Читать книгу "Тайна пленного генерала - Александр Тамоников"

- Что за генерал, выяснили?

Полицай не кривил душой, этого он не знал - не тот уровень, но если генерал Беспалов до сих пор в Лозыре, значит немцы его не раскусили, в противном случае немедленно отправили бы глубоко в тыл, а то и в Берлин.

Глеб лихорадочно работал головой, шансы на успех были минимальные, но хотя бы не нулевые. Полицаи Чижова были из Калязина, то есть в Лозыре им делать нечего и никто не будет искать в Лозыре пропавшую на проселке подводу. Трупы могут найти - спишут на партизан; могут списать и на советскую разведку, ищущую пропавшего генерала, но это уже как повезет - без риска ничего не бывает. Полицая на ГАЗе - тоже Калязинские и к Лозырю не имеют отношения, пусть ищут своих пропавших - флаг им в руки.

- Что такое Лозырь, Виктор Павлович? Рассказывайте!

Чижов говорил много, долго; понимал, что будет жить пока говорит.

Городок на северо-западе и эта дорога после развилки именно туда и приведет. Шесть километров до Лозыря, столько же до Калязина, но от развилки надо повернуть направо. В Лозыре населения больше, это почти город, много старых купеческих зданий, прилично архитектура, до войны там работали карьеры, химический завод, элеватор, завод по производству станочного оборудования. Севернее Лозыря - шоссе стратегического значения, по которому можно добраться чуть ли не до Москвы. До войны в городе проживало тысяч двенадцать населения, ходил общественный транспорт, работали объекты культурного назначения. Сейчас хорошо если шесть тысяч народу осталось, много полицейских, комендантская рота из военнослужащих вермахта, подразделения Ваффен СС в количестве двух взводов. Но жизнь продолжается - работают рынки и магазины, народ пытается что-то зарабатывать, немцы разрешили частную собственность и труд батраков. Активно идет набор в так называемые Хиви - добровольные помощники вермахта: водители, повара механики. Позавчера в здании клуба прошел слет полицейских подразделений района, говорили пафосно, присутствовало руководство немецких частей и даже парочка офицеров с черепами на кокардах.

Чижов увлекся - говорил, глотал слезы, не мог остановиться. Сзади к нему не слышно приблизилась Анастасия, достала пистолет с навёрнутым глушителем, вопросительно глянула на командира, тот пожал плечами. Настя представила глушитель к голове предателя и надавила на спуск…

Дальше была раздача ценных указаний.

Мёртвые тела оттащили ещё дальше в лес, забросали ветками; полицейское обмундирование надевали неохотно, кривили носы; изучали документы, проштампованные имперским орлом; жаловались, что совсем не похожи на мертвецов…

- Ведите себя правильно и не придётся предъявлять, - получал Шубин.

Собственное обмундирование, включая маскхалаты, затолкали на дно подводы, туда же спрятали ППШ, лыжи.

- А мне прикажите идти вот так? - развела руками Настя, демонстрируя вызывающую звезду на шапке и весьма привлекательный бюст.

- Анастасия Игоревна, специально для вас, - объявил Резун, зарываясь в сено. - Полицаи наворовали много женской одежды, она добротная - плохого не брали. Здесь и пуховые платки, и шерстяные юбки, и пальто, и обувь всякая разная… Уж не побрезгуйте, ради святого дела. Понимаем, что неприятно, а представьте насколько нам неприятно носить полицейские портки - эти сволочи неделю не мылись.

- Мы даже зеркало вам дадим, - засмеялся Кошкин.

Уныло мялся в стране красноармеец Кармерзы, ревниво с завистью поглядывая на товарищей. Шубин заранее предупредил:

- Тебе не переодеваться. Ну что, товарищи мародёры поневоле, готовы в путь? - Глеб с усмешкой оглядел свое преображённое войско.

Разведчики брезгливо морщились, смотрелись они, конечно, вызывающие. Далеко не всем полицейская монтирование было по размеру, но и настоящим полицейским оно было не по размеру, что выдали, то и носили!

