Читать книгу "Дорога домой - Айрис Джоансен"

– Давай я помогу. Клади прямо сюда. – «Позволь мне развеять горечь, – мысленно он говорил ей совсем другие слова, – уберечь от неприятностей, очистить твою дорогу от камней». – Серена не сказала тебе, где у нее хлеб?

9

– Извини, что нам пришлось остановиться в таком мотеле. Это далеко не «Ритц». Но сейчас нам нужно избегать людных мест. – Джон прислонился к косяку двери, что соединяла их двойной номер. – Лучше не обнаруживать себя нигде до завтрашней встречи с Гунером.

– Прекрасный мотель, – Элизабет подошла к окну и задернула бежевые шторы, чтобы не видеть наступления ранних сумерек. – Во всяком случае, не хуже других. По крайней мере, здесь чисто. Ты собираешься что-нибудь заказать на ужин?

– Не стоит. Выйду и сам куплю, что нужно, а ты пока прими душ и отдохни немного. Неподалеку от мотеля есть пиццерия и мексиканский ресторанчик. Что бы ты предпочла?

– Мексиканскую кухню.

Он кивнул.

– Будет тебе мексиканская еда. Закрой за мной дверь на цепочку. Я постучу, когда вернусь.

– Так ли уж нужны все эти предосторожности? Мне кажется, что никто за нами не следил. Во всяком случае, я не заметила ни одной машины на дороге.

Джон на секунду задумался, и морщинка легла меж его бровей.

– Если они более-менее хорошие профессионалы, мы и не должны были ничего заметить. К тому же предусмотрительность еще никому не мешала.

Элизабет нервно прикусила губу.

– Ты считаешь, что Гунер смог уехать от них? Когда Бардо сказал мне о том, что их человек пропал, я в первую минуту испытала истинное удовлетворение. А что, если я поспешила радоваться? Вдруг у его сотрудника просто временно вышла из строя рация и он никуда не девался? Вдруг они поехали следом за Гунером и взяли его?

Джон, обернувшись, с удивленной улыбкой посмотрел на нее:

– Чувствуется, что сегодня тебя раздирают все эти «вдруг» и «если». Я предложил тебе отдохнуть, а вместо этого ты начала еще больше беспокоиться. Если я поклянусь, что с Гунером ничего не могло произойти, ты успокоишься?

– Нет, до тех пор, пока ты не объяснишь, откуда у тебя эта уверенность.

– Наступит ли день, когда ты сможешь обойтись без этого «дай мне своими глазами убедиться». – С лукавой усмешкой он сжал ее руки. – За ужином я тебе объясню, откуда у меня такая уверенность. Хорошо?

– Хорошо.

Когда Джон вышел, Элизабет закрыла дверь на цепочку, а потом включила свет и положила дорожный чемодан, в который Серена сложила вещи, на кровать. Несмотря на свой небольшой размер, чемодан оказался довольно тяжелым. Когда Элизабет раскрыла его, она поняла, почему. Совсем не потому, что ее подруга натолкала в него несколько пар джинсов и свитеров. Серена предусмотрительно сунула в него небольшой фен и пластиковую сумку с туалетными принадлежностями и много чего еще, по мнению Элизабет, совершенно не нужного ей в ближайшее время. Самой неуместной вещью, на взгляд Элизабет, был экзотический персикового цвета шелковый халат и в тон к нему ночная рубашка с кружевами. Рядом с грубоватой джинсовой тканью она сияла, словно драгоценный камень. Элизабет провела ладонью по шелковой ткани и вдруг наткнулась на записку, приколотую к халату.

«Как ты успела, наверное, сама заметить, на этом наряде нет ни бисера, ни блесток. Но у любой женщины бывают такие минуты в жизни, когда ей хочется выглядеть особенно обольстительно, пустить в ход все свои чары. Не спорь, не пытайся возражать. Надень его. Этот наряд из той „средневековой“ коллекции, которую я выставляла два года тому назад. Мне всегда казалось, что в нем я выгляжу, как фея Моргана. Тебе он сейчас нужен больше, чем мне. Серена».

