Читать книгу "В мерцании свечей - Энн Мэтер"

— Да уж наверняка, — нахмурилась мать. — Во всяком случае, — она сунула руку в карман халата, — вот ее записка.

Карен развернула письмо. Там говорилось:

«Дорогая мамочка, моя жизнь здесь стала невыносимой. Вы с Карен решили разлучить меня с единственным человеком, которого я люблю, и я этого категорически не потерплю. Я жду ребенка от Саймона, и мы собираемся вскоре пожениться, как только эта ужасная Джулия даст ему развод. Не пытайтесь меня найти. Я вернусь, когда ты поймешь, что я поступаю правильно.

Сандра».

— Маленькая стерва, — сердито пробормотала Карен. — Если бы она попалась мне сейчас, я бы… Кем она себя вообразила? И откуда у нее вообще взялись деньги на отъезд?

— Ее сберегательная книжка тоже пропала, — уныло проговорила Мэйделин, — У нее там, по-моему, семьдесят пять фунтов.

— Их надолго не хватит, — практично заметила Карен. — Как может она так бездумно поступать!

— Наверное, это моя вина, — заплакала Мэйделин, и слезы опять покатились по ее щекам. — Я никогда не пыталась понять ее проблемы.

Карен в душе была полностью согласна с тем, что это вина Мэйделин, но совсем по другой причине.

— Бога ради, мама! — воскликнула Карен. — Ты прекрасно знаешь, что ты всегда старалась ее понять. В этом-то вся ее беда. Ее всегда «понимали», а ей нужна хорошая порка!

— О, Карен, не будь такой жестокой! Сандра всегда была мне больше дочерью, чем ты. Ты просто не можешь понять близость наших отношений.

— Хороша близость, — холодно возразила Карен. — Прости, мама, но тебе надо винить только себя.

— Спасибо. — Мэйделин вытерла глаза. — Зачем ты приехала сюда? Мучить меня или помогать?

— Конечно, помогать! — воскликнула Карен. — Давай не будем ссориться. Что бы ты ни думала, а в этом деле мы заодно. Я просто не хочу, чтобы ты воображала, будто Сандра бедный, непонятый ребенок. Она — ребенок, но избалованный, безответственный и эгоистичный, ею нужно твердо управлять, а не потакать ей.

— Но она беременна! О, Карен, что мы будем делать?

— Только без паники! Постарайся прийти в себя, мама. Мы что-нибудь придумаем.

Мать тоскливо поглядела на нее:

— Конечно. Ты можешь сейчас же позвонить Полу и все ему рассказать.

Карен стиснула кулаки. В глубине души она понимала, что только Пол может им помочь. Но честно ли было снова ждать помощи от него?

— Знаю, — медленно проговорила Карен. — Полагаю, что это единственно разумное решение, но мы снова вешаем на него свои проблемы. Так ведь?

Мэйделин встала со стула.

— Если бы не его брат, никаких проблем и не было бы, — с достоинством ответила она.

— Ладно, — вздохнула Карен. Она прошла в прихожую, где висел телефон. Было еще немногим больше восьми, так что она набрала номер его квартиры в Белгравиа.

Гудки, казалось, длились вечность, потом наконец раздался щелчок и ленивый, хрипловатый ото сна голос Пола произнес:

— Фрейзер у телефона.

— Пол, это Карен.

— Карен? — Наступило молчание, как будто он пытался сообразить, кто это. — Господи, ты знаешь, который час?

— Да, но это очень важное дело. Могу я увидеться с тобой?

— Сейчас?

— Если только ты не хочешь все выслушать по телефону… Может, так будет и лучше.

— Нет, нет, — твердо сказал Пол. — Я встречусь с тобой. Где ты?

— Я у мамы. Ты приедешь?

Пол поколебался мгновение и затем проговорил:

— Лучше приезжай сюда ты. Я к тому времени успею одеться и побриться.

— Хорошо, Пол. Спасибо. — Она положила трубку и вернулась к матери: — Я еду к Полу домой. Он еще не встал, но пока я туда доберусь, умоется и оденется.

— Ох! — Миссис Стэси встревожилась, — Ты не забудешь, зачем к нему поехала?

Карен еле смогла сдержать раздражение:

— Ей-богу, мама, ты и святого выведешь из себя! Я еду к нему только из-за тебя. Понятно?

— Да… да. По-видимому.

— Тогда почему ты это сказала? Право же, это нелепо.

У матери хватило совести покраснеть.

— Я только подумала, что Пол очень привлекательный мужчина и вы ведь уже были когда-то… ну…

Карен надела пальто.

— Я вернусь, — коротко проговорила она и вышла из дома.

До квартиры Пола Карен доехала не очень быстро. Улицы уже были загружены транспортом, и в нескольких местах ее задержали дорожные пробки, заставив разозлиться и пожалеть, что она не взяла такси. Они как-то всегда доезжают быстрее. К Эмблфорд-Хаус она подъехала в 8.40.

Двор перед блоком роскошных квартир был полон машин. Моторы многих уже рычали, готовые развозить состоятельных жильцов.

Внутри дома лифты, отделанные блестящими хромированными накладками, непрерывно двигались, и Карен пришлось нетерпеливо ждать, пока какой-нибудь из них спустится. Наконец один пришел, из него выплыли двое мужчин в очках, официальных костюмах, котелках и с тростями под мышкой. Она слегка улыбнулась, увидев, каким взглядом они ее окинули: в своей повседневной одежде она явно не походила на тип женщин, обычно посещающих этот дом. Она поняла их недоумение, но, не обращая на них внимания, скользнула в лифт и нажала кнопку верхнего этажа, где располагалась принадлежащая Полу квартира с садом на крыше.

Теперь Карен начала нервничать. По мере того как лифт поднимался, ей невольно стало вспоминаться все, что случилось с тех пор, как она в последний раз поднималась на нем. Коридор, в который она вышла, был по-прежнему покрыт ковром, а на двери в конце его вместо номера была табличка с фамилией Пола.

В этой квартире было огромное окно, дававшее панорамный обзор Лондона. Карен обожала вид из него. В прошлом они с Полом часто ночевали в этой квартире, если поздно задерживались в городе. Там они были совершенно одни, их никто не мог побеспокоить… Мысль об этом растревожила Карен душу.

Она невольно дрогнула, нажав кнопку звонка и ожидая, пока откроют дверь. Впустившего ее служителя она не узнала. Судя по всему, Пол расстался со своими старыми слугами и нанял новый штат.

Карен почувствовала странное разочарование, так как ожидала застать Пола одного. Хотя она должна была догадаться, что Полу нужен кто-то, чтобы готовить ему и подавать на стол, если придут гости.

Войдя в квартиру, она снова, как всегда, залюбовалась гостиной. В ней никого не было, и Карен сразу подошла к протянувшемуся во всю стену окну. Вид был таким же, как она его помнила, то есть изумительным. Шум Лондона доносился сюда приглушенным, еле слышным шорохом. Служитель, сообщив ей, что мистер Фрейзер принимает душ и скоро выйдет, тут же исчез в двери кухни.