Читать книгу "Владыка морей - Эмилио Сальгари"

Пирога индуса тонула, наполняясь водой. И в то же время паровой баркас налетел на нее, пытаясь взять ее на абордаж, а джонка решительно двинулась на пирогу португальца.

— Стреляйте по командному мостику, друзья! — кричал вне себя Янес. — По крайней мере, мы отомстим за наших друзей!

С кормы джонки прозвучал металлический голос:

— Сдавайтесь пилигриму из Мекки! Я сохраню вам жизнь! Таинственный враг наконец показался на палубе. На его голове по-прежнему был традиционный зеленый тюрбан. В руке пилигрим держал короткую индийскую саблю.

— Ты здесь? — воскликнул Янес. — Получи!

Он вскинул заряженный карабин и, прицелившись, выстрелил. Хаджи взмахнул руками и упал навзничь. Его падение вызвало яростные крики всего экипажа джонки.

— Наконец! — сказал Янес. — Теперь можем выкурить последнюю, действительно последнюю сигару…

XIV. Американский корабль

Гибель «тигров Мопрачема» была неизбежна.

Судно Тремаль-Наика, захваченное паровым баркасом и двумя двойными прао, несмотря на отчаянное сопротивление экипажа, уже было взято на абордаж и готовилось затонуть. Янес с невыразимым волнением и тоской видел, как Тремаль-Наика, Дарму и немногих беглецов схватили и перетащили на паровой баркас, который в то же мгновение направился на юг, не заботясь о дальнейшем ходе сражения.

На прао Янеса осталось всего только семь человек, в то время как экипаж надвигавшейся джонки превышал это количество в четыре раза и кроме того, к месту сражения отовсюду неслись челноки даяков, переполненные воинами.

Оставалось или сдаться, или пойти ко дну. Тем не менее, на судне Янеса не прекращали стрельбы. Срезав удачным выстрелом паруса на прао, джонка прекратила канонаду, и экипаж стал готовиться к рукопашной схватке.

Увидев это, Янес решился на отчаянное предприятие: не дожидаясь нападения, он задумал сам перейти в атаку.

После очередного залпа из карабинов уцелевшие вокруг Янеса люди, побросав ружья, схватились за паранги, как вдруг где-то совсем поблизости прогрохотал пушечный выстрел, облачко дыма поднялось на корме джонки и срезанная взрывом гранаты мачта упала на палубу, накрывая своим громадным парусом весь экипаж.

Янес, удивляясь неожиданной помощи, живо обернулся, чтобы посмотреть, кто ее оказывает. И увидел с северной стороны острова Гайя великолепный пароход больших размеров, на палубе которого виднелись толпы одетых в белое людей, по-видимому, европейцев.

— Друзья, тигрята, мы спасены! — воскликнул он, в то время как второй снаряд, пущенный с парохода, сорвал руль джонки и в секунду рассек надвое одну из шлюпок, находившихся у нее на борту.

Вскочив одним прыжком на корму и сложив ладони рупором, португалец закричал:

— Ко мне, на помощь, дети Старого Света!

Второй, третий, четвертый выстрелы из пушки. И каждый достигал своей цели, то разрезая пополам какое-нибудь прао даяков, то разбивая руль беспомощной джонки. Один из снарядов парохода впился в борт джонки и при взрыве образовал огромную пробоину у ватерлинии, в которую потоками хлынула вода.

На крик португальца экипаж парохода отвечал сочувственными криками и жестами, не прекращая обстреливать даяков. Было ясно, что пароход, европейское судно, увидев картину неравного боя, вмешался в дело, потому что моряки обнаружили опасность, которая грозила прао Янеса, тоже европейца, со стороны многочисленных дикарей.

Прао даяков при появлении на сцене парохода поторопились скрыться в южном направлении, предоставив джонку ее собственной участи, тем более что они были лишены возможности рассчитывать хотя бы на поддержку парового баркаса, который уже скрылся на юге вместе с пленниками.

Джонку, получившую уже три пробоины и накренившуюся на один бок, заливало водой. Очевидно, она неминуемо должна была пойти ко дну. Матросы, расстреляв все свои снаряды, один за другим бросались в воду.

— Друзья! Беритесь за весла! — крикнул Янес своим товарищам. — Во что бы то ни стало пилигрим должен оказаться в наших руках!

И пока пароход спускал на воду две шлюпки с вооруженными людьми, пираты Мопрачема за несколько ударов весел долетели до готовой погрузиться в воду джонки. На борту ее оставались только мертвецы да несколько раненых. Остальной экипаж, бросившись за борт в воду, делал отчаянные попытки вплавь добраться до острова.

Янес, Каммамури и Самбильонг, причалив к джонке, как кошки взобрались на ее облитую кровью палубу и бросились к корме, надеясь найти там пилигрима.

Они не ошиблись: их таинственный враг лежал на подстилке из паруса, судорожно зажимая рукой глубокую рану в груди.

Он не был мертв, потому что едва только увидел Янеса и его спутников, как неожиданным движением поднялся на колени, выхватил из-за пояса длинный индийский пистолет и уже навел его на португальца, но Каммамури, рискуя получить пулю, выхватил смертоносное оружие из рук пилигрима.

— Я думал, что ты ушел в страну теней, — сказал пилигриму маратх. — Но так как ты еще жив, то мы поможем тебе отправиться туда, откуда ты пришел, — в ад.

Он приставил дуло пистолета к виску хаджи и собирался спустить курок, но Янес удержал его, схватив за руку.

— Он гораздо дороже нам живой, чем мертвый, — сказал португалец. — Самбильонг! Забери этого человека и перенеси его на прао. Да поторапливайся. Джонка, собирается стать подводным кораблем.

Янес и его товарищи с телом пленного хаджи спрыгнули в прао как раз в тот момент, когда с одной из двух шлюпок, спущенных пароходом, им кинули буксирный канат.

Сидя в прао, которое следовало за шлюпкой, Янес быстро и ловко связал пленника, вернее, почти спеленал его.

— Кажется, европейцы? — говорил он, работая, своим товарищам. — Но какой национальности? Может быть, англичане?

— По крайней мере, — отозвался Каммамури, — офицер на шлюпке отдавал приказание по-английски.

— Черт! Было бы презабавно, если бы мы оказались обязанными своим спасением нашим не менее непримиримым и беспощадным врагам, чем даже даяки.

И затем португалец с тяжелым вздохом добавил:

— А Тремаль-Наик? А Дарма? Что случилось с ними?

— Паровой баркас ушел к югу, — сказал Самбильонг.

— Верно ли это? Не пошли ли они к устью Кабатуана? Но если ты прав, то возникает вопрос: кто же именно взял в плен наших друзей? И куда могли их отправить?

Как раз в этот момент прао подошло к пароходу.

На верхней платформе трапа стоял человек лет пятидесяти, с остроконечной бородкой, в морской форме из темно-голубого сукна с золотыми пуговицами. Это был капитан парохода.

Янес быстро поднялся по трапу и сказал, обращаясь к поджидавшему его там командиру парохода:

— Сердечно благодарю вас, сеньор, за вашу любезную помощь. Еще несколько минут, и мой череп оказался бы украшением коллекции какого-нибудь из этих ужасных охотников за головами.