Читать книгу "Прикладная некромантия. Записки между страниц - Купава Огинская"

— Полнолуние сегодня, — провыла я, размазывая по его груди слезы и сопли, — а вдруг я онекроманчуууусь.

— На это можешь даже не рассчитывать, — тихо хохотнул он, — такая бездарность просто не сможет пройти инициацию.

— Ас, я тебя сейчас сама здесь закопаю. Благо все необходимое уже готово, — скатилась до угроз я, заглядывая ему в лицо.

— Ты сейчас идти сама не сможешь, — заметил он, разглядывая мою зареванную физиономию, порылся в кармане и извлек на свет носовой платок. Чистенький, отглаженный и закономерно черный, — держи вот.

Платок я взяла, слезы вытерла, высморкалась хорошенечко и попыталась вернуть попользованную тряпочку. Зломордый брезгливо отказался, а на предложение постирать обидно заметил:

— Сомневаюсь я, что ты стирать умеешь.

— И стирать, и готовить, и даже шить немножко! — гордо оповестила его, чувствуя, как меня отпускает. — А ты как здесь оказался?

— Соседка твоя в общежитие прибежала, потребовала, чтобы я тебя ей сейчас же выдал, иначе она за себя не отвечает.

— И что потом? — Еще раз использовав платок по прямому назначению, я облегченно вздохнула. Жизнь налаживалась.

— А что потом? У меня тебя нет, никто не знает, где ты. Единственное, что известно, — ты в девять часов покинула теплицы и больше тебя никто не видел.

— Ну, а тут-то вы чего меня искать стали? Это ж заброшенное кладбище. Тут не то что не хоронят уже лет десять, тут и не ходит никто уже давно.

— Друзей твоих новых навестил. Эмис все сразу рассказал. Даже место показать порывался. — Темные глаза зло блеснули.

— И где же он тогда? — Вытягивая шею, я пыталась выглянуть из ямы, чтобы посмотреть, кто из ненормальных некромантов — Эмис. Мне почему-то казалось, что кисломордый.

— А не может он уже ходить, — просветил меня вернувшийся Октай. На его бледной физиономии расцветал огромный синяк, который я только заметила. — Ас когда узнал, что тебя закопали, немножко расстроился.

— И что? — Связи я пока не видела.

— А когда Асу становится грустно, то окружающие, как правило, тоже жизни не радуются. Эмис вместе со своими дружками сейчас уже в лазарете, скорее всего.

— Ты их всех, что ли, грустить заставил? — подозрительно осведомилась у зломордого, который после обличительной речи Октая напрягся.

— Не всех. Один сбежал, — мрачно ответил он и нехорошо улыбнулся, — я его потом поймаю. Никуда не денется.

— Всегда знала, что ты бешеный, — с серьезным видом покивала я головой и, не удержавшись, кашлянула, пытаясь избавиться от неприятного чувства. Странное ощущение, будто глотку землей забило, не хотело исчезать.

— Сейчас обратно закопаю, — совсем нестрашно пообещал бешеный.

И я не убоялась, вполне законно полагая, что после такой ночки уже никогда ничего не испугаюсь. А вместо того чтобы бояться, решила смущать окружающих неудобными вопросами. Игнорируя Асвера, я еще раз осмотрела Октая и нескромно полюбопытствовала:

— Красивый фингал. Кто автор?

— Рядом с тобой сидит, — угрюмо ответил мне побитый, аккуратно ощупывая скулу, — говорю же, ВСЕМ грустно становится.

— Мрааак, а тебя за что? — Асвер недовольно дернулся, но в разговор встревать не стал, вместо этого решил заняться делом.

Меня вытащили из гроба, отряхнули, осмотрели, еще раз попытались стереть грязь хотя бы с лица, потерпели неудачу и выкинули из ямки прямо под ноги побитому некроманту.

— Я должен был за тобой присматривать, но не уследил, — ответил он, помогая мне подняться, — шустрая ты очень.

— И он тебя за это по морде? — Некромант неодобрительно поджал губы, и я поспешно исправилась: — В смысле, по лицу? — Он кивнул, а я сочувственно спросила:

— И как ты с ним только дружишь? Его же надо изолировать. Если нельзя насовсем, то хотя бы на время, пока он грустит. Ради безопасности окружающих.

— Я вообще-то здесь и все слышу, — отозвался выбирающийся из моей могилки Асвер.

— И расстраиваешься? — подозрительно спросила я, оборачиваясь. — Эх.

Меня качнуло, перед глазами заметались белые точки. Пошатнувшись, чуть не свалилась, но была своевременно спасена от незавидной участи поздороваться с твердой землей расторопным Октаем.

— Ну ничегошечки себе… — прошептала пораженно, пытаясь определить, что же я сейчас чувствую.

— Ты один сплошной кошмар. — Обреченность, с которой Асвер это сказал, напрягала.

— Ты главное не расстраивайся, — попросила я, продолжая болтаться в чужих руках. Поддерживать меня Октаю надоело, и он легко поставил меня на ноги. А ведь тощий, что то умертвие.

— Пойдем, наказание, — вздохнул зломордый, принимая мое пошатывающееся тельце.

— А могилка моя? Ее надо закопать, а то вдруг кто-нибудь решит ее занять?

— Понравилось место, хочешь его себе оставить? — осведомился Октай, оглядывая окружающий нас пейзаж. Заросшие травой могилки, что примечательно, на дворе середина осени, а травка еще зеленая и жизни вроде как радуется. Покосившиеся, расколотые или выкорчеванные из земли надгробия. И липкий туман, стелющийся по небольшому пустырю, отделяющему старое кладбище, располагающееся на территории академии, от парковой зоны.

— Красиво, уютно, спокойно, — передернув плечами, нагло соврала я, — а почему бы и нет?

— И как я только умудрился с тобой связаться? — пробормотал Асвер и потащил меня прочь от моей могилки. Таки не закопанной. Приходи кто хочешь, ложись как нравится. Тьфу.

— Ромашкового чаю бы, — мечтательно прошептала я, закатывая глаза к ночному небу. В волосах, за шиворотом и, кажется, даже в сапожках у меня была земля, глаза слезились, дышать было все еще трудно, и это странное ощущение в горле никак не проходило, но я все равно чувствовала себя замечательно. А после чая будет вообще прекрасно.

Потом под ноги мне попалась коряга, я запнулась, чуть не упала и получила нагоняй.

— Ведьма, ногами надо идти, — недовольно просветил зломордый, возвращая меня в вертикальное положение, — я, конечно, понимаю, что ты по жизни дурная и простые действия даются тебе с трудом, но…

— А знаешь что? — Я разозлилась. Выкрутившись из некромантских хваталок, встала напротив него, уперев руки в бока и расставив пошире ноги. Меня все еще качало. — Иди ты лесом, полем в самую глубокую берлогу к самому голодному медведю! И приятного ему аппетита!

Недобрая тишина и задумчивый взгляд Асвера были мне ответом. Но забеспокоиться я не успела.

— Сень, ты точно ведьма, — выдохнул Октай, глядя мне за спину.

А там медленно и величественно брел косолапый. Тот самый, которому я только что приятного аппетита пожелала. Вынырнув из тени парковой зоны, он прямой наводкой направился к нам.