Читать книгу "Монстр - Карвин Ви"

Дети, родившиеся в семьях сепарантов, не были обречены на жизнь внизу. У каждого оставалась возможность стать пользователем в зависимости от статуса родителей. Им нужно было всего лишь зарегистрировать новорожденного в Центре Поддержки и дождаться, пока ребенку стукнет четыре и его нервная система разовьется достаточно для базовой дополненности. Но многие не решались бороться за лучшее будущее для своих детей. Ведь если ребенок окажется кинетиком и начнет неконтролируемо проявлять свои силы, через дополненность Гармония доберется до него быстрее. И тогда он будет обречен на кое-что похуже, чем жизнь сепаранта.

Справившись с размещением локализатора, Майра плавно опустилась. Джун почувствовал, как воздействие поля ослабело, и подал ей руку, помогая «заплыть» обратно под саркофаг.

– Отличная работа, – похвалил он, доставая и запуская старенький планшет с наклейкой выдры, позаимствованный из «Пиццериссимо». – Дай мне пять минут.

Логово пробуждалось. Джун мог видеть прогресс на экране, но оценить его было сложно. Подвижные графики сменяли друг друга в считанные мгновения, а Джун не был настолько гениальным, чтобы с пол-оборота понимать их смысл. Но он знал, что прямо сейчас блокирующий чешуйки сгелития код превращался в активный, позволяющий управлять перемещениями Логова по тайным артериям Цитадели.

Наконец послышался характерный скрежет. Логово втиснулось в шахту с трудом, поэтому и опускалось в ней медленно, потираясь боками о стенки.

– Как ты вообще находишь все эти укромные местечки? – спросила Майра, когда дверь Логова оказалась на уровне прорези в стене.

– Иногда покупаю координаты и куски чертежей на черном рынке.

– И сколько же стоила информация об этой скрытой шахте?

– Ты не хочешь знать, – усмехнулся Джун, подходя к двери Логова. – Скажу только, что ценовая политика обладателей подобных знаний такая, что даже все население Цитадели, скинувшись, не сможет купить все тайны.

Майра подняла брови.

– Это что, бункер? – спросила она, разглядев во тьме цельнометаллический корпус и простой вентиль на двери.

– Да, – пожал плечами Джун и, закончив с планшетом, с трудом крутанул этот вентиль. Тяжелая дверь Логова заскрежетала и открылась. – Сотню лет назад такие бункеры прикапывали на своих задних дворах мнительные богачи, – добавил он, приглашающим жестом пропуская Майру вперед. – В ожидании конца света. Знали бы, бедолаги, что он уже был в самом разгаре.

Майра нащупала переключатель. Послышался сухой щелчок, и Логово осветили закрепленные по периметру потолка аварийные лампы. Алые тени заплясали между нагромождениями техники и немногочисленными предметами мебели.

Логово было не больше лаборатории Сонми, но казалось под завязку забитым всяким хламом. Воздух здорово застоялся. Джун тут же поспешил к терминалу управления бункером, чтобы исправить это.

– Антуражненько, – прокомментировала Майра, с любопытством осматриваясь. Она была в Логове впервые.

Пройдя вперед, она уселась в ободранное кресло, рядом с невысокой башней из книг. Взяла одну из них и рассеянно пролистала, неловко загребая пальцами страницы. Для Майры, как и для большинства жителей Цитадели, бумажные книги были в диковинку. Джун и сам на первых порах знакомства с ними не понимал, как человечество не растеряло грамотность до появления компьютеров. Старые и хрупкие, бумажные книги казались ему ненадежными союзниками. И тем не менее все свои знания об электронике и архитектуре сетей Монстр получил именно из них.

Помимо книг, Логово наполняли и другие гости из прошлого: кипа порножурналов, игровая приставка, не поддерживающая дополненность, целый ящик бесполезных виниловых фигурок… Все это впору было выбросить или продать как антиквариат, но у Джуна рука не поднималась, а владелец сомнительных сокровищ больше в них не нуждался.

Джун познакомился с ним в пятнадцать. Тогда он лежал в отвратительной больнице со сломанными Вороновым ребрами, а Кайтен носилась по всем инстанциям, выбивая разрешение переместить своего подопечного в медцентр получше. Лут умирал на соседней койке – праймин стремительно разрушал его организм, с каждым днем отнимая у двадцатилетнего парня из трущоб что-то новое; подвижность пальцев, зубы, контроль над собственным мочевым пузырем…

Кроме наглядного примера, почему от праймина стоит держаться подальше, Джун неожиданно обрел в Луте интересного собеседника. Тот бредил теориями заговоров, на которых, по его словам, держалась вся Цитадель. Он рассуждал об этом очень увлеченно, эмоционально, и даже его запавшие глаза загорались совершенно непонятным Джуну огнем.

На третий день Лут уже не мог говорить. Поэтому Джун, чтоб хоть как-то поддержать его, рассказал забавную историю о том, как через рабочий планшет переименовал Джонара в Мистера Вонючку и как целую неделю хозяин «Пиццериссимо» не мог понять, над чем смеются поставщики и гости-пользователи. Лут необычайно оживился. И когда Кайтен наконец вернулась, чтобы забрать Джуна в нормальную клинику, умирающий передал ему странную записку.

Джун неделями ломал голову над клочком бумаги, содержавшим, на первый взгляд, совершенно бессмысленную последовательность чисел и иероглифов. Когда ребра зажили, он вернулся в ту больницу еще раз, чтобы узнать о судьбе Лута, но услышал то, что и ожидал: Лут умер через пару дней после выписки Джуна. Больница кремировала его за свой счет, и предприимчивый дежурный даже попытался вытянуть из Джуна компенсацию, решив, что он – поздновато заявившийся родственник.

«Оставьте хотя бы свои координаты!» – кричал дежурный ему вслед.

«Координаты!» – осенило Джуна уже на улице, и он посмотрел на записку совсем другими глазами.

Расшифровка координат и поиски обозначенного места в Цитадели заняли еще три месяца, и за эти три месяца Джуну пришлось серьезно прозреть во множестве технических вопросов. Он держал поиск в тайне от Кай, занятой развитием собственной карьеры и постепенно перебиравшейся в новую квартиру на уровне Авогадро. И наконец поиск завершился. Взобравшись на крышу временного здания, уже несколько лет заброшенного, Джун нашел небольшой бункер, прилипший к стене Цитадели. Забравшись внутрь, он обнаружил, что Лут был не только параноиком и наркоманом. Он также был гением. И несостоявшимся революционером.

Джун ознакомился с арсеналом техники и хаотичными записями, сделанными Лутом в блокнотах из грязно-серой переработанной бумаги. И о том, чтобы забрать самое ценное из «наследства», как он поначалу хотел сделать, и навсегда забыть о странном бункере, уже не могло быть и речи.

Сломанную вентиляционную систему Джун починил. А первая удачная попытка переместить Логово с помощью программируемого сгелития вызвала у него нешуточную эйфорию. Бункер быстро стал его домом – в другом, более полном и правильном смысле, чем родительская квартира или жилище Кайтен. И сейчас, когда увлажнители воздуха и кондиционеры, вшитые в металлическую оболочку, тихо загудели, он вновь ощутил, каково это – вернуться домой. Тут же вспыхнула злость на неизвестного убийцу, из-за которого ему пришлось забыть о Монстре и Логове на долгие месяцы. Джун развернулся. Майра выжидающе глядела на него.