Читать книгу "Подлинная история тамплиеров - Шэран Ньюман"

Так Ги стал королем Иерусалима. При его царствовании королевство распалось на части, а Иерусалим пал.

Существует множество летописных сведений о Третьем крестовом походе, причем большая часть записей сделана в течение пятидесяти лет после этих событий. В результате до нас дошли разные точки зрения на происшедшее как христианских, так и мусульманских хронистов. Естественно, роль храмовников в этих событиях также представлена с различных позиций. Весь фокус в том, чтобы решить, какая из этих точек зрения достаточно близка к истине — если такая вообще существует.

Один из авторов весьма впечатлен отвагой тамплиеров в период, предшествовавший походу. Он пишет, что в битве при Крессонском источнике, которая произошла за два месяца до падения Иерусалима, «некий тамплиер… по имени Жакелен де Мейи принял на себя удары всех вражеских воинов, проявив невиданное мужество. Остальные рыцари, его братья по оружию, были пленены или пали в бою, и сей воитель за дело Господа нашего бился один, покрыв себя неувядаемой славой»[134]. Безымянный летописец представляет дело так, будто в этой битве магистры тамплиеров и госпитальеров с горсткой своих рыцарей противостояли тысячам вражеских воинов, которые пришли грабить и опустошать Святую землю.

Однако другой хронист рисует нам иную картину этого сражения. По его словам, Саладин и Раймунд, граф Триполийский, были связаны мирным договором. Сарацины под командой сына Саладина пришли на землю графа, где никому не причинили вреда; они уже покидали владения Раймунда, когда магистр Жерар де Ридефор приказал тамплиерам напасть на них. Что касается графа, то он запретил нарушать перемирие. «Магистр тамплиеров был славным рыцарем и сильным воином, но он не считался с другими, и дерзость его не знала границ»[135]. Согласно летописцу, Жерар побудил остальных рыцарей атаковать мусульман, и последствия этого были катастрофическими. Захваченным в плен магистру госпитальеров Рожеру де Мулену и всем тамплиерам отрубили головы. В живых остался только магистр Жерар де Ридефор.

Как это ни странно, Жерар и в дальнейшем выступал советником короля Ги де Лузиньяна. Его следующая рекомендация привела к очередному бедствию — битве у Хаттина, или Рогов Хаттина (так называлась местность с двумя остроконечными скалами на берегу Тивериадского озера) и захвату Иерусалима Саладином.

Глава третья. Кто же такие эти сарацины?

В первом пункте латинского устава тамплиеров цель ордена определялась как «защита бедных и церквей» Святой земли. И хотя устав не указывал, от кого же следует все это защищать, все понимали, что наибольшая опасность для «бедных и церквей» исходила от сарацин.

Но кем же были эти сарацины? Происхождение слова остается неясным, но еще римляне называли так жителей Аравийского полуострова, а затем оно стало означать всех мусульман. Крестоносцам было удобно употреблять общее название, поскольку они имели смутное представление о различиях в верованиях и происхождении различных народов Ближнего Востока.

Население этой территории было (и остается) очень пестрым, ибо по ней проходили самые различные народы. На Ближнем Востоке пересекаются пути, соединяющие Европу, Африку и Азию, — армии, идущие для завоевания совсем иных мест, не могли, двигаясь к желанной цели, миновать эту землю. Первые люди, решившиеся покинуть Африку, прошли, прежде чем расселились по всему миру, именно здесь. Этой территорией правили хетты, финикийцы, греки, персы, евреи, римляне, арабы. К концу одиннадцатого столетия на полоске земли от Суэца до Константинополя сосуществовали армяне-христиане, якобиты[136], православные греки, ортодоксальные иудеи, караимы, самаритяне, арабские мусульмане, персидские сунниты, друзы, египетские шииты, а также недавно пришедшие сюда турки — ультраортодоксальные сунниты. И это только то, что касается религии. Появление здесь европейцев всего лишь добавило новый ингредиент в богатейшую смесь.

Западные пришельцы столкнулись с серьезной проблемой: они совершенно не разбирались во взаимоотношениях многочисленных религиозных течений. Европейцы не понимали, что гонителями якобитов были не столько мусульмане, сколько византийцы; или что шиитский город Дамаск предпочитал иметь дело с христианами, чтобы не оказаться во власти суннитских халифов Багдада.

В известном смысле храмовники скорее и лучше сориентировались в этих хитросплетениях, чем новоявленные правители королевств и графств, основанных крестоносцами. Усама ибн Мункыз, эмир Шайзара, оставил запись о своих посещениях церкви, выстроенной рядом с Храмом Соломона в Иерусалиме, где находилась резиденция тамплиеров, а до и после крестоносцев — мечеть Аль-Акса. «Когда бы я ни приходил в мечеть, которая была в руках тамплиеров, моих друзей, они предоставляли в мое распоряжение небольшую молельню, чтобы я мог вознести там свои молитвы»[137]. Усама не был в восторге от европейцев, но среди них, в том числе и среди тамплиеров, были его друзья.

Некоторые группы мусульман были данниками тамплиеров и госпитальеров. Например, ассасины ежегодно платили каждому из этих орденов по две тысячи византинов. В 1230 году эти ордена объединили свои усилия, чтобы взыскать долг с города Хамы, жители которого уклонялись от платежа.

Однако чаще всего тамплиеры и сарацины встречались на поле битвы. Среди главных противников храмовников были три мусульманских предводителя — Зенги, Нур ад-Дин и Саладин.

Зенги (атабек Имад аль-Дин)

Первым из мусульманских врагов крестоносцев был атабек из Мосула, известный им под именем Зенги (Занги, Занки). На раннем этапе своей карьеры Зенги состоял на службе у суннитских халифов Багдада и воевал с шиитскими правителями Египта и Дамаска. Его первая встреча с тамплиерами состоялась в 1137 году близ Монферрана в графстве Триполи.

Перед этим у стен мусульманской крепости Хомс Зенги нанес поражение войску Понса Триполийского. После этого на север двинулась армия короля Фулка, в составе которой были и тамплиеры. Норманнский историк Ордерик Виталий так описывает дальнейшие события:

«Многие тысячи язычников пали, но по воле Господа, чья кара всегда справедлива и неотвратима, христиане потерпели поражение, и почти все воины, за исключением тридцати рыцарей, были убиты. Лишь королю удалось бежать с десятью своими рыцарями и еще восемнадцатью рыцарями Храма и достигнуть замка… Монферран, где они упорно оборонялись от осадившего замок неприятеля… Зенги же, хотя и потерял великое множество своих воинов, павших под мечами христиан, ликовал, празднуя долгожданную победу»[138].