Читать книгу "Ричард Длинные Руки. Церковь и демоны - Гай Юлий Орловский"

– Шепчется, – ответил я. – Но мы не просто власть, а военная власть захватчиков. Кроме того, все знают, что Великим Магам служат полчища демонов. Служили. А так как я снес их Башни, то как бы сам Великий Маг еще похлеще, и предо мной демоны вообще на задних лапках.

Он сказал предостерегающе:

– Только бы с соратниками не перессориться. Они как?

Я сказал с неохотой:

– Сами знаете. Перешептываются, смотрят косо.

– Знаю, – ответил он, – просто хочу понять, как вы сами оцениваете. И до меня долетел слушок о святотатстве. И что императору служат нечистые силы.

– Значит, и сам переходит, – договорил я, – если уже не перешел на сторону дьявола? Как бы вообще в глазах армии не оказался Антихристом!

Он полюбопытствовал:

– Кто такой Антихрист?

– Долгая история, – ответил я. – Запутанная и загадочная. Как-нибудь потом. А сейчас держимся прежней линии. Будем стойкими, сэр Карл! Стойкость, сэр Карл… это стойкость!

Глава 5

Альбрехт побывал на стройке поздно вечером, демонов не увидел, хотя обошел там все. Пусть даже ему доверяю больше всех, но лучше и ему не видеть того, что можно не показывать.

Карл-Антон укрыл всех плащом незримности. Альбрехт увидел не больше, чем изумленные и устрашенные стражи, охраняющие ограждение. Огромные гранитные блоки появляются в воздухе и опускаются на край стены, а такое можно объяснить и помощью небесных сил, все-таки строится богоугодная церковь, а не людеугодный бордель.

Я хранил загадочное молчание, лишь однажды выбрал удобный момент и многозначительно намекнул, что высшие силы заинтересованы, чтобы в этом погрязшем мире появилась и пролила божественный свет истины церковь. Потому не нужно допытываться, нужно верить. Верящим да откроется истина, а неверующих и сомневающихся ждут муки вечные в аду, потому что человек без ада и не человек вроде.

Сегодня, обойдя по периметру еще раз, проверил работу Юстера, стройка так близко от ансамбля дворцовых зданий, что входит в его часть ответственности, хотя предусмотрительный Рокгаллер и людей Титуса тоже привлек к охране объекта стратегического значения.

– Чтоб муха не пролетела, – предупредил я Карла-Антона. – Будут всякие…

Он хмыкнул.

– Уже двоих учуяли. Прикрылись амулетами, несчастные…

Я насторожился, спросил быстро:

– Кто? Маги?

– Мелочь, – ответил он с небрежностью. – Только называют себя магами, а так почти ничто.

– Задержали?

– Зачем? – спросил он. – Задали им так, что будут бежать не только из Волсингсбора, но из Тетрингии выскочат как намыленные. И еще долго будут страдать от ночных кошмаров.

– Узнаю почерк Севера, – сказал я с одобрением. – Мы там такие… добрые. И отзывчивые, мало не покажется.

Он кивнул, сказал без всякой связи со стройкой:

– Кое-что узнал насчет амулетов.

– Покажете?

– Вечером, – ответил он лаконично. – Подойдет?

Вечером я наконец уединился в кабинете, сказал негромко:

– Карл, вы меня слышите? Я готов…

Под потолком коротко блеснуло, Карл-Антон, красиво раскинув руки, как лебедь крылья, спустился почти плавно и величественно, однако с видом крайнего неудовольствия покачал головой.

– Не нравится этот способ… Вычеркнем.

– Но красиво, – признал я. – Хотя и не ваш стиль, дорогой алхимик. Вроде картинного ангела, а вам, по-моему, больше нравилось бы появляться в облике крокодила с распахнутой пастью… Присаживайтесь, располагайтесь. Чай, кофе?

Он опустился в кресло, взглянул на меня с интересом.

– Что такое чай?

Я отмахнулся.

– Да это так, стандартная формула вежливости. Нет у меня никакого чая. Я убежденный кофеист.

Шкатулку я принес и высыпал на столешницу кольца и браслеты сразу после того, как создал по большой чашке с горячим кофе. Карл-Антон взял в обе ладони, наслаждаясь теплом, явно до этого работал с низкими температурами, но взглядом уже ощупывал кольца, а парочку и перевернул, не сами же передвинулись на столе и даже встали на ребро, чтобы он лучше разглядел надписи.

Я смотрел с завистью, сам пока так не могу, а он сказал с ходу:

– Вот это скромное такое с виду, тоже позволяет видеть магов любого уровня, как бы ни скрывались. Даже в толпе и на весьма так расстоянии. Такие кольца были у всех Великих.

– Вообще-то, – сообщил я со скромностью, – я и раньше видел. Даже незримников.

Он покачал головой.

– Но не Великих. Их не так просто, это не мелочь, у них уровни! И они защищены. Хотя Великих вроде бы больше нет, но могут где-то отыскаться и равные им по мощи, если слухи о Странствующих хоть наполовину верны.

Я ощутил озноб по всему тему.

– Вот с кем бы не хотел встречаться.

– Ваш Господь об этом не спрашивает, – ответил он с невеселым смешком. – Он делает то, что нам надо, а не то, что нам хочется.

Я насадил кольцо на тот же палец, что усиливает регенерацию. Карл-Антон понаблюдал, сказал с одобрением:

– Вы стали осторожнее, ваше величество. Думаю, это не трусость. У вас наконец-то проявилось осознание, что от вас слишком много зависит?

– Ну да, – ответил я обиженно, – а почему это не трусость… Я что, дурак? Конечно, трушу. Еще как!.. Чтоб такая цаца да погибла?.. Да ни за что!

Он указал взглядом на колечко, на пальце почти такое же неприметное, как и то, что позволяет видеть незримников любого уровня.

– С ним это будет все труднее. Думаю, можно упасть с самой высокой башни на камни и уцелеть. Конечно, все кости будут переломаны, внутренности перемешаны, кровь выплеснется на десяток ярдов…

– Ну спасибо за яркую картину! Уже чувствую себя расплесканным.

– …однако, – закончил он с самым невозмутимым видом, – переломанные кости срастутся моментально, а внутренности… ну, на то они и внутренности.

– Замечательно, – сказал я, – но проверять не буду, ладно?

Он наблюдал с улыбкой за моей реакцией, что-то нервы у меня пошаливают, ах да, я же поэт, у нас воображение богатое, сразу представил себя расплесканным, тут же все суставы и даже кости заболели, даже зубы заныли, хотя они как раз уцелеют. Скорее всего.

Ему что, подумал я с завистью, защищен и без колец, все как с гуся вода, а у меня в лучшем случае темнеет в глазах, ищу, за что бы ухватиться, а то грохнусь, как жаба с дерева, но чаще либо голова болит так, что вот-вот треснет, либо тошнит, будто упавшую с дерева жабу поднял, а она расплесканная, и проглотил.

– Спасибо, сэр Карл, – сказал я.