Читать книгу "Дорогой славы и утрат. Казачьи войска в период войн и революций - Владимир Трут"

Примечательно, что в 1905 году численность казаков, брошенных на борьбу с беспорядками и на усиление пехотных армейских частей, превышала численность выделенных для этих же целей кавалерийских подразделений, составляющих тогда порядка 10% общей численности всех военнослужащих русской армии, в 4,7 раза. Однако активность использования кавалерийских частей при этом была примерно в 1,5 раза выше, чем пехотных (в 1906 году это соотношение увеличилось до 2,5 раза, а в 1907 году – значительно снизилось) [32]. Частота же использования казачьих частей по сравнению с частотой использования других войск составляла всего лишь 11,7% [33]. Приведенные цифровые выкладки убедительно свидетельствуют: утверждения о какой-то особой роли казачьих частей в борьбе с различного рода народными возмущениями не соответствуют действительности.

В период революции казачьи части и подразделения привлекались, как и все другие армейские формирования, для выполнения самых разных заданий – от разгонов митингов и демонстраций, борьбы с забастовщиками и стихийными выступлениями крестьян до охраны важных объектов, отдельных помещичьих имений, для усиления полиции, патрулирования и поддержания порядка в городах. И казаки, как правило, беспрекословно выполняли все приказы командования. Одной из основных причин такого поведения в период революционных катаклизмов 1905–1907 годов являлось то обстоятельство, что в это время в их сознании доминировали такие морально-нравственные принципы, как высокое чувство ответственности, верность воинскому долгу и присяге, исполнительность, неукоснительное следование всем существовавшим законодательным установлениям. При этом наиболее значимым для них являлся, безусловно, воинский долг и все связанные с ним установки, не без основания олицетворявшиеся в сознании казаков с общей глубокой и высокой идеей служения Родине. Поэтому отношение казачества к армейской службе было очень серьезным и ответственным, а сама она рассматривалась им как одна из форм выполнения государственных обязанностей. Незыблемыми представлялись казакам и все основы существовавшего политического строя и государственного устройства. Кроме того, с известной долей осторожности можно говорить о господстве в рассматриваемый период времени в казачьей среде своеобразного военно-корпоративного духа. Следствием всего этого являлись не только чувство высокой гражданской ответственности, но и известный консерватизм мышления. А последнее обстоятельство самым непосредственным образом сказывалось на существовании у казаков устойчивых взглядов и представлений о тогдашних порядках [34].

Все это вместе взятое, а также и целый ряд других важных факторов сугубо практического характера способствовали активному привлечению казачьих частей различными государственными структурами для «внутренней службы». И казачьи части, как правило, неукоснительно исполняли все приказы. Уже в начале 1905 года многие казачьи подразделения направляются на борьбу с революционными выступлениями. Так, во время Февральской стачки в г. Ростове-на-Дону 17 февраля 1905 года казаки разогнали полуторатысячную демонстрацию рабочих. На следующий день они вновь разгоняли ростовских стачечников [35].

По мере роста революционного движения от Польши до Дальнего Востока возрастало и привлечение для борьбы с ним армейских, в том числе и казачьих подразделений. Весной-летом 1905 года они очень часто направлялись на борьбу с набирающим силу движением крестьян против помещиков [36].

