Читать книгу "Привычное проклятие - Ольга Голотвина"
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Любуешься? — Науфина невесело засмеялась. — О, здесь есть на что полюбоваться! Одно платье чего стоит! Шил сам Афнат из Тайверана, все заказы ради меня отложил. Кружева старинные, эстамирской работы — это в дорогу-то! Туфельки — не поверишь, ценой почти как верховая лошадь! Что еще? Ах да, лицо! Чуть не забыла! Шедевр наррабанки Тайхары — уж такие травяные маски делает, такую воду для умывания…
— Что ты злишься? — перебил ее Фержен. — Науфина — она и есть Науфина, во что ее ни одень. У тебя раньше из глаз два солнышка светили — и сейчас светят. А что до нарядов — кому они и к лицу, как не моей девочке! Послала тебе судьба богатство, так и…
— Богатство! — горьким эхом откликнулась женщина. — Наверное, все эти годы корил меня за то, что променяла тебя на богатого жениха!
— Нет, что ты, я не…
— Не надо лгать! — Голос женщины стал глубоким и страстным. — Фержен, я позарилась не на деньги! Безликими клянусь, не на тряпки я променяла твою любовь, не на побрякушки!
Она замолчала. Мужчина ждал. За дверью внучка холодно просчитывала: может, пора впорхнуть с милым щебетанием о том, что обед почти готов и пирог будет такая прелесть!.. Но молодой женщине было интересно, что ответит бабушка своему потрепанному кавалеру.
— Я много слышала о «Заморских пряностях». Говорили, что все, кто служит в этом торговом доме, — одна семья, сплоченная, как… как пиратская команда! Они и начинали с морского разбоя, еще в Огненные Времена. Мужчины этой семьи пересекают моря, сражаются с пиратами и дикими племенами, держат в кулаке отчаянных наемных головорезов, строят склады, огромные, как дворцы, и кипящие жизнью, как развороченные муравейники. У них общая цель — ну, пусть нажива, зато эта цель не дает закиснуть душе. А женщины не убивают время вышиванием, поджидая из похода своих повелителей. Женщины — душа и мозг торгового дома! Если мужчины — воины, то женщины — полководцы! Определить стратегию торговли — это наше! Расхвалить товар крупным закупщикам — это наше! Привлечь нужных людей на сторону «Заморских пряностей» — это тоже мы! А главное — мы ведем счетные книги. А для меня с детства цифры были как живые… так и ластились к пальцам, когда я вела подсчеты. Не богатство разлучило нас, милый, хотя жених говорил как раз о богатстве. Нет, я польстилась на заманчивое дело для рук и души! Сначала меня в семье не воспринимали всерьез — так, пирожное с кремом, изящное украшение для дома. Ошибались они, очень ошибались! Как я оттеснила свекровь от счетных книг — это была эпопея!
За дверью хмуро улыбнулась внучка. Уж она-то не считала Науфину изящным украшением для дома! Ее бабулечку-лапулечку поставь командовать отрядом наемников — через год она завоюет королевство, а через пять лет превратит его в империю! И что самое обидное, Ауриви прекрасно понимает, почему бабулечка едет с ними в Джангаш. Старый Сауфест приставил няньку к двоим несмышленышам! Как будто они с Зарлеком сами не справились бы с делами!
— Ну так что же? — спросил Фержен мягко. — Ты счастлива?
— Да, — сразу ответила женщина. Помолчала и повторила менее уверенно: — Да, наверное… У меня есть дело, меня уважают, я нужна семье. Только иногда устаешь. И появляются сомнения: а зачем все это? Да еще молодежь подрастает такая шустрая! Вот хоть внучка моя, Ауриви. Люблю ее, горжусь ею, вылитая я в молодости! Но иной раз бывает страшновато. Будто лежит на солнышке киска, прелестный ласковый кусочек меха, мурлычет… но горе крысе, которая высунется из норы неподалеку от этой милой кисоньки!.. Впрочем, что это я все о своих делах? Ты-то как жил, Перекати-поле? Счастлив?