Элизабет вынула халат и сорочку-платье из чемодана и принялась рассматривать их. Простой, но изысканный покрой. И цвет ее. Джон еще никогда не видел ее в таком соблазнительном наряде.

«Соблазнительном»? На щеках Элизабет вспыхнул румянец. Как естественно выплыло это слово из глубины сознания. Вот что у нее, оказывается, на уме. Пальцы невольно сжали нежный шелк. Она никогда не была красавицей, но в этом чувственном наряде, по крайней мере, станет чуточку привлекательней. В нем бы любая женщина стала неотразимой. Что же она медлит? Еще сегодня утром она жалела о том, что Джон всегда видел ее не в самом лучшем виде. Сейчас у нее появилась прекрасная возможность исправить это…

Усмехнувшись, она приложила к себе халат, а потом вынула фен и сумку с туалетными принадлежностями. После чего направилась в ванную комнату. Да, сомнений уже не оставалось. Она хотела соблазнить Джона Сэндела, хотела сразить его, хотела, чтобы он увидел, какой привлекательной может быть она.

Женственность, которую излучала Элизабет, могла сравниться с той, что излучали мадонны на картинах старых мастеров. У Джона перехватило дыхание, когда Элизабет открыла ему дверь. Каким-то чудом ему удалось удержать пакет с едой – она едва не выпала из его рук.

– Потрясающе… – До чего же она была красивой! Каштановые волосы – мягкие и блестящие – свободно падали ей на плечи. Нежная кожа отливала персиковым цветом, как и шелковый наряд, который создавал такой чувственный ореол вокруг нее. Пеньюар был просторным, шелк струился, ниспадая свободными о складками. Ночная рубашка, или это было платье? – которая выглядывала снизу, было с вырезом, который открывал ложбинку меж грудей. – Это произведение Серены?

Элизабет кивнула и, принимая из его перевязанную коробку с едой, прошла в комнату.

– Одна из моделей периода ее увлечения средневековьем. Серена говорит, всякая женщина испытывает иногда потребность пустить в ход свои чары. Тебе нравится?

– Да, – ему не без труда удалось выдавить слова из пересохшего горла. – Сибриянка.

Она недоумевающе посмотрела на него:

– Что это такое?

– В том округе, где жил Гунер, существовал особый женский орден. Женщины, входившие в него, были настоящими жрицами любви. Каждая мысль, каждое мановение руки, – все преследовало одну цель: получение чувственного наслаждения. Этих женщин у нас называют сибриянками.

Элизабет шутливо сморщила нос:

– Какую скучную и однообразную жизнь они ведут!

Джон усмехнулся:

– У меня не создалось впечатления, что они томились от скуки. И их партнеры тоже.

– А ты когда-нибудь… – Она замолчала. Нет, не нужно ей ничего знать об этом. Она и без того слишком скованная и неуклюжая. Еще не хватало начать сравнивать себя с этими сексуалками. Отвернувшись, Элизабет прошла к круглому столику, что стоял у окна. – Ты так долго отсутствовал. Я даже начала беспокоиться.

– Надо было сделать несколько телефонных звонков. Кое-что показалось мне подозрительным, и я решил на всякий случай проверить, так ли это. – Притворив дверь, он повернул ключ. – А потом решил купить бутылку вина. Урожай винограда в тот год, правда, был не самым лучшим. Но мне хотелось, чтобы ты получила хотя бы отдаленное представление о хорошем вине. – Джон и сам с трудом понимал, о чем он говорит. Шелк переливался при каждом движении Элизабет, то скрывая, то подчеркивая очертания ее тела. Ее босые ступни выглядывали из-под платья. Каким-то образом они волновали Джона, будили мощное желание так же, как и ложбинка меж грудей, что виднелась в вырезе халата.