с прежним испугом, только теперь к страху примешивалась почти нескрываемая ненависть. – Ты там стояла и подслушивала! Я не слышал, как ты вошла!

– Я не подслушивала. Я кое-что услышала случайно.

– Ну и что ты услышала?

– Да то, что и думала. Вы врете. Никакой подруги нет. Но это и так было понятно – папа с мамой сразу вам не поверили. Даже они не поверили, а что до меня…

Она взглянула на сестру:

– Насчет собаки я и так догадалась. Ее убили при тебе. А что ты скажешь насчет пистолета?

– Пистолета? – чуть слышно откликнулась Марина.

– Разве муж тебя еще не просветил? Он тоже его видел. Это ты сунула мне его в сумку?