Читать книгу "Стоящие на краю - Лара Дивеева"

Она перевела ошарашенный взгляд на Демьяна и тут же попыталась вскарабкаться на ноги.

У него нет права прикасаться к Дарси, но это его руки обхватили её и подняли. Прижимая к себе, он отнёс её на диван. Она перекатилась на бок и прижала колени к груди. Так и лежала в позе эмбриона.

Архипов метнул в Демьяна суровый взгляд, запрещая вмешиваться, пока они не узнают, как много Дарси подслушала.

— Мы с Нонной пришли, — заговорила она голосом потерянного ребёнка. — Мы подошли, а вы кричали…

Дарси посмотрела по сторонам, только сейчас заметив отсутствие бывшей няни.

Опять Нонна. Всё это не случайно.

— Мы не договаривались о встрече. — Архипов включил командный тон, которым он управляет дочерью. — Зачем вы приехали?

— Нонна сказала, что ты встречаешься с Кириллом. Она привела меня сюда… сказала, что это срочно… — Дарси оправдывалась, как будто подслушанный секрет не принадлежит ей, не является её генетическим правом. Она до сих пор ни разу не моргнула. Шок овладел её мыслями и телом. — Мама жива, да?

Архипов должен был ответить. Он её отец, хранитель тайны. Демьян никто, у него нет ни прав, ни связей с Дарси. Но именно его «Да», твёрдое и громкое, прозвучало в тишине кабинета.

Дарси даже не посмотрела на него, она не сводила глаз с отца.

— Вы что-то говорили про аварию и развод… мама стала инвалидом, и ты с ней развёлся? Ты её стыдился? Ты уже тогда был богатым, тебе нужна была красивая и здоровая жена и дети. Но если так, то почему ты сразу после развода не женился на другой женщине? Ты очень долго ждал.

Архипов присел на корточки и положил ладонь на губы Дарси, чтобы остановить жалобный лепет.

— Принеси ей воды, урод! — крикнул Демьяну через плечо.

Смешно даже думать о воде в такую минуту!

Демьян открыл бар и уставился на ряд дорогих бутылок. Выбрал водку.

— Ой, нет, я водку просто так не пью, только если с соком… — залепетала Дарси.

Архипов резко обнял дочь, так, что она сползла с дивана в его объятия. Он сел с ней на ковёр и качал, как ребёнка.

— Неси водку! — проорал Демьяну.

Вдвоём они заставили Дарси выпить. Она закашлялась, но хоть перестала лепетать.

Архипов так и держал дочь в объятиях.

— Я люблю твою мать. Смертельно люблю, — сказал с дрожью в голосе.

Зависть прошла сквозь Демьяна огненной молнией. Он даже слов таких не слышал, смертельно любить. Сам он никого не любит, не только смертельно, а вообще.

А тут — смертельно

— Я тоже её люблю! — Дарси всхлипнула и поцеловала отца в щёку. Даже пребывая в шоке, она очень его любит.

Любящие люди… и он, Демьян.

— Почему же ты с ней развёлся? — слова сбиваются, Дарси пошатывает, но не от водки, а от шока.

Архипов сверкнул взглядом, явно балансируя на самом краю терпения.

— Тамара на этом настояла.

Настояла?!

Архипов любил жену, иначе бы не боролся со спазмами, когда о ней говорит. Сильными спазмами, во всё лицо и тело тоже. Как от стрихнина.

Но Тамара настояла, и они развелись.

— Зачем же она так?! — Широко раскрытые глаза Дарси казались прозрачными, на пару тонов светлее обычного.

— Она заболела и не могла быть с нами.

— Она не захотела меня знать?

Архипов сжал дочь в объятиях.

— Мама была с тобой недолго, но за это время дала тебе столько любви, сколько иные не получают за всю жизнь.

Сказав это, Архипов глянул на Демьяна. Маленькая грязная месть уязвлённого человека. Да, так и есть, особой любви в детстве Демьян не знал, да и сейчас гордится одиночеством. Потому что если им не гордиться, то больше хвастаться нечем.

Демьяну бы выпить, но не заслужил. Ничего не пережил, он всего лишь случайный свидетель. А хочется быть там, в гуще чувств, на ковре. Хочется иметь право. Закутать Дарси в себя, спрятать её. Хочется быть частью всего этого, потому что эмоции проехались и по нему тоже, скоростным поездом.

— Это хорошо! — прошептала Дарси. — Хорошо, что она меня любила.

— А что с аварией? — встрял Демьян, желая хоть как-то вписаться в происходящее.

Архипов уколол его взглядом, приказывая не вмешиваться, но Дарси повторила вопрос.

— Тамара не хотела, чтобы друзья и знакомые знали о её болезни, не хотела отягощать нашу жизнь. Она настояла на разводе и собиралась притвориться, что бросает нас с тобой. На самом деле она бы жила отдельно, с сиделкой, и я бы её навещал. А потом мы попали в аварию. Ничего страшного, только небольшие повреждения, но Тамара загорелась идеей и попросила меня инсценировать трагедию. У меня уже тогда были связи и вот, удалось. Сделали Тамаре новые документы, а её…

— Мама хотела, чтобы я считала её погибшей?

Демьян не заметил, что Дарси плачет, а у неё уже и ресницы слиплись, и нос потёк. Надо бы принести салфетки, но он стоит как к полу прибитый.

Архипов помолчал несколько секунд, потом кивнул.

— Да, мама хотела, чтобы все, включая тебя, считали её погибшей.

Было во взгляде Архипова нечто странное. Облегчение? Как вор, жаждущий рассказать хоть кому-то о совершённом грабеже, он получил облегчение от признания.

Слова выпустили из него давление тайны.

Демьян не питает иллюзий насчёт Архипова. Переиграть его так же невозможно, как удержать воду между пальцами. Вполне вероятно, что каждое его слово о Тамаре — ложь.

Но Дарси ему верит.

И Демьян тоже, хотя бы в этом.

— Чем мама болеет?

— Она заразилась редким вирусом, он повлиял на её тело и разум. Она знала, что со временем ей станет только хуже, поэтому решила уединиться. Она не хотела, чтобы знакомые и родные видели её психически и физически больной. Надо уважать её желания.

Последнюю фразу Архипов сказал с явным намёком, предвосхищая реакцию Дарси. Та немного порозовела под действием водки, начала приходить в себя.

— Я никогда не сомневалась, что мама меня любила, но… любви не может быть достаточно. Я хочу ещё! — она нервно хихикнула. — И мне пора отдать ей немного. Я хочу её увидеть!

Дарси отодвинулась от отца и встала.

Архипов остался на полу.

— Это невозможно! Тамара умирает. Она не хотела, чтобы её навещали, это было её последней волей. Она никого не узнаёт и почти не двигается.

— Я её дочь, и она это почувствует. Если не сможет обнять, я сделаю это за неё. Если не сможет говорить, я сама ей всё расскажу. Она меня узнает, вот увидишь! Даже если не покажет этого, всё равно узнает, хотя бы сердцем!