Даже фронтовые казачьи части сразу же после окончания военных действий в Маньчжурии направлялись для наведения порядка внутри страны. В сентябре 1905 года именно казачьи сотни бросили против бесчинствовавших в городах и на станциях Маньчжурии солдат различных запасных формирований, которые громили продовольственные склады, магазины, питейные заведения и силой захватывали поезда для отъезда вне очереди в Россию [37]. В этом же месяце казаков неоднократно бросали против бастовавших железнодорожных рабочих на Дальнем Востоке [38]. Они также несли службу по охране промышленных предприятий, шахт, рудников и других важных объектов с целью предупреждения возможных выступлений забастовщиков [39]. В октябре 1905 года для подавления стихийного бунта солдат и матросов Владивостокского гарнизона, требовавших немедленной отправки домой, в город спешно были направлены 1-й Верхнеудинский казачий полк и 1-я Забайкальская казачья батарея под общим командованием генерала П.И. Мищенко. Казаки выполнили приказ. При этом, как отмечалось в официальной реляции, усмирение было осуществлено бескровно [40]. 7 ноября казачьи разъезды вызывались на усиление полиции, разгонявшей митинговавших рабочих и работниц ростовских табачных фабрик [41]. В декабре казачьи сотни совместно с другими частями армии участвовали в вооруженных столкновениях с рабочими Владикавказских железнодорожных мастерских, на баррикадах в районе рабочих кварталов на Темернике и на железнодорожном вокзале в городе Ростов-на-Дону [42]. 7 декабря солдаты и взвод казаков выполнили приказ по разгону митинга рабочих депо и мастерских станции Уфа [43]. Казаки направлялись против бастовавших железнодорожников Челябинска, заняли депо и станцию [44]. В декабре сотня казаков совместно с батальоном солдат участвовала в вооруженных столкновениях с рабочими станции Мотовилиха. Причем эти столкновения, как известно, вскоре переросли в настоящий бой, было убито 10 рабочих, отмечены жертвы среди солдат и казаков [45]. Трагическая хроника революции продолжалась день за днем, месяц за месяцем. Свое место в ней поневоле сыграли и казаки, в 1906—1907 годах казачьи части использовались против различных народных выступлений. Особенно активно в это время они привлекались для борьбы с так называемыми аграрными беспорядками. Причем география их использования для этих целей более чем обширна – от Кавказа и западных губерний страны до Алтая и Забайкалья. В Забайкалье, например, по приказам губернатора Забайкальской области и наказного атамана Забайкальского казачьего войска генерал-лейтенанта Холщевникова забайкальские казаки многократно привлекались для выполнения жандармско-полицейских заданий [46]. Небольшие казачьи подразделения часто направлялись местными властями на борьбу с самовольными порубками лесов на Алтае. Так, в марте 1906 года исполняющий обязанности начальника Алтайского округа получил в свое распоряжение команду из 50 казаков для секвестра на самовольно вырубленный местными крестьянами лес в ряде частных имений [47]. Казачьи сотни неоднократно бросались против крестьян, выступавших летом 1906 года в Донецком округе Донской области [48]. Аналогичных примеров можно привести довольно много.

Казачьи части, как правило, исправно справлялись с возлагаемыми на них обязанностями. Со своей стороны, правительство, заинтересованное в дальнейшем привлечении казачьих подразделений для выполнения полицейских функций, предпринимало вполне конкретные действия, направленные на предоставление различных, в частности финансовых компенсаций. 6 февраля 1907 г. Главное Управление казачьих войск направило ходатайство в Совет Министров об отпуске 7,5 млн руб. на экономическое поддержание хозяйств мобилизованных казаков [49]. И уже 17 февраля того же года по указанию Николая II Государственный Совет принял постановление о выделении на эти цели 5,2 млн руб. [50]. Из этих средств каждый мобилизованный на «внутреннюю службу» казак получал специальное пособие в размере 207 рублей [51]. Немалая сумма для рядовых казаков. Однако не стоит на основании данного факта впадать в какую-либо крайность или упрощать вопрос выдачи казакам денежных пособий и говорить об их якобы прямом подкупе [52]. Тогдашняя действительность была намного сложнее, и все ее проблемы и противоречия, в том числе и отношение казачества к привлечению к полицейской службе, нельзя примитивизировать и сводить к сугубо материальным аспектам. Как справедливо отмечал М.П. Богаевский, на эту службу казачество шло не потому, что раздавались «пособия и обещания ублаготворить различными милостями, но потому, что в душе казачества жило сознание государственной необходимости и мысль о незыблемости» [53].