Кошкин сдвинул на затылок палевую кепи, посвистывал сделанным спокойствием.

- Отлично смотритесь! - похвалил Шубин. - После войны не забудьте устроиться клоунами в цирк.

- Деньги брать будем? – Курганов вынул из кармана пачку мятых банкнот, с подозрением посмотрел, понюхал. - Смотри, мужики, незнакомые купюры - фашистские видать! Зарплату уже получили, черти!

Видеть рейхсмарки им уже приходилось - невзрачные бумажки, по одной и две марки, мелкие монеты по пять и десять рейхспфеннигов; банкноты в пять марок солиднее, крупнее, на аверсе аналог немецких рабочего и колхозника, на реверсе военный мемориал в Берлине, когда-то использовавшийся как военный госпиталь. В кармане мёртвого Чижова, помимо сигарет и тяжелой зажигалки, обнаружилась худая пачка купюр по двадцать марок - удачно господин Чижов продал свою родину! Изображение Альбрехта Дюрера - знаменитого художника эпохи Возрождения, на обороте бранденбургские ворота и даже водяные знаки присутствовали, если глянуть на просвет - вереница ромбов как на петлицах советских политработников. Ну что ж, по крайней мере нищенствовать в логове врага не придется!

- Готовы, товарищ лейтенант! - плакатно вытянулся Кошкин. - Ко всему на свете готовы, особенно под вашим началом, господин штабс-фельдфебель! Только объясните, что делать?

Разведчики заулыбались; отвернулась пряча улыбку Настя, она надела шерстяную юбку, элегантная короткое пальто тёмно-синего цвета, смутно напоминающее форменное, возможно, железнодорожное, оборудованное потускневшими медными пуговицами; волосы она спрятала под мужскую кепку, на рукаве красовалась полицейская повязка. Девушка вертелась, испытывая чудовищное неудобство и, видимо считала, что похожа на тыкву.

- Не перебор, товарищ Томилина? - Шубин смерил женщину задумчивым взглядом. Повязка пожалуй лишняя, снимите. Глядя на вас, возникает желание проверить ваши документы. Все в порядке, вы сопровождаете полицейских, значит вы своя. Гамбар, дуй к нашим! - повернулся он к угрюмо молчащему бойцу: - Соблюдай осторожность, не попадись немцам. Обрисуй комполка создавшуюся ситуацию. Есть шанс добраться до Беспалого и мы готовы им воспользоваться. Можем задержаться на день другой, как получится. Командование должно знать.

- А почему я, товарищ лейтенант? - обречённо вздохнул Кармерзы. - Пусть он идёт, - боец кивнул на Вартаняна.

Тот возмущённо замотал головой:

- Не выйдет, Гамбар. Во-первых, у меня память плохая, буду по кругу бегать. Во-вторых, я уже готов к труду и обороне. Посмотри на себя Гамбар, какой из тебя полицай? Немцы обхохочутся!

- Да ты на себя посмотри!.. - начал заводиться обиженный красноармеец.

- Так, отставить петушиные бои! - перебил их Глеб. – Кармерзы, выполнять! Вартанян, заткнуться!

Посыльный уходил озираясь, тоскливо вздыхал, словно потерял что-то важное. Действительно - куда они без него - пропадут же… Красноармеец скрылся за кустами.

Разведчики зашевелились, стали доставать немецкое курево и вдруг дружно замерли, услышав отдаленный звук мотора, но он стих так же быстро, как и появился. Бойцы облегченно выдохнули и совершенно зря: один из трупов, лежавших в отдалении, внезапно совершил прыжок - это явно не касалось посмертного сокращения мышц, труп оказался не таким уж мертвым. Мелькнуло молодое лицо - тот самый - белесый, кургузый, с гноящимися узко посаженными глазами, кровь стекала из раскроенного черепа, он выглядел страшно, почти нереалистично. Дернулся туда-сюда, пустился наутёк, подбрасывая ноги в дырявых носках. Разведчики застыли в оцепенении - такое не каждый день увидишь.