Читать книгу "Как я строил магическую империю 3 - Константин Зубов"

в окне усадьбы, он подошёл к прибору. И когда между ними было два метра, тот снова вспыхнул зелёным и раздался тот же противный звук.

— Всей колонне руки за головы! Быстро! — скомандовал Мышкин. — Всем, кто в ямах, без оружия выйти и построиться вдоль дороги. Выполнять!

— Какого хрена происходит⁈ — завизжал бригадир. — Это подстава! Акулов, сука! Это он всё устроил!

— Ты, стой на месте! А остальные, кто не выполнит приказ, получит срок за пособничество террористу!

Не сказать, что строители выполняли приказ с желанием и быстро. Тем не менее, какие бы договоры их ни связывали с Воронцовыми, вступить в бой с большим отрядом полицейских и ликвидаторов, наверное, было самым тупым, что они могли придумать в своей жизни.

В общем, минуты через две мы имели две колонны стоящих взявшихся за головы людей и одного брызжущего слюной от негодования бригадира.

— Привести его сюда! — приказал капитан, когда угроза столкновения окончательно миновала.

— Это подстава! — продолжал визжать Владимир Семёнович. — Я сегодня проснулся с раной в руке. Этот гад опоил меня и взял мою кровь! Это подстава!

— Сюда его!

Мышкин вышел из машины, и теперь пришлось прислушиваться, для того чтобы разобрать, что он говорит. Благо тишина повисла достаточная для этого.

Бригадира подвели к капитану, и тот достал уже знакомую дощечку.

— Руку сюда!

— Капитан! Разуй глаза, они спелись с этим ликвидатором и всё это…

— Руку сюда!

— Да на!

Бригадир хлопнул пятернёй по дощечке, и она тут же тоже засияла красным и издала чуть более тихий, но такой же противный звук. Прибор сравнения отпечатков пальцев захлопнул крышку гроба, ну ладно, дверь камеры бывшего бригадира.

Тут уже не понадобилось даже команды — двойка стоящих рядом с «террористом» людей сбила его с ног и повалила на землю.

— Где граф Воронцов⁈ — рявкнул Фёдор, когда Владимир Степанович исчез в недрах одной из машин.

Тишина была ему ответом.

Тогда капитан снова залез в машину.

— Евгений Михайлович! — загрохотал из мегафона его голос. — Я знаю, что вы внутри! Ваш помощник задержан по подозрению в терроризме! Отпечатки пальцев и анализ крови однозначно указывают, что преступление совершил он! Если вы сейчас не явитесь, а потом выяснится, что вы тут были, это станет отягчающим обстоятельством для вас! И прямым подозрением в соучастии в государственной измене! У вас есть десять минут!

Твой выход, граф! Я усмехнулся и посмотрел на усадьбу.

Фигура за шторой исчезла.

Глава 11

Воронцов свои права знал, а также наверняка хотел подчеркнуть свой статус, поэтому на улицу он не вышел, а пригласил тройку следователей во главе с Фёдором Мышкиным к себе в кабинет.

— Это же бред! — откинулся в кресле граф, выслушав обвинения в адрес бригадира. — Зачем ему это делать?

— А зачем ему перекапывать две дороги и выдавать за строителей двести пятьдесят боевиков? — развёл руками устроившийся на стуле напротив капитан. — Следствие покажет истинные цели этих людей. Ну, или ваши.

— Вы меня обвиняете? — сквозь зубы процедил граф.

— Пока только рассуждаю, ведь, согласитесь, странно, что ваш подчинённый действует без вашего ведома. Тут одно из двух: или он всё делал за вашей спиной, или выполнял ваши приказы. И кстати, например, вот этот кусок беседы вам, случайно, не знаком? Пока он на листочке, так как сама запись только в единственном экземпляре.

Следователь открыл папку и вынул оттуда исписанный каллиграфическим почерком листок.

— Что ещё?

Граф вальяжно взял в руки листок. И буквально через несколько секунд резко положил его на стол. И сделал он это потому, что его руки вдруг задрожали. Это был законспектированный диалог с диктофона барона Акулова.

— Что это? — севшим голосом спросил он.

— А вы не припоминаете? — поднял бровь Мышкин, по реакции собеседника окончательно убедившийся, что запись настоящая. — Совсем же недавно этот разговор состоялся.

— Где запись? Что это за текст и кто эти люди⁈ — Воронцов резко выдвинул ящик стола и достал оттуда початую бутылку виски и стакан.

Наполнил треть и залпом выпил.

— Я пока вас ни в чём не обвиняю, и, как видите, говорим мы без протокола, — капитан указал на листок. — Но, уверяю вас, я своими ушами слышал то, что написано здесь. И вы услышите. Так вот, сейчас у вас есть последняя возможность объяснить мне, что здесь происходит, так сказать, своими словами. И если они мне не понравятся, завтра с ордером приедут мои люди, и разговаривать мы с вами будем в другом месте. И уже не как со свидетелем. Другие органы и других людей, возможно, заинтересует остальная часть диалога, а меня пока только одна фраза: «Если получится, ещё и ретранслятор на него повесим».

Воронцов ответил не сразу — долгое время он изучал лица следователей и напряженно думал. Потом снова налил и снова выпил.

— Даже если предположить, что этот разговор имел место быть, — хриплым голосом начал он. — Просто предположить. То эти слова вырваны из контекста. Просто говорящий знал про ретранслятор и подумал, почему бы не использовать его тоже. Всё равно наверняка Акулов его и взорвал.

— Отпечатки пальцев и кровь на месте преступления мы нашли не его.

— Да чёрт побери! — взорвался граф. — На хрена Владимиру Степановичу это делать?

— Попрошу сменить тон, — строго сказал Фёдор.

— Прошу прощения, — Воронцов закусил губу.

— Что вы можете сказать по поводу поломки экскаваторов, ваше сиятельство?

— А они тут при чём? — поморщился граф. — Я не подавал никаких заявлений по их порче.

— Они сломались слишком вовремя, и, если бы не моя настойчивость, Владимир Степанович бы нас не пропустил.

— Ну, вы что, хотите сказать, что он и их сломал? Ну, капитан, в самом деле, это несерьёзно.

— Вы считаете? — Мышкин невесело усмехнулся. — А как они были сломаны?

— Владимир Степанович сказал…

Граф сбился и пробежался взглядом по насмешливым лицам следователей.

— Итак. Что вам о поломке сказал главный подозреваемый в поломке? — подбодрил его капитан.

— Внешний кожух не задет, это я и без него видел, внутри все выжжено.

— Какая стояла защита?

— Немного модифицированная стандартная.

— О, даже модифицированная! — Мышкин покачал головой. — Евгений Михайлович, вы