Читать книгу "Ящик Пандоры - Пол Оффит"

Короче говоря, Уолтеру Фримену никогда было не превзойти деда, но это не помешало сделать такую попытку.

Фримен был старшим из семи детей в семье. Он вырос в шикарном трехэтажном доме рядом с площадью Риттенхаус в Филадельфии, и его детство было насыщено событиями. Когда Фримену было 14 лет, дед удалил у него на шее 30 увеличенных лимфоузлов, после чего у него всю жизнь голова была чуть наклонена в сторону и опущено плечо. В детстве Фримен был первым, кто получил дифтерийный антитоксин — новое лекарство, привезенное из Германии, — и это спасло ему жизнь.

В юности Фримен посещал престижную Епископальную академию в Филадельфии, а затем поступил в Йельский университет[39]. После окончания медицинской школы Пенсильванского университета он прошел интернатуру и ординатуру в отделении невропатологии больницы Филадельфии. После этого Фримен продолжил образование в Париже и Риме, как поступали многие богатые врачи в начале XX века, а затем вернулся в больницу святой Елизаветы в Вашингтоне, где получил должность начальника лаборатории. (Больница святой Елизаветы была одной из самых крупных больниц общей направленности в США, в ней работали около 4000 сотрудников и 7000 человек получали лечение. Шарль Гито, убивший президента США Джеймса Гарфилда, тоже был пациентом этой больницы.) Кроме того, он пошел преподавать в медицинские школы Джорджтаунского университета и Университета Джорджа Вашингтона; в последнем Фримен стал первым заведующим кафедрой неврологии и нейрохирургии в 1928 году.

Вскоре Фримен, как и его дед, стал уважаемым специалистом. Его избрали главой сертификационного совета неврологов и психиатров. Он был энергичным, склонным к театральности лектором, щеголявшим торчащей козлиной бородкой, сомбреро и тростью, и его очень любили студенты. Работая в больнице святой Елизаветы, он лечил моряка, чья девушка во время любовных игр надела ему на пенис золотое кольцо. Когда пенис моряка пришел в состояние эрекции, кольцо застряло. Фримен срезал кольцо, закрутил его с помощью плоскогубцев, закрепил на цепочке для часов и использовал как знак для начала (или окончания) беседы.

Однако в отличие от Уильяма Кина, который всеми возможными способами двигал медицину вперед, Уолтер Фримен не сделал каких-либо значимых открытий. Он считал, что сможет найти структурные различия в мозге людей с серьезными психическими расстройствами. После изучения более 1400 примеров Фримен пришел к неверному выводу, что у пациентов с биполярным аффективным расстройством наблюдаются анатомические различия в зависимости от состояния — маниакального или депрессивного. Позже он попытался визуализировать работу мозга, вводя контраст прямо в центральный отдел. Это было опасной процедурой, от которой вскоре отказались. Но Уолтер был непреклонен. Его мать с раннего детства наблюдала в сыне эту жилку высокомерия и называла его за это «котом, который гуляет сам по себе» (отсылка к рассказам Редьярда Киплинга).

В попытках переплюнуть знаменитого деда Фримен перешел все границы. Он хотел написать хрестоматию по невропатологии и, чтобы найти на это время, просыпался в четыре утра, три часа писал учебник, а затем ехал в больницу святой Елизаветы, где работал до 17:00, после чего до 20:00 занимался частной практикой. Когда он приезжал домой и пытался немного поспать, постоянно пробуждался из-за жены, «которая, казалось, кашляла всю ночь», и «трамваев, грохочущих по Коннектикут-авеню колесами, которые не могли починить со времен Великой депрессии». Фримен стал унылым и раздражительным. Потом произошли три события, которые окончательно довели его: Уолтера сбила машина, и он был вынужден диктовать последнюю главу книги, лежа в кровати. Затем умер от инсульта дед, Уильям Кин. А вскоре мир покинула и его мать.

После череды трагедий Фримен решил, что тоже вот-вот умрет. Уверенный, что болен раком, он впал в глубокую депрессию. Уолтер не мог ни писать, ни работать, ни водить машину, поэтому в 1935 году отправился в круиз, чтобы заодно посетить неврологическую конференцию в Лондоне — ту самую, где Джон Фултон и Карлайл Джейкобсен представили свой эксперимент с обезьянами Бекки и Люси. Так получилось, что на конференции стенд Фримена, где он выставил описание своей работы, располагался по соседству со стендом Эгаша Мониша, и два исследователя подружились. Через семь месяцев Уолтер назвал «эпохальной работой» монографию Мониша, где тот описывал первых 20 пациентов, перенесших лоботомию.

В мае 1936 года Фримен написал письмо Монишу: «Мне особенно понравилась ваша недавняя работа по уменьшению психиатрических симптомов в результате операции на лобных долях. И я собираюсь рекомендовать опробовать эту процедуру в некоторых случаях, находящихся в моем ведении». Он узнал, кто изготовил Эгашу ножи для лоботомии, и заказал себе два таких же. В июле 1936 года Уолтер открыл пакет с доставленным заказом, а в это время по всей территории США сотни тысяч пациентов находились в психиатрических отделениях государственных больниц. И число их росло. Нужно было что-то делать, и Фримен верил, что ситуацию спасет именно он.

В использовании предложенной Монишем лоботомии он увидел свой шанс наконец-то войти в пантеон знаменитых врачей. «Я понял, что не сделал ничего важного ни в объяснении психических расстройств, ни в их лечении», — написал он Эгашу. Лоботомия вскоре сделает Уолтера Фримена одним из самых известных врачей в США и мире. «Говорят, если мы неправильно мыслим, нам не хватает мозгов, — рассуждал он. — Может быть, произойдет так, что пациенты с психическими заболеваниями начнут более ясно и конструктивно мыслить, имея меньший объем мозга благодаря этой операции».

Первой пациенткой Уолтера Фримена стала 63-летняя домохозяйка из Канзаса Элис Хаммат, которая жаловалась на «нервозное состояние, бессонницу, депрессию, тревожность и страхи», а также часто «истерически смеялась или рыдала». По словам Фримена, она была самолюбивой, боялась стареть, слишком беспокоилась о том, что у нее редеют волосы; кроме того, женщина была упряма, не уверена в себе, эмоциональна и суетлива; наличествовали клаустрофобия и суицидальные наклонности, а также Элис была «мастером поныть» и постоянно гнобить своего мужа за то, что он «влачит жалкое существование». Супруг Элис хотел, чтобы ей сделали лоботомию, тогда как сама она отказывалась.

14 сентября 1936 года Уолтер Фримен привез Элис Хаммат на каталке в свою операционную. Перед этим пациентка не соглашалась на операцию: она боялась, что отрежут волосы. Фримен убедил ее, что никто не будет трогать волосы, то есть дезинформировал относительно того, что произойдет на самом деле. Как и Мониш, Уолтер был не хирургом, а невропатологом, поэтому ему пришлось найти хирурга, который согласился сделать операцию. Это был Джеймс Уоттс — нейрохирург больницы Университета Джорджа Вашингтона. Первое образование он получил в медицинской школе Вирджинского университета, а затем учился хирургическому делу в Йельском и Чикагском университетах, совершенствовался в Бреслау (где исследовал мозг Ленина). Там, где Фримен проявлял себя нетерпеливым балаганщиком и очень быстро говорил, Уоттс был медлителен, мягок и сдержан.