Читать книгу "Любовь и дым - Дженнифер Блейк"

— Он умеет летать? — спросила Анна.

— О, да, конечно. На лето мы подрезали ему крылья, так что он может гулять здесь неподалеку, не отправляясь в большие путешествия.

— Как его зовут? — спросила Анна, одновременно показывая, что хочет разлить кофе по чашкам.

— Пожалуйста, — разрешил Дант и продолжил: — Его зовут Крекер Джек. По названию его любимого лакомства. Губа у него не дура.

Она грациозно разлила кофе по чашкам и добавила молока. Присутствие экзотической веселой птицы развеяло остатки напряженности, которая еще оставалась между ними. Вся окружающая обстановка казалась ей естественной, то, что она делала, казалось нормальным, как будто она уже сто раз была в подобной ситуации. Она, конечно, часто в своей жизни разливала кофе по чашкам. Только не для Данта.

— Мне в самом деле очень нравится ваш двор, — сказала она. — И ваш дом.

— Я так и знал, что вы оцените его. Я здесь уже давно живу. Поначалу снимал комнату. А когда хозяйка этого дома умерла, я выкупил его у наследников. Рива помогла мне отреставрировать его.

— Я так и думала.

Его темные брови на секунду нахмуренно сдвинулись.

— Что думали?

— Что помогала вам в этом именно миссис Столет, а не подружка и не жена. Кстати, вы были женаты?

Он покачал головой:

— Не было на это времени. Да и возможности.

— Шутите? — не веря своим ушам, спросила она.

— Вы что же думаете, что я гей?

Она потрясенно посмотрела на него.

— Мне никогда не приходило это в голову… А вы гей?..

— Нет, — ответил он и расхохотался. — Хотя есть люди, которые так думают.

— Но есть люди, которые думают совсем наоборот.

Он удивленно посмотрел на нее, а потом улыбнулся и махнул рукой:

— Вы намекаете на то, что сказал мне тот телевизионщик Майлс? Категорически отрицаю! Вот подлец! Представил меня перед людьми чистым плейбоем! Просто я хотел сказать, что очень занят рестораном.

— Кроме того времени, которое вы проводите с Ривой Столет.

— Да, — ровно ответил он и посмотрел в сторону.

Вновь он стремился оставить эту женщину незапятнанной.

Анна спрашивала себя: что же такого сделала Рива Столет, чтобы заиметь в лице Данта столь ревностного защитника? Странно, но Анна завидовала ей…

— Ладно, забудьте, — сказала она.

Он глянул на нее искоса и приподнял брови.

— Что? Вообще, отчего вы проявляете такой настойчивый интерес к моей личной жизни? Сказать вам по правде, я всю жизнь так много работал, что женщины поневоле отодвигались на второй план. А позже мне встречались только такие, которых я либо считал слишком юными для меня, либо слишком легкомысленными, либо учительницами.

Анна удивленно посмотрела на него.

— В общении с ними я всегда чувствовал себя школьником, не выучившим урок, — с улыбкой объяснил Дант.

— Мальчиком для алтаря, — пробормотала она.

— Что?

Она мило улыбнулась ему:

— Простите, неудачно выразилась.

Он долго и внимательно смотрел на нее через стол, потом грустно кивнул и сказал:

— Да нет, вы правы.

Она почувствовала, что в ту минуту между ними установилось глубокое и полное взаимопонимание. Затем он переключил ее внимание на вазу с цветком. Он вытащил розу, обтер стебель салфеткой, затем сломал один за другим все шипы и протянул цветок Анне.

— Это для вас.

Анна приняла розу и поднесла к лицу, вдыхая нежный аромат. У нее появилось ощущение того, что Дант Ромоли сегодня специально делает все, чем может доставить ей удовольствие. Покупка в антикварной лавке, обед, очаровательный дворик, попугай, кофе, торт, а теперь еще роза.. Череда маленьких даров… Все так красиво, так великодушно.

Медленно, почти против ее воли, к ней в голову заползла догадка о том, что он является горячим любовником. Он будет заботиться не только о своем удовольствии и своих желаниях, но также об удовольствиях и желаниях партнерши. Он никогда не причинит боли и никогда не насладится за счет другого. Удовольствие, которое получит женщина, будет и его радостью.

В глубине души она была потрясена своими мыслями. Она так резко поставила чашку, что блюдечко едва не треснуло.

— Теперь мне в самом деле пора, — проговорила она тихо.

Дант не стал спорить. Он проводил Анну к своей машине и отвез до крыльца отеля «Ройял Орлеан». Они прощались на тротуаре, причем она то и дело оглядывалась через плечо, опасаясь внезапного появления мужа. Впрочем, она не забыла высказать Данту свою благодарность за чудесно проведенный день и пожала ему руку.

Ей было жаль, что он быстро ушел. В то мгновение, когда его красная машина отчалила от тротуара и стала удаляться вдоль по улице, ей пришло в голову, что она многое еще могла ему сказать, но не сказала… В то же время она чувствовала сильную усталость и очень хотела прилечь отдохнуть.

Эдисона нигде не было видно. В вестибюле гостиницы тишина и покой. Те, кто в этот день оформлялся, уже давно получили свои номера, а на коктейль еще никто не спускался. Анна шла вслед за гостиничным служащим, который нес бронзовую статую. Они вместе вошли в лифт. Двери закрылись, загудел мотор, и Анна с облегчением вздохнула.

Служащий посмотрел на нее сверху вниз и сказал:

— Жаркий сегодня был денек.

Она согласилась с этим, одновременно опасаясь, что выглядит такой же разгоряченной, какой была в душе.

— Завтра будет то же самое.

Она кивнула. Да, завтра будет жарко, и послезавтра, и в последующие дни. Но такого дня, как сегодня, уже не будет. Никогда.

Ей пришло в голову, что Эдисону вовсе не обязательно слушать, как она провела этот день. Обычно она никогда от него ничего не скрывала. Во-первых, потому, что ей нечего было скрывать, во-вторых, потому, что она боялась, что он все равно про нее узнает и потом будет только хуже.

Она полюбила этот день. Он был чист, свободен, наполнен радостью и веселым смехом. В этот день она не сделала ничего, за что потом ей было бы стыдно.

Этот день навсегда останется у нее в сердце. Она будет хранить его в себе.

7

Молодой человек возник словно из воздуха. Только что Рива собралась домой, покидая здание «Столет билдинг», оставив за собой качавшиеся двери из стекла и стали и направляясь туда, где дожидалась ее автомашина, как в следующую секунду он уже стоял, преградив ей путь.

Рива отступила, ограждая себя от него поднятым, словно щит, портфелем. Джордж, выходивший из лимузина, чтобы открыть ей дверь, немедленно бросился навстречу.