Читать книгу "Предатель ада - Павел Пепперштейн"

В 2080-е годы, когда новые вооружения приобрели чрезвычайно гротескный характер, были созданы два гигантских военных робота-разрушителя по имени Бивис и Батт-Хед. Они появлялись над городами, два колосса в коротких штанишках из титанического сплава, с хихиканьем топтали и давили ногами мосты, разбивали в пыль небоскребы, как зверские дети пинками разрушают муравейники. При этом они обменивались шутками в своем духе (в них ввели соответствующую программу). Как-то раз, когда они увлеченно разрушали очередной большой город, их глаза-локаторы засекли убегающее из-под их убийственных ступней существо — тоже довольно огромное, величиной с полнебоскреба, но по сравнению с Бивисом и Батт-Хедом оно казалось мелким. У этого существа имелась ярко светящаяся голова (настолько ярко сияющая, что оставалось неизвестным, какой она формы), тело напоминало скачущего кузнечика, но вместо крыльев за существом влачились две колоссальные цепи, к которым были прикованы гроздья мраморных обелисков, напоминающих формой египетские стелы. На бегу это существо со страшной силой и страстью мотало и вращало цепями с прикованными обелисками, пробивая себе страшный коридор в городском пространстве. Видимо, им встретился более мелкий робот-разрушитель предшествующего поколения.

— Hey, Beavis, — раздался громовой голос Батт-Хеда. — Look at this shit! What a fuck is this?

— He-he-he… Hey, But-Head, I don’t know, what is this. But it sucks! — от резкого голоса Бивиса во всем городе вырубилось электричество.

— Listen, Beavis. I know, what it is. It’s Grigorij Efimovich, Russian destroyer, model 2074.

— It’s cool! Yeah. Let’s make this shit flat!

Гигантская нога Батт-Хеда вдавила Григория Ефимовича глубоко в землю, превратив его в плоский металл и мраморное крошево. От этой лепешки разбегались в разные стороны сотни более мелких роботов, вращающихся на бегу, как раскаленные пружины.

1997–2012

Кентавр и русалка

В данном рассказе будет кратко описано событие, возымевшее огромное влияние на жизнь множества людей. Впрочем, не станем скромничать: не только людей. Следует смело говорить о других существах. Животные, насекомые, растения. Особенно цветы. Цветы стали другими после того события, о котором пойдет речь. Ароматы усилились, пьянящее воздействие нежных запахов, льющихся с изогнутых лепестков, сделалось еще более пьянящим — цветы превратились в микропланеты, охваченные «сладостным безумием».

Да, многое в мире изменилось после события, к описанию коего мы собираемся трепетно приступить. При этом это влиятельное событие само по себе оказалось скромным, совершенно незаметным.

Вначале, впрочем, стихотворение:

Кровь ли, акварель или гранатовый сок Обрызгали в саду розовый песок? Или просто девочка с тяжелым туеском, Розовое платье с белым пояском. В туесочке ягода зрела и темна, И в лесочке девочка бродит дотемна. Золотая шапка на воре горит, Вор своей невесте тихо говорит: Ты, моя невеста, словно соус песто, Без твоей приправы жизнь полна отравы! А невеста молча достает кинжал, Где-то толстый призрак скромно пробежал. Капелька блестящая украсила висок — Кровь ли, акварель или гранатовый сок?

Собственно, событие, к описанию которого мы пытались вас подготовить, уже описано в этом стихотворении. Описание достаточно осторожное, нежно-окольное.

Хотим сразу же отметить наличие «пружинки», упруго соединяющей два растительных мира: «сад» и «лесок».

Девушка в розовом платье с белым пояском бродит в лесу дотемна. В саду она сбрасывает розовое платье, поскольку платье все равно растворилось бы на фоне розового песка. Но в стихотворении ни словом не упоминается кентавр.

Событие, которому посвящен этот рассказ, случилось в Западном Берлине в 1988 году, незадолго до разрушения Стены. Западный Берлин тогда все еще оставался островным государством, где гнездились панки, турки, зубные врачи, художники и модники всех мастей, перенесенные сюда, на эту незабвенную территорию с особым статусом, словно бы по мановению зубной феи. Одним из этих экстравагантных модников был молодой англичанин, известный всем своим друзьям и знакомым по прозвищу Чикен.

Возможно, Чикен обладал и другими талантами, но запомнился он всем своей вытаращенной манерой одеваться. В отношении одежды этот денди был яростным приверженцем принципа, который он именовал «принцип кентавра». Принцип прост: верхняя половина тела должна быть облачена в радикальном контрасте с нижней половиной. Если Чикен появлялся в элегантном смокинге, шелковой рубашке и дорогостоящем галстуке, то, ясное дело, ниже пояса на нем красовались обоссанные джинсы и тупорылые резиновые сапоги огородника. Ну и далее открывался бесконечный простор вариаций. Конечно, Чикен боготворил Чарли из фильмов Чаплина, который выше пояса был клерком, ниже пояса — бомжом.

Будучи регулярным модным кентавром, Чикен основал в Кройцберге маленькую дизайнерскую студию «Юникорн», из чего следует, что в его мифологический облик кроме кентавра был также инкорпорирован Единорог. А где Единорог, там и прекрасная дева…

У самой Стены, где старые трамвайные рельсы резко обрывались, срезанные бритвой холодной войны, ютилось гипнотическое заведение под названием «Турецко-немецкое кафе» — здесь пили банановый сок, курили и играли в нарды. В этом холодном кафе Чикен как-то весенним деньком встретил русскую девушку по прозвищу Русалка. А как же? Кого еще он мог встретить и полюбить? Он воплощал в себе двойственность (кентавр), соответственно, повстречалась ему иная двойственность (русалка). Все русские девушки, конечно же, русалки, а эту к тому же звали Аллочка (то есть Рус. Аллочка). Один рассказ Мамлеева начинается словами «Это была девушка, сотканная из молочно-белой спермы…» Про Аллочку Бленскую тоже можно было сказать, что она соткана из молочно-белой спермы, но лишь от макушки до пояса, а ниже пупка она состояла скорее (так мнилось всем ее любовникам) из зеленоватых и нежных водорослей, из соленых чешуек, из скрипучих плавников, из волн морских, из летучих рыб, украшенных пенными орнаментами…

Кентавр полюбил Русалочку необузданно, но… Впрочем, уместно ли тут «но»? Тем более что оно (это слово) и так встречается в концовке слова «необузданно».

Как написал поэт, не столь привередливый:

Кентавр и Русалка, сюжет этой песни

Тебе подсказала галлюцинация!

Кентавр и Русалка, они, если честно,

Святая абстракция…

Не станем срывать покров с интимной бюрократии британца и русской девчурки, однако случилось между ними то самое Событие, о котором шла речь с самого начала. Было ли это просто любовное соитие или же эта парочка внезапно удостоилась АУДИЕНЦИИ у самих ХОЗЯЕВ АТТРАКЦИОНА, застенчивых, но влиятельных богов даосского пантеона? Не станем делиться информацией — достаточно тех деталей, что уже известны читателю: русалка была в розовом платье, затем его сбросила… Во саду ли, в огороде (где Чикен скрипел своими копытами, обутыми в сапоги огородника) либо в темном берлинском лесочке…