Читать книгу "Женщины в истории. Цикл лекций для чтения. - Наталия Басовская"

Похожи ли, по вашему мнению, Николай II и Людовик XVI?

Да, пожалуй, похожи. В чем-то неформальном. Бывают фигуры отвратительные, но пригодные к власти. А бывают непригодные. Эти двое именно таковы. Николай II производит впечатление человека не того масштаба, которого требовала история. Об этом свидетельствуют его дневники, его мещанская переписка с женой. Какой он верховный главнокомандующий русской армии в катастрофе Первой мировой войны! Надо быть Россией, чтобы не сгинуть начисто с таким верховным главнокомандующим. И Людовик XVI был человеком маленьким, домашним. Он поддавался любым влияниям. При нем не оказалось Распутина, но, если бы такой нашелся, все наверняка было бы очень похоже. В таких людях, как Людовик XVI и Николай II, воплощается обреченность гибнущего абсолютизма. Колоссальные революционные потрясения часто происходят именно при таких правителях.

Наталия Ивановна, вы рассказали о том, как королева Ядвига пожертвовала свое состояние на развитие университета. Можно ли сказать, что такое поведение было типично для европейских монархов? Случалось ли подобное в России?

Нет, подобные поступки никогда не были сколько-нибудь массовыми и «типичными».

Можно вспомнить отдельные случаи, когда королевские особы жертвовали средства на то, что считали важным. Например, считается, что Изабелла Кастильская в конце XV века заложила свои драгоценности, чтобы отправить Колумба в путешествие. Но она вовсе не была бескорыстна. Она отличалась набожностью и верила в конец света, который в очередной раз предвещала католическая церковь. Казалось очевидным, что центром апокалипсиса станет Западная Европа. И королева надеялась, что Колумб найдет место, где можно будет укрыться. А ее супруг Фердинанд Арагонский рассчитывал на то, что Колумб привезет в Испанию колоссальные богатства.

Вы спрашиваете о традициях поддержки образования в России. Да, они начали складываться на рубеже XIX и XX веков – на пороге катастрофы. Российский государственный гуманитарный университет, где я работаю, расположен в здании Московского городского народного университета имени А.Л. Шанявского. Офицер и золотопромышленник Альфонс Леонович Шанявский и его супруга отдали на создание университета все свое состояние. А на создание Музея изящных искусств (современного Музея изобразительных искусств имени А.С. Пушкина) деньги пожертвовал промышленник Ю.С. Нечаев-Мальцов. Но таких людей просто не может быть много.

В чем вы видите разницу между монархиями английской и российской?

У каждого народа своя история. Было бы наивно мечтать: «Нам бы английский парламент!». Думаю, существуют разные пути. Один я условно называю романо-германским, другой – византийско-ордынским. Английская цивилизация получила великое наследие античности. В Англии, например, до сих пор существуют прекрасные римские дороги. Характер же российского государства, российской монархии был определен выбором иного пути. Византия – это путь крайней абсолютизации личности правителя, свойственная Востоку абсолютизация его власти.

Необходимо учитывать и различия в национальном характере. Англичане – островитяне, что очень важно.

Многие государственные традиции Великобритании вызывают уважение. Но никогда не могла бы быть точно такой же история огромной равнинной России.

У нас удивительная история. Величайший народный герой 30 лет сиднем сидел. Величайшая русская правительница – немка. Величайший русский поэт – немножко эфиоп. Величайший полководец сдал древнюю столицу. Все это так по-русски!

Какой период истории напоминает вам нынешнее время?

Вопрос бесконечно простой и бесконечно сложный. Нет непереходных эпох. Это я поняла лет 20 назад. У нас было принято считать, что есть эпохи стабильные, а есть переходные. Но ведь каждый миг жизни – переход от чего-то к чему-то.

Что напоминает наше время? В некоторых чертах – Средневековье. Например, в плане мракобесия. Когда видишь рекламу услуг «потомственной колдуньи», остается только порадоваться: хотя бы костер ей не угрожает. Потому что сегодня Средневековье повторяется в каком-то карикатурном виде.

Есть в нашей жизни и черты эпохи европейского абсолютизма. Покорный парламент. Да и откуда взяться другому? У нас нет парламентского опыта, традиций спора парламентариев с правителем.

Вспоминается и недавнее советское время. Организованное ликование по тому или иному поводу. Я, пожалуй, верю в ликование в Севастополе после возвращения Крыма России. Но не в прочие официальные мероприятия с пением ура-патриотических песен. Так и кажется, что кто-то сейчас скажет: «Вперед! К победе коммунизма!». Понять бы еще, где этот «перёд»!

Ощущение возврата к советскому опыту у меня лично появилось, когда в 2001-м зазвучал обновленный гимн России, то есть вернулась мелодия советского гимна.

А как раз то, к чему неплохо было бы вернуться, похоже, потеряно навсегда. Я говорю, в частности, о системе образования. В основе советского образования был немецкий фундамент. Громоздкий, но надежный. А сейчас появились не вполне понятный бакалавриат и совсем непонятная магистратура. Под звуки советского гимна…

Но вот что точно известно историку. Ни Юлиану-отступнику, ни Марии Тюдор – никому еще не удалось повернуть время вспять. И сейчас это вряд ли возможно.

Неизбежный вопрос. Как вы, с точки зрения историка, оцениваете присоединение Крыма к России?

Я не считаю это «присоединением». Произошло возвращение к нормальной ситуации. В советское время, когда Крым был объявлен принадлежащим Украине, это не имело никакого значения. По крайней мере, все так думали. Ведь мы чувствовали себя частью единого советского народа.

Если искать глубокие исторические корни, мы дойдем до абсурда – до необходимости «вернуть» Крым потомкам хана Гирея. Ведь именно наследникам Орды эти территории принадлежали с XV до XVIII века. Потом два с лишним столетия Крым был в составе России. А его принадлежность Украине – это исторический казус, говоря словами Ф.М. Достоевского, «скверный анекдот».

Современный Крым гораздо больше исторически связан с Россией, чем с Украиной. Да и не было на Украине самостоятельного, независимого государства. Та революция, которую сейчас переживают украинские земли, именно этим и определяется.

Конечно, украинская история имеет свою специфику. В первую очередь это традиция Запорожской Сечи – традиции воли (это не вполне то же самое, что свобода), трудно переходящей в государственность. Украинские гетманы – не вполне европейские монархи, а скорее лидеры казачьей вольницы.

Сейчас идет процесс окончательного оформления украинской нации. Легким он никогда не бывает. Обязательно находится тот, кто хочет отделиться. Дай бог, чтобы все завершилось как можно быстрее и не потребовало новых жертв!

Вы говорите, что резко и грубо решать политические вопросы нельзя. Но разве Варфоломеевская ночь не привела к победе католиков?

Конечно, нет. В гражданских и религиозных войнах не бывает абсолютной победы. Достигается только некоторый временный компромисс. Нам говорили, что большевики победили белогвардейцев. На определенное время – да. Но сейчас-то мы почему-то не заняты строительством коммунизма!