Читать книгу "Три принца и дочь олигарха - Мария Жукова-Гладкова"

Интересно, а он давно решил ее сюда отправить? Или после того, как принц заявил, что ему нужно в Великий Новгород? Чтобы обоих сразу контролировать? Мало ли что тут очередь.

Я повернулась к Гальчинской:

— Проводите нас, пожалуйста, в палату моей матери. Прошу вас помочь ей собраться. Думаю, что у вас это получится быстрее. Я не исключаю, что она еще к вам вернется. Если не в этот раз, то как-нибудь в другой. Михаил с Виктором останутся здесь.

Я встретилась взглядом с Михаилом, который так и лежал на полу у ног Гальчинской. И уже с большим интересом рассматривал мою грудь! Значит, здоров. Виктор еще не пришел в себя.

— Вопрос можно? — квакнул с пола Михаил.

— Молчи, козел, — прошипела его начальница.

— Можно, — любезно кивнула я.

— Витя когда очнется?

Я бросила взгляд на часы.

— Минут через пятнадцать. Может ничего не помнить. Я надеюсь, что вы ему все правильно напомните. — Я посмотрела на Гальчинскую: — Мы идем?

Она пошла первой, мамочка второй, я замыкала шествие.

Правда, перед тем, как тронуться в путь, она еще раз прошипела, обращаясь к Михаилу:

— Прекрати пялиться на ее грудь. У нее размер не модный!

— Я не гонюсь за модой, — спокойно сказала я. — Для меня гораздо важнее, что я нравлюсь нормальным, гетеросексуальным мужчинам.

— Но вы до сих пор не замужем! — кольнула Гальчинская.

— Я не замужем потому, что управляю крупным бизнесом, а не потому, что не нравлюсь мужчинам.

Я подмигнула Михаилу. Он мне широко улыбнулся.

Одноместная палата оказалась роскошной, уровня европейского пятизвездочного отеля. Пахло какими-то травами. Гальчинская молча вытащила из шкафа чемодан моей матери, который я помнила, и стала укладывать в него вещи.

— А ты одевайся, — велела я мамочке. — Или поедешь в халате.

— Что твоему отцу опять неймется? — вякнула мамочка, правда, тут же выхватила у Гальчинской черные брючки, выбрала белую блузочку в тонкую вертикальную голубую полоску и голубой свитерок. Ни Гальчинскую, ни меня она не стеснялась. Хотя такой фигурой в таком возрасте можно гордиться, но никак ее не стесняться.

— Это ты у него сама спросишь. Мне он велел доставить тебя на дачу.

— Зачем?!

— Я не спрашивала.

— Так позвони и спроси!

— Сама можешь позвонить из машины. Хотя он, вероятно, в это время будет в воздухе.

— Ты прекрасно знаешь, что, если я позвоню, он меня пошлет подальше.

«И правильно сделает».

— А откуда он летит? — словно очнулась мамочка.

— Из Лотиании.

— Там правда принц пропал? — спросила Гальчинская совершенно нейтральным тоном.

— Как пропал?! — воскликнула мамочка. — Его же убили.

— Одного убили, второй пропал, — сказала я.

— А третий? Там же Наташа!

Я спросила, при чем здесь Наташенька. Конечно, ищет мужа! Наташеньке надо замуж выходить. Она ради этого и поехала в Лотианию.

— Она за принца собралась? — с невозмутимым видом спросила я. Гальчинская странно посмотрела на мою мать. — За которого из трех?

Мамочка вместо ответа выдала знания, от которых я несколько прибалдела, как, впрочем, и директриса центра. Она привела в пример Одиссея! Этот легендарный герой участвовал в конкурсе женихов на руку Елены Прекрасной, ради чего прибыл в Спарту. Но Одиссей был умным парнем и быстро понял, что Елена ему не достанется. Зачем царю Спарты, богатейшего греческого города-государства, бедный зять с Итаки? И Одиссей очень мудро выбрал Пенелопу, двоюродную сестру Елены Прекрасной. Пенелопе давно пора было замуж, она уже «застоялась», и ее радостно отдали Одиссею вместе с отрядом спартанских воинов в качестве приданого. И этот отряд спартанских воинов помог Одиссею на Итаке, где в его отсутствие (а он отправился в Спарту в сопровождении отряда верных людей) его отца свергли с трона.

Поэтому Наташенька в Лотиании сейчас присматривает себе не принца, а какого-нибудь европейского графа, герцога или барона. Но если там такие дела творятся…

— Наташеньку ничем не убьешь, — сказала я, потом рявкнула: — Ты готова?

Гальчинская демонстративно застегнула мамочкин чемодан, мамочка уже была одета, но не накрашена.

— Прошу. — Я показала Гальчинской, чтобы шла первой.

Она и пошла с чемоданом. За ней следовала мамочка, я замыкала шествие. Администратор в холле явно удивилась при виде нашей процессии, но пожелала нам с мамочкой всего хорошего и пригласила приезжать еще. Не знаю, захочет ли ее начальница еще когда-нибудь видеть кого-то из нашей семьи.

Гальчинская собственноручно загрузила мамочкин чемодан в мою машину, сухо попрощалась и вернулась в здание, мамочка загрузилась на заднее сиденье, но за передним местом пассажира, а не за моей спиной.

— Лариса, ты можешь мне объяснить, что происходит?! — начала задавать вопросы она, как только мы отъехали от центра омолаживания и подзарядки. — То твой отец соглашается наконец оплатить мне процедуры и отправляет сюда, то приказывает немедленно вернуться.

«Значит, все-таки отец оплачивал».

— Ты сама выбрала этот центр? — вместо ответа спросила я.

— Я про него слышала, а тут вдруг твой отец позвонил и сказал: «Собирай манатки». Вы с ним даже одинаковые фразы используете! А я в последнее время заинтересовалась славянским язычеством.

«От нечего делать».

Мамочка всю дорогу до Питера развлекала меня своими новыми знаниями (и я на самом деле узнала много нового, хотя не уверена, что мамочка все излагала правильно).

Когда мы повернули к даче дяди Юры, мамочка несколько удивилась:

— Ты меня на эту дачу везешь?

— Куда сказал отец, туда и везу.

Я сдала мамочку с рук на руки папиному сторожу, старому вору, пригретому папой, и наконец отправилась на работу.

III век н. э., Карфаген

В отличие от Карфагенской Римская и Александрийская церковь не перекрещивали еретиков. Против решения о перекрещивании резко выступил папа римский Стефан I. Спор Киприана с папой римским Стефаном I начался в 254 году и продолжался до смерти обоих.

Киприан говорит о Римской церкви с большим почтением, отдает ей должное, как «исходной», признает ее главной и центром христианства. Но Римская церковь не вправе объявлять себя непогрешимой. Она непогрешима только в той мере, в которой в ней поддерживается единство веры.

Стефан признавал действительность еретического крещения. Киприан считал, что тех, кто крещен у еретиков и раскольников, нужно перекрещивать. Если же Стефан отрицает необходимость перекрещивания еретиков, то признает существование двух Церквей.