Читать книгу "Менталист. Аннигиляция - Андрей Еслер"

Маг подошёл к столу и выдвинул стул, после чего со стоном сел на него и вытянул ноги.

— А вы кто такие? Уж простите, на вежливость и политесы сегодня настроения нет. — тяжелый изучающий взгляд буквально вытряхнул из Аси душу, когда она случайно поймала его.

— Это мы привезли беглянку. — начал Олег. — Это Ася, моя жена. Мы путешествуем, нам интересен каждый, кто является противником Суори. Враг моего врага, мой друг.

— Что вам нужно конкретно от меня? — спросил маг.

— Скажите, какую цель вы преследуете сражаясь с Суори?

— А если у меня нет цели? — прищурился одарённый.

— Вы здорово рискнули напав на одну из богатейших семей города, а к тому же устроили переполох в центре. У вас либо есть цель, либо вы настолько могущественны, что для вас окружающие не представляют угрозы. — сделал вывод Олег.

— Может просто жажда смерти замучила. — пожала плечами Ася, сама не ожидав от себя такой иронии.

— А бессмертие, никак? — впервые улыбнулся маг.

— Не тянете вы на бессмертного, — ответила Ася. — По вам видно, что вы вышли из тяжёлого боя, там в центре.

— Какой силой ты бы не обладал, всегда найдётся кто-то сильнее. Оставайтесь до завтра, вечером решим, что с вами делать.

Тут в столовой появилась настя с полным подносом еды.

— Куда ты собрался, Фонвизин?! — воскликнула она.

— Я иду допрашивать нашу пленницу. — ответил парень с ироничной улыбкой, а затем подошёл к девушке. — Найди для меня комнату, мне надо немного поспать.

После этих слов он поцеловал её, а затем взял с подноса ароматный кусок хлеба и аккуратно открыв миску с подливой, макнул его туда. Засунув добычу в рот, он ушёл направо по коридору, покинув столовую и что-то мурча себе под нос.

Через открытую дверь было видно, как мимо столовой двигалась громадная туша зверя. Затем зверь прыгнул, догоняя мага, Ася услышала короткий диалог.

— Эй, это мой хлеб! Ты чо творишь?

— Руарррр…

— Ах ты засранец! В тебя же тонна мяса влазит, куда ты на мой кусочек позарился, ну верни…

— Рррр!

— На диету посажу. Вот увидишь! Будешь центуриняшкой, мышцы там, кубики пресса.

— Рррр?!

— А ты сам свой живот видел? Да-да, а ещё хлеб жрёшь…

— Р… крррхххрр….

— Ну, зачем сразу выплёвывать, всё, теперь испортил всю еду.

Странная парочка удалялась с каждой секундой. Настя поставила поднос на стол, пододвинув к Асе и Олегу.

— Поздний ужин, ранний завтрак, принимайте как хотите.

Девушка побежала за магом. Завязалась небольшая перебранка, но уже ничего не было слышно.

Алекс

Разговор с Линой прошёл гладко. Суори изрядно напугана, что сыграло главную роль. Настя возьмёт на контроль все дела Эддарта и Санни, один минус, у Санни был ещё один сын, младший.

Что делать с парнем, не ясно. Учился он в той же школе, несколкими классами младше.

Со всеми делами, совсем забыл про Злату, точнее теперь уже Елену и её отца, Андрея Покровского. Настя рассказала про него, это один из местных небожителей и единственный человек, способный играть на нужном уровне.

Но меня смущал факт того, что он смог остаться на плаву и не потерять темпа, учитывая его расу. Покровский всё ещё находился в особняке, как и его дочь, сегодня обязательно надо поговорить с ним, чтобы он смог вернуться домой.

Осталось три семьи, которые владели большей частью города. Если конкретно, то две. Андрей как оказалось, тоже входил в число китов рынка, а он у нас в кармане. Если отбросить тот простой факт, что он знает на что я способен, он банально обязан жизнью. Я спас Елену, я спас его в нужный момент, если в нём есть что-то человеческое не только снаружи, но и внутри, сюрпризов ожидать не стоит.

Сегодня утром предстояло вернуться домой. Родители приедут с загородного путешествия, да и школу никто не отменял, хотя тут осталось три недели. Школа сейчас сыграет на руку, там я и присмотрюсь к младшему наследнику Энри.

Когда мы закончили с Линой. Настя повела меня в подвал, говоря, что покажет что-то интересное.

Али к несчастью потащился с нами. Зверь снова стал молодым, а значит любопытным. Почему к сожалению? Сейчас расскажу.

— У каждой семьи есть свои питомцы. — таинственно сказала она, а потом открыла смотровое окошко большой кованной двери.

В подвале тянуло прохладой, жёлтый свет ламп создавал некую атмосферу, а когда я прильнул к окошку, так и вовсе удивился не на шутку. На меня из окошка уставилась пара здоровенных как блюдца глаз.

Центурион, у Лаосских был ручной центурион.

Али заинтересованно принюхался, а потом и сам заглянул внутрь.

Видели когда нибудь возбуждённого и растерянного монстра?

Али извернулся и отодвинул нас с Настей в сторону, прильнув к окошку. А зетем отпрыгнул и вовсе спрятался за нас, осторожно выглядывая наружу.

— Что это с ним? — подозрительно спросила Настя.

— Заболел. — вздыхаю. — Заразу подцепил страшную.

— Какую?

— Любовь называется.

— Придурок. — осторожно хлопнула меня по лбу она. — Так это девочка? Интересно. В общем я хотела спросить, продавать или нет?

— Продавать, значит усиливать врага. Это нам не нужно, оставим пока тут. А теперь, ради всего святого, дай мне отдохнуть.

— Не обещаю.

Настя хитро улыбнулась и мы стали подниматься назад.

Девушка довела меня до спальни, где я быстро смыл с себя грязь и задёрнув шторы рухнул на чистые простыни. А Суори знают толк в кроватях, а с виду зверьё. В комнате поселилась тьма, сама собой убаюкивая лучше снатворного.

Глаза закрывались, медленно и неотвратимо, оставалось три часа сна, перед выездом домой.

Уже засыпая, почувствовал, как под одеяло забралась женская фигурка. Ласковые ладошки тут же начали массаж тела, которое несмотря на усталость отозвалось как надо.

Уже через минуту я подмял под себя пискнувшую девушку, наваливаясь сверху. Она приняла меня с томным вздохом, после чего мы забылись, покачиваясь на волнах удовольствия.

Удивительно, но на этот раз Настя была другой, податливой и нежной, а не горячей и страстной. Она не обжигала, она грела. Коготочки не вспарывали кожу на спине, она не кусалась и не кричала.

Засыпал я в то утро с улыбкой. Настя выскользнула из кровати и ушла, больше я ничего не запомнил.

* * *

Проснулся в одиночестве.

О прекрасной ночи напоминали только смятые простыни и определённый аромат женского тела, витающий в воздухе.