Читать книгу "Отражение не меня. Искра - Марина Суржевская"

Звуки, запахи, цвета… Слишком много! Я никогда не ощущала их так, не знала, что мир состоит из такого множества оттенков, шорохов, сочетаний, ощущений, форм, размеров! Это была какая-то бесконечность, невообразимость, чистый восторг, туго сплетенный со страхом и непониманием.

Восторг принадлежал той новой Элее, что вырвалась на свободу. У нее были четыре мощные лапы, сильное тело, покрытое черной шерстью, и клыки, способные разодрать любого зверя на этом Рифе. Эта новая Элея ничего не боялась, она упивалась бегом и новыми ощущениями, она хотела лишь бежать еще быстрее, еще гибче, еще дальше!

Страх принадлежал Элее прежней. Которая потерялась внутри сознания дикой хищницы и не понимала, как найти дорогу обратно. Она совсем ничего не понимала, ее человеческое восприятие не могло справиться с тем многообразием новых ощущений, что воспринимали органы чувств.

Я словно раздвоилась, но чем дальше я бежала, тем меньше во мне оставалось человека и тем больше становилось зверя. Я была хищницей — дикой и свободной, мной владел азарт охоты, я мчалась куда-то сквозь прекрасный и древний лес, мимо вкусно пахнущих полей, через цветущие травы… Я почти летела, упиваясь свободой, пока кто-то сильный и совершенно беззвучный не прыгнул на меня сверху, придавливая к земле. Ярость взметнулась внутри, я попыталась вырваться, но зверь прикусил клыками мой загривок, удерживая на месте.

«Успокойся!»

Приказ прозвучал внутри головы, и я изумленно дернулась. Зверь, что меня удерживал, утробно рыкнул.

«Что происходит?» — Мысль пришла сама, но на нее ответили:

«Ты должна вернуться в человеческую форму».

«Я не понимаю как!» — Сознание билось, пытаясь найти выход и понять, что произошло.

Зверь снова зарычал, и моя хищница замерла, словно парализованная этим звуком.

«Я помогу. Расслабься».

«Я не могу расслабиться, когда мне вгоняют клыки в холку!» — рассердилась я. Он рассмеялся — я явно услышала это в своей голове.

«Так надо. Ты не владеешь своей второй формой. Расслабься. Сделай глубокий вдох. И ощути свое человеческое тело. Почувствуй руки и ноги. Каждый пальчик. Каждую часть себя. Такой, какой ты привыкла быть… Какой была всю жизнь. Сделай это, Элея!»

Я попыталась отрешиться от совершенной нереальности происходящего, не думать о том, что нахожусь в теле зверя и что другой зверь отдает мне мысленные приказы. Я просто постаралась сделать, как он сказал. Закрыла глаза, расслабилась…

Открыла и поначалу не поняла, что случилось с миром. Почему яркий и разноцветный он вдруг стал серым и пресным. Поморгала и зябко поежилась, потому как лежала я на траве и моя ночная сорочка стала совершенно мокрой от росы.

Я ахнула и резко села. В шаге от меня стоял, опустив голову, черный барс. Которого я так неосмотрительно вытащила из Хрустального Замка, которому ревела в шкуру и которому жаловалась. И который оказался гораздо разумнее, чем я предполагала.

Зверь потянулся, я мигнула и прижала ладонь к губам, чтобы не заорать. Его черная шерсть посветлела, а тело выгнулось. Мгновение — и передо мной стоял уже человек. Тот самый, что разбудил меня поцелуями.

— Кто ты? — из моих губ донесся лишь сиплый хрип. — Что ты со мной сделал? Это какая-то магия?

Мужчина присел на корточки рядом со мной.

— Меня зовут Шариссар. — Он смотрел внимательно и без улыбки. И, несмотря на изменение, его глаза остались звериными. — И это с тобой сделал не я. Ты сама это сделала, Элея.

— Я не понимаю! Ничего не понимаю! — Я обхватила себя руками, потому что меня начала колотить дрожь.

— Я знаю, — в его голосе все еще были слышны эти низкие рычащие нотки. Меня же трясло все сильнее, словно я заболела лихорадкой. Попыталась подняться и пошатнулась. Шариссар словно перетек ко мне одним движением и прижал к себе. — Тш-ш. — Его ладони легли мне на спину. — Не бойся. Твое тело не может сразу перестроиться, а сознание пытается справиться с изменением восприятия. В первый раз это трудно, но ты хорошо держишься. — Теплые ладони успокаивающе прошлись по спине, согревая. — Это пройдет. В следующий раз будет легче.

— В следующий раз? А это что, повторится?! — ужаснулась я и вырвалась из его объятий. Потому что по-другому это было не назвать.

Я постаралась не думать о том, что стою в мокрой сорочке посреди поля и меня только что обнимал мужчина, которого я вижу первый раз в жизни! Как ни странно, но эти вопросы меня сейчас волновали мало. Слишком сильным оказался шок от того, что я носилась по лесам в образе огромной черной кошки.

— Я не знаю. — Он смотрел с легким интересом.

Я вскинула голову.

— Немедленно расскажи мне, что происходит! И… и не трогай меня. Больше. Иначе…

— Иначе что? — Он усмехнулся.

— Не знаю еще, но я что-нибудь придумаю!

— Это самая страшная угроза в моей жизни. — Он покачал головой. — А не трогать тебя оказалось труднее, чем я думал.

— Почему я стала… зверем?

Он не отвечал, рассматривая меня. Потом пожал плечами.

— Возможно, зверь всегда жил в тебе, Элея. — Его лицо не выражало эмоций, но мне показалось, что он насмехается. — И сегодня лишь вырвался на свободу.

— Не было во мне никакого зверя! — закричала я. — Объясни мне, что произошло!

Шариссар

Он догнал ее почти сразу, но позволил порезвиться. Паладин еще помнил эйфорию от свободы, когда зверь берет верх над разумом. Когда чувствуешь себя самым сильным существом на земле, диким хищником. Это так кружит голову, что новообратившиеся не хотят возвращаться в человеческое тело. И чем дольше остаются зверем, тем больше им и становятся. Поэтому в Оххароне обращение всегда происходит под присмотром наставников, зачастую возвращать обернувшихся приходится силой и болью.

Девчонка неслась через лес черной молнией, она оказалась действительно быстрой. Он бежал так, чтобы оставаться сбоку и чуть позади, не упуская ее из виду. Все же Шариссару было любопытно. Ведь он никогда не видел женского воплощения зверя. В Оххароне обернуться способны лишь мужчины, форма зверя нужна им, чтобы защищать границы и королеву. У женщин другое предназначение — развлекать и заботиться, рожать потомство и растить его. Им не нужна звериная форма. И потому Элею паладин рассматривал с интересом. Она была более гибкая, чем мужские особи, более изящная. Самка. В Оххароне ее порвали бы на части, вряд ли мужчины смогли бы сдержаться — она словно бегущий вызов, и зверь внутри требует обладания, стоит только почувствовать ее запах. Инстинкт…

Элея выскочила на кромку поля, чуть замедлилась, принюхиваясь, и рванула через высокую траву. Шариссар — следом. Позволил ей еще побегать и прыгнул сверху, сжал зубами загривок. И выругался про себя: кажется, и его увлекла эта игра…

Он приказал ей обратиться, понимая, что и ему самому нужно вернуться в человеческое тело. Лея сделала это на удивление легко. В Оххароне молодых обратившихся приходится жечь раскаленным железом, заставляя сменить форму, и паладин опасался, что и девчонку придется как следует укусить, чтобы она вернулась. Но она просто послушалась и… сделала это.