Читать книгу "Война 2020. Керченский узел - Николай Марчук"

– А что делать-то надо? – утерев сопли, деловито спросил плюгавый.

– В детстве про пионеров-героев читал?

– Ага.

– Ну, вот и будешь таким героем. Если «бабуины» в вашу деревню придут, запишешься в полицаи и будешь на них мне стучать.

– Понял. Сделаю! – тут же согласился Плюгавин. – Я могу идти?

– Можешь. Только напиши коротенько, что нам сейчас поведал, как вступил в ряды незаконного бандформирования, и дуй на все четыре стороны.

* * *

Ночь накатила стремительно и внезапно, раз и темнота. Это было необычно, все-таки у нас не тропики, и даже не субтропики, блин, у нас даже гор поблизости нет, степи есть, а гор нет. Ближайшие горы в ста километрах отсюда!

– Че это? – недоуменно прошептал Батон. – Почему так быстро?

– Митин, это ведь ты у нас всезнайка, у тебя же на все есть ответ, – удивился я. – Ладно, хрен с этой темнотой, навалилась и навалилась, дышло ей в рот! Датчики проверили? Фон не поднялся?

– Нет, – ответил Якут. – Не поднялся, все в пределах нормы. Что делать-то, командир, будем?

– Связи с городом нет. Новых задач, соответственно, нет, – начал я. – Но это не важно. Выдвигаемся к Батальному и перерезаем трассу Феодосия – Керчь. А там поглядим. Якут, ты возьмешь «Ниву», сгоняешь в Луговое к Феликсу. Организуешь нам людей в подмогу и постарайся разузнать, что к чему в Керчи. Понял? Ну, все, мужики, давайте по коням, ночь обещает быть долгой и скорее всего неприятной.

К селу Батальное подкатили через час, расстояния тут плевые, всего километров двадцать, но темень стояла такая, как в жопе у жителя Руанды, даже приборы ночного видения помогали так себе.

Села не было, вместо него – огромное пепелище выжженной земли. Сгорело все: хаты, сараи, деревья, заборы, даже каланча водонапорной башни и та валялась на земле покореженным скелетом динозавра.

Воздух был наполнен запахом гари, пепла и вонью сгоревшего мяса, под ногами хрустела зола и угли. С неба постоянно сыпалась черная мелкая крупа. Жуткая, апокалиптическая картина. Только сейчас, видя выжженную землю на том самом месте, где еще вчера был населенный пункт в полтысячи дворов – с детским садиком, школой, с полутора тысячами живых людей – я понял, что обратной дороги не будет. Жизнь никогда не станет прежней, не будет спокойного, мирного неба над головой, не будет размеренного и немножко нудного распорядка дня, где приемы пищи чередуются с просмотром телевизора или «лазаньем» в социальных сетях. Все! Этого больше никогда не будет.

Война! Теперь будет только одна война! Война не на жизнь, а на смерть. Пленных в ней не будет, будут рабы!

– Стас! Стас! – дернул меня за рукав Басурман. – Ты чего завис?!

– А?! – отозвался я. – Ничего. Просто ухуел немного. Сколько в этой селухе проживало? Полторы тысячи? По ним ведь явно с воздуха отработали. Зачем?

– Думаю, работали по технике, которая через село двигалась, – Витек ткнул пальцем в сторону остатков трассы, которая в мирное время делила Батальное на две неравные части. – Видишь разлохмаченные остовы техники? Вот, скорее всего, по ним и работали.

– Возможно, но если так, то дела еще хреновей, чем я думал. Там всего пять единиц, – посчитал я остовы военной техники. – Из-за пары грузовиков и двух-трех бронетранспортеров целое село с землей сровняли, это ж сколько они сюда БК выплюнули?

– Может, все не так было, – пожал плечами подошедший Сникерс. – Тут на трассе три АЗС, плюс еще куча машин проезжает. Возможно, просто был сильный пожар, по каким-то бытовым причинам, в котором все и выгорело.

– Возможно, – покривил душой, успокаивая сам себя, согласился я. – Ладно, чего тут гадать, давайте устраиваться на ночлег.

Наша колонна, состоящая из грузовиков и легковушек, отъехала от Батального на несколько километров и остановилась возле небольшого хуторка – два неказистых дома и пара заброшенных сараев. После того как Керчь превратилась в зону отчуждения, подобных построек в Восточном Крыму было много, люди тогда бросали свое жилье и разъезжались кто куда. Пусть дома и были заброшенные и разграбленные, но главное, что над головой есть крыша и не сыплется этот проклятый, черный снег. Легковушки отправил в дозор, поближе к трассе, снабдив группы краткими инструкциями на случай появления врага. Хорошо хоть «портативки» работали, и можно было держать связь с дозорными группами.

Поспать не получилось, всю ночь дозорные группы докладывали о движении по трассе беженцев. Люди шли, ехали, бежали и брели со стороны Феодосии, кто поодиночке, а кто и целыми семьями. Пришлось организовать челночные перевозки на наших «КамАЗах» до Лугового, где Феликс организовал некое подобие лагеря для беженцев – установил пару армейских палаток с печками внутри. К утру Феликс и Якут экспроприировали несколько автобусов и пару бортовых грузовиков, на которых дело перевозки беженцев пошло гораздо быстрее. Село Луговое совсем не пострадало, даже заправка осталась целой. Помимо всего прочего, в Луговом был вахтовый городок, где когда-то жили рабочие, строившие трассу «Таврида», тут же располагалась и стоянка строительной техники. Экскаваторы, трактора, краны, бульдозеры и грузовики остались здесь из-за того, что фирма-подрядчик, участвовавшая в строительстве трассы, обанкротилась, и техника была под арестом.

Пришли вести из Керчи, от Велехова и Озерова. Руслан неожиданно оказался старшим по званию в городе, и ему пришлось возглавить оборону. В целом город не пострадал, авиация противника отработала по воинской части, где базировались РЛС. Ну, и конечно же, досталось Керченскому мосту, он хоть, бедолага, стоял уже как два года закрытым, но по нему отработала украинская авиация. Из двух пар заходящих на цель штурмовиков обратно не вернулся ни один. Надо отдать должное, четвертый пилот расшибся сам, поведя свою машину на таран с центральной аркой моста. Мужики потом говорили, что, судя по радиоперехвату, за штурвалом этой машины была баба.

Еще в районе пригородов Керчи со стороны Азовского моря, близ села Курортное, высадился украинский десант. Их было мало, около роты, но они успели занять село, и теперь там шли бои.

А в целом дело обстояло так…

Ракетные удары были нанесены по всей территории Российской Федерации, основной целью была Москва и Московская область. Но также досталось и остальной стране. Из всех выпущенных ракет цели достигли менее половины, остальные были перехвачены, сбиты либо сами упали, не долетев до цели. Враг использовал не только боеприпасы с обычным взрывчатым веществом, но и боеголовки с ядерной начинкой. В дело пошли даже те ракеты, которые подлежали утилизации, вследствие окончания срока их эксплуатации.

После первой волны ракетного удара последовали бомбардировки приграничных районов, основной целью становились не только военные объекты, но и гражданские здания, коммуникации, инфраструктура, поддерживающая жизнеобеспечение людей: АЭС, ГЭС, больницы, электростанции, фильтровальные и насосные станции водоканалов, объекты, на которых хранились химические и опасные вещества.