Читать книгу "Жизнь прахом, земля пухом - Владимир Колычев"

Федот и сам не заметил, как у него в руке оказался пистолет. Зато Крытов продолжал подпирать стену – и спиной, и обеими руками.

– К другой стене отойди, а то из гранатомета долбанут, вместе с этой на части разлетишься, – сыронизировал Комов.

Но его напарник шутки не понял. В панике метнулся к лестничному пролету. И в это время в квартире раздался такой взрыв, что, казалось, должны были вылететь как минимум двери. Вот тебе и гранатомет… Правда, двери лишь слегка вздрогнули.

А двери открывались внутрь. И Комов решил приложить к ним свою ударную ногу… Бить или не бить?.. Все-таки бить!.. Но сначала выстрелить в замок, наискосок, чтобы пули не ушли в глубь квартиры… Бах! Бах! И только затем – композитор Бум!

Дверь не выдержала тяжести подготовленного удара. Но это, как думал Федот, было только начало… С оружием в руках он влетел в квартиру, но в комнате, откуда громыхали колонки и сабвуферы, он обнаружил мирно сидящих на диване людей. Их было трое – Чижов и Порываев, а между ними – измочаленная девица с выжженными пергидролем патлами. Вроде бы и смазливая, но затасканная как собачья кость. Троица смотрела какой-то боевик, долби-звук долбил по-черному. Федот был близок к тому, чтобы выстрелить в домашний кинотеатр, но положение спас Чижов. Он нажал на клавишу дистанционного пульта, и комнату вмиг заволокла звенящая тишина.

– Товарищ майор! – удивленно повел бровью Порываев.

Было видно, что парень с похмелья, но не совсем понятно, с какого – с алкогольного или наркотического. Волосы всклокочены, на щеках двух– или даже трехдневная щетина, рубаха застегнута неправильно и заправлена в джинсы с распущенной «молнией». И у Чижова в глазах – воспоминание о недавнем кутеже, физиономия помятая, майка надета шиворот-навыворот. А их подружка, похоже, летела на свежем «топливе». Глаза мутные, взгляд остановившийся, на лице безразличие ко всему. Похоже, под кайфом девочка. Возможно, она даже не замечает, что на ней нет юбки – только футболка, едва дотягивающаяся до бедер. Нога заброшена за ногу, на груди – рука, и не своя, а чужая. Чижов разминал ей бюст, а Порываев держал руку на ее коленке. В комнате у окна стоял стол, на котором возвышался початый пузырек водки. Еще четыре пустые бутылки стояли в углу гостиной. Неплохо погуляли вчера ребята. Возможно, еще и травкой побаловались вдогонку. А кто-то – Федот глянул на девицу – похоже, принял более крепкий продукт запрещенного растениеводства.

– А как вы здесь оказались? – удивленно спросил Порываев.

Он попытался встать, но пошатнулся и снова плюхнулся назад, рукой сбив ногу с колена своей или, судя по всему, общей подружки.

– Мы ж это, про копов смотрим, а вы – мент… Извините, милиционер…

Не похоже было, чтобы он насмехался над Федотом, но голос его звучал чересчур весело.

– Ну, для кого-то милиционер, а для кого-то мент…

– А пушка зачем? – спросил доселе молчавший Чижов.

Ничуть не смущенный появлением Комова, он медленно поднялся. Покачнувшись на месте, шагнул вперед. Второй шаг дался ему легче. Он вышел в коридор, вернулся на место. И с едким спокойствием посмотрел на незваного гостя:

– А дверь зачем было выносить?

– Стреляли, – усмехнулся Федот.

– Так это акустика! – засмеялся Порываев. – Серега вчера систему взял, всю ночь обмывали…

– Соседи жалуются.

– Пусть жалуются, – невозмутимо сказал Чижов. – А в дом врываться зачем? Это незаконно. Я ведь и пожаловаться в принципе могу…

Договорить он не смог: в комнату, с пистолетом в руке, ворвался Крытов.