— Я? Без моей девочки? Да ни мгновения!
— Ой, неправда, Фержен!
— Ну… неправда. Но вот гляжу на тебя — и понимаю, что почти сорок лет не жил вовсе. Ждал тебя. Ты нужна мне, как же я, дурак, до сих пор этого не понял! Почему не нашел тебя, не увез из того чужого дома… от мужа, не от мужа — плевать!..
«Так бы тебя и впустили наши охранники!» — молча негодовала за дверью Ауриви.
— А хочешь — сейчас? — вдохновенно продолжал капитан. — Бросай все эти дорогие висюльки, пусть в них внучка красуется! Я укутаю тебя в мой плащ, возьму на руки и унесу на борт «Шустрой красотки». В Шаугосе у меня, конечно, не дворец, но мы будем вместе. Разве не этого не хватало нам, как воздуха, как солнца — да, любовь моя?
Ауриви сжала кулачки так, что ногти впились в нежные ладошки. И представила себе, как этими самыми ногтями впивается в физиономию обтрепанного проходимца. Вот тут бы и войти, вмешаться! Но бабушка ответила разумно и достойно:
— Нет, милый, мы оба уже стары. Подумай, я выдала замуж внучку! Конечно, ты взволнован встречей, но, уверяю тебя, к вечеру это пройдет. А сейчас, извини, мне пора идти, а то мои домашние уже, наверное, беспокоятся: куда бабушка пропала!
Дверь распахнулась, скрыв прижавшуюся к стене Ауриви. Науфина, высоко держа голову, с каменным лицом прошла по лестнице. Сейчас она не была похожа на свою внучку. Бездонные глаза, твердо сжатые губы, а на щеках — гляньте-ка! — неужели следы слез?
Такой ее увидел певец Арби, поднимавшийся навстречу по лестнице. Лишь на миг мелькнуло перед ним это трагическое видение, но поэту большего и не надо.
Арби в задумчивости прошел в комнату, которую еще недавно занимал Эйнес, и взял забытую там лютню: утром он развлекал больного песнями и оставил инструмент на столе. С лютней в руках он вернулся в трапезную. Науфина была там — прелестная, оживленная, щебечущая что-то смешное о кулинарных способностях своей внучки.
Арби сел у огня, тронул струны и запел — негромко, вроде бы для себя, но постепенно голоса в трапезной стихли и все лица повернулись к певцу:
Подземные реки, гранитное ложе…
Поди догадайся, веселый прохожий, —
Река под ногами!
Ни смеха купальщиц, ни пенного брода,
Ни звезд колыханья в задумчивых водах —
Молчанье и камень…
Но корни, что черные своды пробили,
В воде свои жесткие лапы омыли, —
Расскажут о солнце!
На волю — о небе, о ветре тоскуя, —
Река устремит исступленные струи!
Пробьется, прорвется!..
Взгляни в свою душу — не ты ли, не ты ли,
На медь разменяв свои дни золотые,
Живешь, как живется?
Привык — и доволен такою судьбою…
Но страсть затаилась подземной рекою —
Пробьется, прорвется!
* * *
Тайник оказался нишей в обрывистом склоне берега. Дожди не залили нишу, потому что в свое время Хват надежно укрыл ее лапником. А разъяренные разбойники, обнаружив атаманову захоронку, лишь приподняли плотный настил из колючих веток, убедились, что под ним ничего нет, и с проклятиями отправились ловить своего беглого вожака.
И теперь Сизый, просунув голову под лапник, ровно и размеренно вдыхал запахи чужого мира. Ящер и впрямь был великолепным следопытом. Недаром сам Большелапый, отважный исследователь чужих земель, позвал его в свой отряд!
Внимание!
Сайт сохраняет куки вашего браузера. Вы сможете в любой момент сделать закладку и продолжить прочтение книги «Привычное проклятие - Ольга Голотвина», после закрытия браузера.