Читать книгу "Его любимая кукла - Полина Рей"

Обещанный Залесским курьер прибыл раньше пяти вечера, что было довольно странно с учётом того факта, что все, чем занимался Паша, выполнялось обычно четко и строго по расписанию. Роман передал посыльному документы по «Шахерезаде» и получил в ответ увесистый конверт с пометкой «конфиденциально» и устным пояснением, что это просил передать Павел Михайлович. Отпустив парня, Королёв тут же вскрыл пакет, подспудно уже понимая, что именно там находится.

Первые итоги расследования крушения «Северной звезды».

Он быстро пробежал глазами документы, опуская технические детали и вычленяя среди бесконечных строчек самое важное для себя. И то, что прочитал, порождало в голове Романа новые вопросы, на которые не существовало ответов, способных его удовлетворить.

Согласно первым исследованиям, на судне во время шторма отказало программное обеспечение и GPS, следствием чего стала потеря управления и ориентации на местности. Получалось, что капитан и его команда просто не смогли в сложившихся обстоятельствах направить корабль в верном направлении. И все это могло бы служить вполне приемлемым объяснением, если бы не одно «но».

Капитан «Северной звезды» имел за плечами слишком большой опыт, чтобы растеряться в подобной ситуации. И, конечно, он прекрасно умел пользоваться банальными навигационными инструментами, которыми спасались, черт возьми, многие предыдущие поколения моряков, лишенные тех возможностей, что открывала в настоящем современная техника.

И поверить в то, что столь опытный человек потерял управление судном и не смог по старинке найти верное направление… Роману это казалось почти невозможным. Хоть и нельзя было исключать пресловутого человеческого фактора и того, что даже бывалый моряк способен был растеряться в условиях сошедшей с ума стихии.

И все же Королёв понимал, что вопрос о том, можно ли оправдать все случившееся простой человеческой ошибкой, не даст ему покоя. А потому теперь он должен сделать то, что следовало сделать сразу. Допросить капитана лично.

Роман быстро набрал номер телефона Павла и услышал в трубке спокойный голос:

– Да, Ром.

– Я получил документы.

– И что там?

– Только не говори, что ты не знаешь, – хмыкнул Королёв.

– Ты слишком хорошо меня изучил, – вздохнул Паша. – Хочешь знать, что я думаю?

– Да.

– Честно говоря, тогда была совершенно нулевая видимость… и сориентироваться в этих условиях было почти что нереально.

– Ясно, – коротко подытожил Роман. – Можешь считать меня параноиком, но я хочу видеть у себя Карташова.

– О'кей, – протянул Залесский. – Когда?

– Только не сегодня, – поморщился Рома, ощущая, как подступает новый приступ головной боли. – Завтра я в офис, давай на послезавтра.

– Будет сделано, шеф.

– Спасибо.

Они обменялись ещё несколькими репликами, касающимися дел компании и предстоящего наутро совещания. Закончив разговор, Королёв потер виски и потянулся к ящику стола за таблеткой. Он возненавидел абсолютно все медикаменты с того самого момента, как вернулся из больницы и старался лишний раз их не принимать, но сейчас боль достигла таких размеров, что почти разрывала голову и бороться с ней самостоятельно дальше не было никаких сил.

Дурацкая фотокарточка все также лежала внутри ящика, неотвратимо напоминая о проблеме, которую было не решить таблеткой аспирина. И которая теперь обрастала новыми осложнениями.

Потому что Роман понимал, что даже если получит неопровержимые доказательства того, что капитан Карташов никоим образом не был виноват в крушении, успокоиться он все равно не сможет. А значит, Арину лучше бы отправить туда, где она будет в безопасности. Подальше от него. Подальше от всего того риска, которому он подвергался – на самом ли деле или только в своем воспаленном воображении. Он поможет ей с сыном перебраться куда-нибудь, где им будет комфортно и спокойно, а сам станет приезжать, когда выдастся свободное время. Хотя кому он лгал – он будет приезжать к ней часто, даже если для этого придется сократить время собственного сна.

Теперь оставалось лишь сообщить о принятом решении Арине. И убедить ее, если понадобится, в том, что так будет лучше всего. А ещё – в том, что отныне ей придется допустить его и к своей жизни, а не только к телу. Ничего меньшего он уже не мог себе представить.

Стук ее каблуков, который так ждал, раздался в коридоре около девяти вечера. Он почувствовал неожиданное облегчение, только сейчас осознав, что, не признаваясь в том даже сам себе, боялся, что она не вернётся вовсе. Но это чувство было недолгим. Облегчение длилось ровно до того момента, как взглянул на Арину и понял, что сейчас она стала ещё более далёкой, чем то было днём, когда уезжала из его дома.

Он смотрел на нее молча, задаваясь мучительными вопросами о причинах всего происходящего. И каждая новая версия казалась ему самому ещё страшнее предыдущей.

Возможно, она поняла, что хочет вернуться к своей прежней жизни. К той жизни, где не было его. Возможно, ей не хотелось возвращаться в этот дом снова. Не хотелось к нему и тем обязанностям, за которые он ей платил. Возможно… этих «возможно» было слишком много. Он смотрел на Арину и чувствовал, как они разрывают его изнутри. Чувствовал себя чудовищем, которое отчаянно нуждалось в присутствии рядом красавицы, пусть даже и не по доброй ее воле.

Вот только он, в отличие от чудовища сказочного, не мог сбросить свою личину и преобразиться – у него ее просто не было. Ни запасной кожи, на случай если нынешняя поизносится от пинков и ударов, ни запасного сердца. И если не нужен Арине такой, как он есть и с тем, что готов ей дать – никем другим стать он уже не сможет.

Он не стал спрашивать ее о том, что его беспокоило. Попросту не был готов, что может услышать в ответ то, что причинит боль. Хотя и знал, что ни молчание, ни самообман его не спасут. Но сейчас чувствовал, что очень нуждается в некой отсрочке. Надеялся, что рано или поздно привяжет Арину к себе так, что у нее появится потребность ему довериться, а не только трахаться, пусть последнее и было причиной того, что она вообще появилась в его жизни.

– Как съездила? – задал он вслух нейтральный вопрос.

– Нормально.

Короткий, ничего не говорящий ему ответ. Никаких деталей, ничего, что подпустило бы его к ней хоть немного ближе. Роман ощутил вдруг какую-то неимоверную усталость. Сегодня он уже определенно был не в состоянии пробивать лбом стены. Как и начинать разговор о том, что планировал дальше.

– Хорошо, – он дёрнул рычаг кресла и бросил ей хрипло, с невольно проступившими от возникшей во рту горечи нотками язвительности:

– Предоставляю тебе сегодня абсолютный выходной от меня, в том числе и в спальне. Спокойной ночи.

Поворачивая кресло обратно к кабинету, Роман ждал, что она возразит. Что сделает хоть одно движение ему навстречу. Но вместо этого услышал лишь удаляющиеся шаги, каждый из которых словно вбивал в его сердце тупой клин.