– Встать! Лицом к стене! – сиреной взвыл он. – Проверка паспортного режима!

Он был ошеломлен собственной смелостью, а его истерический вопль заставил вздрогнуть даже Федота. Порываев вскочил с дивана, вознес руки над головой, но не удержался на ногах, стал заваливаться набок. Рукой он попытался зацепиться за подлокотник дивана, но промахнулся и рухнул на колено.

– Я сказал стоять! – взвизгнул Крытов.

И выстрелил… К счастью, это был предупредительный выстрел вверх. Но пуля сбила с потолка люстру, которая упала бы на Федота, не повинуйся он инстинкту самосохранения. Ничто не коснулось его головы, но все же он почувствовал клоунский колпак на ней…

* * *

Иногда, чтобы включиться в розыск по горячим следам, надо выбраться из горячей постели… Так хорошо начиналось утро, и вот, пожалуйста, звонок свыше, и ты уже бежишь по следу, раздувая ноздри.

Одно утешало старшего лейтенанта Косыгина – с ним была его молодая жена Рита.

Маргарита тоже служила в милиции, правда, в экологической. Но она стремилась перейти в уголовный розыск, чтобы работать бок о бок со своим мужем. Майор Кулик возражал против такого сотрудника, но все же взял Риту на испытательный срок. Она и борсеточника Череду взять помогла, и сейчас в воскресный день работала в паре с Юрием.

Вместе с майором Куликом они побывали в салоне, где погибший Скоробогатов обслуживал вчера свою машину, а сейчас Косыгин ехал к некой Арине Заборовской, к буфетчице, с которой, как показалось кому-то из менеджеров, заигрывал Павел Васильевич. Сегодня она не работала, но жила недалеко.

– Говорят, красивая девица, – как бы невзначай сказала Рита.

– Для кого-то девица, а для меня свидетель.

– А ты – беспристрастный оперуполномоченный.

– Беспристрастный и холодный как лед, – кивнул Косыгин. – И разум спокоен как вода в стакане… Кстати, она живет недалеко от Битова, километров пятнадцать, может, чуть больше…

– Ты уже и расстояние подсчитываешь?

– Если ты ревнуешь, можешь меня ножом немного потыкать. Эксперимент проведем, смогу ли я от ее дома до Битова доехать?

– Посмотрю, как ты себя с ней вести будешь, а там видно будет. Может, и потыкаю… А если серьезно, может, мы верный след взяли. Была бы я буфетчицей, я бы отозвалась на твои заигрывания. И домой бы к себе увезла…

– Сейчас разберемся с Заборовской и поедем домой, – улыбнулся Юрий. – Накормишь меня обедом, а потом отзовешься…

Сказать, что Рита была хороша собой, – значит не сказать ничего. Она была великолепна. Во всех отношениях. Косыгин готов был всю жизнь проходить в старших лейтенантах, лишь бы никогда с ней не разлучаться.

– Разберемся, – кивнула она.

Жили они не богато, квартиру снимали – до лучших времен, пока не улыбнется им государственная жилищная программа. Но машина у них была – скромная «девятка» десятилетней выдержки. На ней они и подъехали к многоэтажному дому, где жила Заборовская.

– Пойдем? – спросил Юрий, вынимая ключ из замка зажигания.

– Я тебя, конечно, ревную, – улыбнулась Рита. – Но не воспринимай меня всерьез. Сам иди к своей буфетчице. А я здесь поскучаю…

Она оказалась права, Арина Заборовская действительно была красивой девушкой. И, судя по всему, неравнодушной к мужскому полу. Открыв Юрию дверь, она смотрела на него настороженно, но вместе с тем с любопытством. Светлые волосы, широкоскулое лицо, нежные пухлые щечки, губки сочные. Не сказать, что худая, но и не полная – кровь с молоком. И бюст – пышный и свежий, как только что взбитые сливки. Девушка была в кофточке с декольте, из которого и выпирали объемные и упругие формы. Показывая удостоверение, Юрий невольно проник взглядом в ложбинку меж ними.