Читать книгу "Я — следователь - Валерий Андреевич Москвитин"

получить травму сам, например упав с велосипеда?

— Если бы он получил травму при падении, у него были бы и другие повреждения, а их нет. Я считаю, что травму черепа он получил в результате сильного удара твердым предметом сверху, об этом свидетельствует и характер расположения трещины.

К вечеру следующего дня я докладывал прокурору Тельцову:

— Видимо, родственники супругов Добыш к делу непричастны. А вот поведение самих Добышей подозрительно: у жены на лбу синяк. Говорит, что когда она вместе с мужем тащила Черепанова в дом, то упала и ударилась о доску. Мне кажется, она что-то скрывает. Конечно, это лишь подозрения. Черепанов получил ранение у дома Добышей, значит, он никуда не уезжал, хотя Добыши утверждают обратное. Но ведь не исключено, что он уехал на велосипеде и по какой-то причине вернулся к дому, где ему был нанесен удар неизвестным. Возможны и иные версии. В общем, сплошные загадки...

Выяснив, что Черепанов работал шофером райпотребсоюза, я решил побеседовать с председателем этой организации. Прежде всего попросил его охарактеризовать погибшего.

— Ну, это был парень спокойный, — начал председатель, — со всеми жил в мире, никогда не спорил, указания по работе выполнял добросовестно.

— Он выпивал?

— Выпивал, но не часто. Случаи выпивок участились после ареста Аликина.

— Они что, были друзьями?

— Как бы сказать... Не то чтобы друзьями, а Черепанов вроде бы находился под влиянием Аликина. Тот относился к нему покровительственно. После ареста Аликина Черепанов часто бывал задумчив, рассеян...

«Простое стечение обстоятельств или есть какая-то связь? — думал я. — К махинациям Аликина Черепанов причастен не был, это бесспорно установлено. И все же, может быть, есть связь между его смертью и преступной деятельностью Аликина?» Эта мысль не давала мне покоя...

Прокурор Тельцов сосредоточенно читал материалы расследования. Дело, казавшееся вначале простым, выглядело все более запутанным. Не было сомнений только в том, что Черепанов убит.

— Негусто. — Тельцов оторвался от бумаг и посмотрел на меня с укором. — Значит, Черепанова перед смертью видела гражданка Белых?

— Да, она возвращалась поздно вечером домой и видела, что около дома Добышей дрались несколько человек и среди них был, судя по описанию одежды, Черепанов. Один из неизвестных ударил его палкой по голове, после чего все убежали, а Черепанов упал на том месте, где позднее его обнаружили супруги Добыш.

— Что же заставило Черепанова вернуться к их дому?

— Трудно ответить.

— Поручите милиции установить этих неизвестных, а вам я советую тщательно поискать и других людей, которые последними видели погибшего...

«Действительно, что заставило Черепанова вернуться обратно? — размышлял я позже. — Или он не уезжал от дома? И почему Белых появилась в прокуратуре так поздно? Ведь она пришла через два дня после одного из дополнительных допросов Марии Добыш. Как раз на этом допросе я сказал: судебно-медицинская экспертиза установила, что после ранения Черепанов не мог самостоятельно передвигаться, значит, ранение ему нанесли около ее дома. Надо проверить, что толкнуло Белых явиться в прокуратуру спустя много дней после убийства, почему она не сделала этого раньше».

Проверка показала: Белых — хорошая знакомая Марии Добыш. В день убийства Черепанова она была в командировке за пятьсот километров от места происшествия. Пришлось вызвать ее на допрос.

Белых вошла в кабинет с добродушной улыбкой:

— Зачем звали, товарищ следователь?

— Садитесь, — кивнул я на стул. — Надо проверить ваши показания. Как вы могли видеть драку, если в тот день были в другом городе, в командировке?

Белых побледнела и расплакалась. Всхлипывая, она рассказала, что Мария Добыш — подруга ее матери, упросила Белых заявить в прокуратуру о том, что якобы видела драку около дома Добышей. Мария так плакала и убивалась, что Белых согласилась. Та описала ей одежду Черепанова.

Вызванная в тот же день на допрос Мария Добыш после недолгого запирательства рассказала, что, когда все разошлись, около дома остались ее брат Юхнов и Черепанов. Они о чем-то спорили, а начался спор еще во время выпивки за столом. Вдруг Юхнов схватил валявшуюся на земле палку. Мария Добыш бросилась к нему, но он успел ударить Черепанова по голове. Занеся палку для второго удара, Юхнов задел подбежавшую к нему сзади Добыш, отчего у нее появился синяк. После первого удара Черепанов упал и больше не поднялся. Юхнов пригрозил сестре, чтобы она молчала, и уехал на велосипеде.

Вскоре я докладывал прокурору:

— Хотя Юхнов после задержания и сознался в убийстве Черепанова, он упорно не хотел раскрывать мотив убийства. Позднее я сообщил об убийстве Черепанова Аликину, и он очень взволновался. У меня возникло убеждение в том, что между смертью Черепанова и преступлением Аликина есть связь. Удалось установить, что Аликин перед арестом отдал Черепанову на хранение часть ценностей и денег, добытых преступным путем. Во время выпивки Черепанов проговорился об этом Юхнову. Алчный по натуре, тот предложил поделить ценности. Черепанов отказался, возникла драка...

— Кроме Юхнова, следует привлечь к уголовной ответственности и тех, кто дал ложные показания, и тех, кто не принял своевременных мер к оказанию пострадавшему помощи, — заключил прокурор.

2. Память металла

Это был известный в нашем сельскохозяйственном районе человек. Не одна сотня механизаторов вышла из стен училища, возглавляемого Боковым. И не случайно происшествие интересовало в районе многих. Одних оно потрясло до глубины души, заставило искренне сочувствовать несчастью, по-человечески сопереживать беде. Другие — их, конечно, было меньшинство — проявляли злорадство, потихонечку шептались по углам, с удовольствием потирали руки. Одно могу сказать: равнодушных не было. И мне, молодому следователю, приходилось нелегко. Задача состояла не только в установлении объективной истины, но и в отклонении попыток отдельных руководителей районного звена повлиять на исход дела. В последнем меня активно поддерживал Петр Ефимович Тельцов. Прокурор Тельцов любил повторять одну из правовых истин древних римлян: «Dure lex, sed lex»[10]. Подобное правило должно неукоснительно действовать и в нашем судопроизводстве. Его сущность можно выразить тоже очень кратко: перед законом все равны! Это — кредо работы каждого следователя. От главной линии он не должен уклоняться ни на шаг...

Мысли о деле Бокова не давали мне покоя, не позволяли расслабиться ни на секунду, находился ли я дома, на улице или в служебном кабинете. Мне предстояло решить судьбу человека. Решить ее по закону. «Где же истина?» — преследовала неотвязная мысль. А задуматься было над чем...

ИНТРОСКОПИЯ

В то раннее осеннее