Читать книгу "Искуситель для Евы - Вера Добрая"

закрыться от ударов. – Не трогайте меня, я ведь беременна.

– Ты беременна, пока мне есть с этого хоть какой-то толк, – злобно прорычал Павел и вызвал к себе охрану.

Он приказал убрать меня с его глаз как можно быстрее. Думала, меня заберёт Виктор и отвезёт на квартиру, но в машину со мной сел совершенно незнакомый человек. Мы ехали достаточно долго, и я уже успела понять, что меня везли явно не на квартиру. Я испугалась, когда после остановки, мне на голову натянули мешок. Сразу стало ясно, что сладкая жизнь в виде красивого аксессуара закончилась. Меня затащили и бросили в какое-то помещение. Было не видно, но по запаху сырости и затхлости я поняла, что это что-то вроде подвала или ещё хуже – погреба. Мешок наконец сняли с головы и быстро удалились, захлопнув за собой дверь. Следом звук задвигающегося засова дал мне понять, что пытаться сбежать, не было смысла. Оглядевшись, увидела лишь грязный порванный местами матрас, который лежал на полу. Села на него, обхватила руками колени и дала волю слезам. Действие успокоительного прошло, и было невыносимо терпеть боль внутри. Слезы катились по щекам будто горящая лава, обжигали, царапали мою кожу, оставляли кровавые следы. Радовало только одно, что я переоделась в водолазку и джинсы. Это хоть немного спасло меня от холода. Надеюсь, Денис сможет меня простить когда-нибудь и по-настоящему полюбит сына. Я была ему благодарна, что он согласился на все условия этого мудака Павла, честно в глубине души я боялась, что он просто откажется и пожалеет денег, которые ему приносил клуб. Видимо он не такой уж и ужасный, каким я его считала ранее.

Глава 28

Денис

Был как на иголках. Этот скот Медведев слишком возвысился и решил, что самый главный в мире. Надо было шлепнуть его, когда была такая возможность, но я тупанул, и вот результат. Это жалкое подобие человека забрало моего сына, мою женщину и хочет забрать мой бизнес. Хер тебе, Медведь! Знал прекрасно, что он будет требовать отдать мою долю клуба, где проходят аукционы. Павел Сергеевич давно мечтал заполучить столь лакомый кусочек дохода, хотя понятно, что дело тут вовсе не в деньгах. Аукцион давал возможность знакомиться и налаживать дружеские и деловые отношения между многими довольно серьёзными людьми даже вне страны. Его бизнесу «на крови» совсем не помешало бы такое поле для знакомства. Мне наоборот было не жаль терять эту часть дохода, потому что надоело, да и Ракитин постоянно говорил, что я мало девок поставляю и недостоин и половины дохода. Ещё один озабоченный до денег мудак. Сейчас меня вообще волновало только желание быстрее найти сына. Если Ева захочет уйти вместе со мной, я не стану её прогонять. Чистой и истинной любви после Медведева я не мог представить между нами, но она мать ребёнка и теперь навсегда связана со мной.

Испытал просто невероятный калейдоскоп эмоций, когда войдя в кабинет к этому мерзавцу, обнаружил на его коленкахмоюЕву. Хотя она уже давно не моя и не была никогда моей… Злость, ненависть и просто выжигающее презрение разорвало моё сердце и душу, когда понял, что эта влюблённая парочка просто продаёт мне ребёнка. С мужиком все было ясно, но Ева…

Я не знаю, как сумел сдержать себя, когда увидел их искренние чувства, как сдержался, когда узнал про их будущего ребёнка. Осознание того, что наш с ней малыш ей стал ненужным, как вещь, когда она забеременела более выгодным наследником. Я любил её, всем сердцем и всей душой. И вся эта любовь обуглилась и превратилась в горстку пепла. Больше никогда я не позволю ни одной суке так близко подобраться ко мне. Больше никогда…

После разговора я сел в свой бронированный внедорожник и спустя пару минут из ворот особняка вышла женщина с ребёнком на руках. Алик открыл ей дверь, и она медленно, чтобы не разбудить спящего малыша, присела рядом со мной.

– Здравствуйте. Я Ольга. Меня нанял Павел Сергеевич в качестве няни Димочки, – прошептала она и слегка улыбнулась.

Можешь не стараться произвести на меня впечатления. Я все равно не позволю человеку, которого нанял этот мудак переступить порог моего дома.

– Очень приятно. Только я в ваших услугах больше не нуждаюсь, – также тихо прошептал в ответ и дрожащими руками забрал у неё своего сына, глазами указывая женщине на дверь.

Она недовольно хмыкнула, сняла с плеча небольшую сумку с детскими принадлежности и поспешно покинула салон автомобиля.

– Домой? – спросил Алик тоже шёпотом, что вызвало у меня лёгкую улыбку.

Мой сыночек ещё такой маленький, а уже всех заставил трепетать перед собой.

– Доставь ко мне как можно скорее ту тётку, которая жила с ним и с Евой.

Алик кивнул и на пару минут вышел из внедорожника. Он сделал пару нужных звонков и вернувшись завёл двигатель. Я не смотрел на дорогу и не думал ни о чем. Просто вглядывался в милое спящее личико, так похожее на моё. Сладкая тёплая волна счастья струилась по венам и заставляла сердце бешено колотиться от волнения. Вся злость, боль и жажда мести покинули прочь моё сознание. Пусть эти два продажных человека варятся в своём дерьме сами, без меня. Мне теперь есть для кого жить, есть смысл во всем, что я делал и буду делать…

Родители были мягко сказать в шоке от нового жителя особняка. Мама сразу схватила его на руки и под восхищенные охи да ахи ходила с ним по гостиной. Дима не плакал, он внимательно смотрел на всех, будто понимал каждое слово, сказанное ему. Затем мама, заручившись поддержкой поварихи и по совместительству многодетной матери, унесла малыша наверх, чтобы покормить и переодеть. Максим явно оживился и не скрывал довольной улыбки. Отлегло видать, и он перестал бояться за свою жизнь, засранец. Я, конечно, не собирался его убивать, но проучить хотел, только пока не придумал как. Отец долго молчал, стоя у бара. Он опрокидывал стакан за стаканом и, лишь слегка захмелев, начал разговор.

– Это может плохо сказаться на репутации нашей семьи. Тебе, как бизнесмену, может и нет до этого дела, но я – политик, моя жизнь у всех как на ладони.

– Перестань, отец! Как ребёнок может запятнать мою репутацию, а уж тем более твою?

– Своим непонятным появлением, например! Откуда он взялся? Где был до этого дня? Кто его мать в конце концов и где она? У него нет