Читать книгу "Четвертый дракон Амели - Ольга Иконникова"

— Его высочество наследный принц Анагории Армэль! Его высочество герцог Ламанский!

Девушки встали с кресел и вместе с остальными дамами в зале поприветствовали хозяев глубокими реверансами.

Троны принца и герцога находились на гораздо более высоком постаменте. Когда Амели снова опустилась в свое кресло (только невестам было предоставлено право сидеть в присутствии будущего короля), монаршие особы тоже уже сидели. Герцог обводил взглядом зал, то и дело милостиво кивая гостям.

А вот принц сидел неподвижно. Он был привычно бледен и (как показалось Амели) испуган. Его лежавшие на подлокотниках руки заметно дрожали.

— Его высочество не похож на счастливого новобрачного, — едва слышно сказала Моник.

— Как вы можете так говорить, ваше сиятельство! — укорила ее виконтесса де Леруа. — Его высочество всего лишь старается вести себя так, как и должен в столь торжественный момент.

Уголки губ графини взмыли вверх.

— Не подхалимничайте, виконтесса! Его высочество вас все равно не слышат.

Элинор обиженно засопела, но Амели предпочла не вмешиваться в их пикировку. Тем более, что герцог Ламанский встал, и в зале установилась напряженная тишина.

— Уважаемые гости! Позвольте поблагодарить вас за то, что вы почтили своим присутствием наше торжество. Как вы знаете, именно сегодня Анагория узнает имя своей королевы. Мы долго думали, какое же испытание на отборе невест достойно стать его завершением. Первоначально предполагалось, что девушки должны будут продемонстрировать свою магическую силу и сразиться в честных поединках. Но такие бои показались нам чересчур опасными. Мы вовсе не хотим, чтобы столь милым девушкам был причинен хоть малейший вред. Все они достойно представляли свои королевства на отборе и заслуживают всяческого уважения.

Принц Армэль внезапно громко вздохнул. Амели почти не сомневалась, что в этот момент он подумал о принцессе Констанс. Трудно было не заметить его к ней расположения. И если речь шла не просто об увлечении, а о настоящем, сильном чувстве, то можно было себе представить, как нелегко ему было сейчас. Назвать невестой одну девушку, в то время как сердце рвется к другой, погруженной в мертвый магический сон, — что может быть ужасней?

Герцог Ламанский суровым взглядом осудил принца за такую меланхолию и продолжил свою речь:

— Всё это привело нас к следующей мысли. Мы не будем сегодня устраивать магических испытаний. Прошу прощения у тех, кто хотел присутствовать именно на таком экзамене. Но мы подумали, что для королевы умение владеть магией — лишь одно из необходимых качеств, которое все три девушки нам уже продемонстрировали. Для страны же не менее важным является взаимная приязнь королевской четы.

Ого! Амели насторожилась. Это что-то новенькое!

— Да, именно так! — подтвердил герцог Ламанский — его слова вызвали шепот и треволнения в зале, и он вынужден был повысить голос. — Поэтому мы решили, что сегодня мой сын, принц Армэль, должен сам выбрать себе супругу.

Элинор охнула, Моник хмыкнула, и Амели тоже не удержалась от изумленного вздоха.

— Поэтому сегодняшнее испытание будет заключаться в том, что каждая из невест обратится к его высочеству с речью, в которой постарается убедить его (а заодно и всех нас, да, да!), что именно она является той самой, единственной, которая нужна ему и всей Анагории. Мы специально не предупредили девушек о том, что им предстоит, чтобы их слова были не заранее подготовленными, а шли от сердца. Надеюсь, каждая из них найдет, что сказать моему сыну.

Элинор сразу погрузилась в задумчивость. По ее лицу было видно, как она мысленно складывает фразы для своей будущей речи.

А вот Моник встретила новость с неодобрением:

— Не понимаю, к чему этот фарс. Если делать выбор будет сам принц, то он наверняка уже всё решил, и наши слова ничего не изменят.

Амели охотно согласилась бы с нею, если бы в отборе всё еще принимала участие Констанс. Но ни к одной из трех оставшихся девушек принц явно не испытывал той приязни, о которой говорил его отец.

После слов герцога Армэль побледнел еще больше, хотя казалось это почти невозможно. Он так мало походил на человека, способного управлять страной, что Амели стало жаль Анагорию. Впрочем, всерьез подумать об этом ей не дали.

Распорядитель бала громко объявил:

— Ее высочество герцогиня Лангедокская!

Она поднялась, смутившись от пристального внимания и гостей, и хозяев. Ей предстояло обратиться к принцу первой!

33. Выбор

Она начала говорить и удивилась тому, как хрипло и неуверенно звучал ее голос. Микрофон бы точно не помешал.

— Ваши высочества, благодарю вас за возможность участвовать в столь почетном отборе. Само то, что вы дали мне шанс попытаться стать королевой Анагории — большая честь для меня.

Должна ли она также обратиться к гостям или можно не отвлекаться и разговаривать только с герцогом и принцем?

Ей почему-то вспомнилась церемония награждения премией «Оскар», которую она когда-то видела по телевизору. Там победители подолгу благодарили всех, кто был причастен к их успеху.

Она одернула себя — между этими ситуациями не было ничего общего. Она еще не стала победительницей. Да и корону трудно сравнить с банальной статуэткой.

Принц Армэль смотрел на нее с такими растерянностью и тоской, что ей снова стало жаль — только уже не Анагорию, а самого принца. Он был явно не готов править целой страной. Это можно было понять — его детство и юность отнюдь не располагали к такому повороту дел. Он был сыном обычного герцога и готовился проводить время на балах и охоте.

Принц вызывал у нее только жалость — не самое лучшее чувство для счастливого брака. Однажды она уже пыталась выйти замуж без любви, и ничего хорошего из этого не получилось. Но тогда хотя бы ее сердце было свободно.

Она отыскала взглядом Фернана в толпе.

Если она станет королевой, она вынуждена будет с ним расстаться. Он, наверно, вернется домой и, быть может, когда-нибудь напишет серию статей об Анагории. Статей, которые примут за рассказы в жанре фэнтези.

Стало невыносимо грустно, и она отвернулась.

Да и вообще — имеет ли она право становиться королевой? Она вспомнила испытание на кристалле, которое когда-то провалила. Невеста короля должна быть девственницей. Правда, Антуан готов был смириться с тем, что она не такова. Но принц Армэль может думать совсем по-другому.

Ей не хотелось ставить в неловкое положение ни его, ни себя.

— Ваше высочество, — обратилась она к герцогу Ламанскому, — вы сказали, что в своей речи мы должны убедить его высочество сделать правильный выбор. Надеюсь, вы не обидитесь, если я, еще раз поблагодарив вас за оказанное доверие, всё-таки откажусь от чести стать королевой.