Читать книгу "Академия создателей, или Шуры-муры в жанре фэнтези - Наталья Косухина"

После этого я-то уж точно должен был выкинуть Элаи из головы, а решился совсем на другой поступок. Жестокий, бесчестный и глупый. И впервые у меня нет смелости, чтобы поступить как должно.

Диан поругался со мной, потому что я в последнее время из-за неутоленного желания постоянно в плохом настроении. Друг все понимает, ругает за глупость, но помочь ничем не может.

Теперь остается только один вопрос: смогу ли я укротить либидо или поддамся ему, как отец Ариадны? У того хотя бы была взаимность, а вот если я наброшусь на студентку?..

Мысль о том, что она никогда не будет принадлежать мне, что никогда не смогу поцеловать ее, разъедала мою душу изнутри, и сегодня же вечером я должен сделать то, что давно нужно было.

Если уж кто-то и должен страдать в этой ситуации, то пусть это буду я один.

Глава 10.

Это судьба

Выбирая одну женщину, ты убиваешь другую.

Пабло Пикассо

Ариадна Элаи

Каждый раз я с невероятным удовольствием засыпала, надеясь во сне вновь встретиться с ним. Многие заметили, что теперь я стала выглядеть иначе: расцвела, глаза горят.

Я наслаждалась беседой со своей парой, каждым мигом, который давал понять, что нужна, что кто-то ждет меня и счастлив быть со мной. Душой доверчиво тянулась к нему, радуясь каждому доброму слову и ласке. Он так много мне рассказывал о себе и о том, где побывал. А я жадно впитывала все, что он говорил, его жесты и даже меняющийся из-за магии тембр голоса, пытаясь уловить хоть что-то знакомое.

Пока еще неизвестный, но уже такой родной, он интересовался моей жизнью, спрашивал, переживал. Это больше, чем кто-либо для меня делал в жизни. Я жила, наслаждаясь этими эмоциями, но подспудно внутренне боялась, что в один прекрасный день все прекратится: моя пара догадается, кто я, и тогда, скорее всего, мое происхождение поставит крест на наших отношениях.

Я не единственный вариант для него, он может решить продолжить поиск. Для некоторых лучше быть одиноким, чем такой мезальянс.

Конечно, у меня есть некоторые достижения в академии, но сейчас их недостаточно, а еще... Все это время я мечтала, истово желала, чтобы я была нужна кому-то просто так, вот потому что я такая, какая есть, а не по расчету или в угоду судьбе. Не потому, что чей-то последний шанс на счастье.

Но случилось именно то, что должно было.

В один из вечеров моя пара был особенно задумчивым, много молчал или отвечал невпопад на, казалось бы, совсем простые вопросы. И когда я заснула в следующий раз, то уже догадывалась, что произойдет.

Мы сидели в той же комнате, как и обычно, и он снова молчал. Я чувствовала в нем какое-то напряжение, будто он спорил сам с собой и все никак не мог принять тяжелое решение. Наконец он заговорил:

— Я должен тебе признаться в том, что не могу быть твоей парой.

Искаженный магией мужской голос резанул по натянутым нервам тупым ножом, заставив вздрогнуть.

Я предполагала, что будет больно, об этом многие говорили, предупреждая. Но не думала, что настолько. Создателя очень трудно убить. Врут! Легко! Внутри меня разливалась такая боль, что мне сложно было дышать. Я задыхалась от чего-то, разрывающего меня на части, но продолжила сидеть не шелохнувшись, прилагая невероятные усилия, чтобы протолкнуть хоть глоток воздуха в легкие.

Боль, обида и чувство, что меня предали… эти чувства, как ядовитые змеи, расползались по моему телу и душе, выжигая все живое в них своим ядом.

А рефреном моим страданиям мужчина все продолжал говорить, мучая необходимостью пояснений и себя, и меня.

— Я должен был сказать это раньше, нечестно в отношении тебя такое поведение. Ты извини меня, но я правда не могу пересилить себя. Во мне…

— Не надо!

Едва смогла оправиться и говорить, я поднялась с кресла и отвернулась от мужчины, несмотря на то, что он меня в любом случае не видел из-за дымки.

— Не нужно объяснений, прошу.

По моим щекам текли слезы, и я не могла их остановить, но старалась, чтобы на голосе это не сильно отразилось: нужно сохранить хотя бы свою гордость и достоинство. Может, для кого-то это — неважные вещи, но для меня это все, что у меня осталось. Я и так все знала, для чего эти унизительные объяснения?

Горло снова свело. Я негромко кашлянула, а потом спокойно — чего мне только стоило это спокойствие! — добавила:

— Не нужно рассказывать. Я предполагала, что так случится.

Краем глаза заметила, что моя бывшая пара встал, явно взволнованный.

— Прости, если ты поняла…

— Нет. Ты не виноват, просто…

Все было слишком хорошо, со мной такого не бывает.

— Просто знай, я не осуждаю твоего решения. И спасибо, что предупредил, я это ценю. Думаю, смысла видеться больше нет?

Я ощущала его колебания, ощущала боль из-за того, что говорит это мне. Он чудесный человек, слишком хороший для меня. Идеальный! Правда, уже не для меня.

— Не уверен, что стоит…

Он не договорил, а я боялась отирать слезы: заметит движение. Хотя он и так догадывается, каково мне.

— Не переживай, я-то не знаю твоего имени. И если мы встретимся, то и не замечу.

Ложь о том, что мне не больно и все несерьезно, легко сорвалась с моих губ. А вот стоять неподвижно, не делая резких движений, чувствовать, как крупные слезы, будто градины, скатываясь по щекам, падают вниз, на юбку — оказалось сложнее.

— И не стану себя мучить и приходить во сне, да только обоих связь заставит. Но я попробую позаботиться об этом, — прошептала я и стала выходить из сна, последний раз окинув родную фигуру прощальным взглядом.

Привычная комната оказалась будто чужой, темной и неуютной. Я же просто лежала, свернувшись калачиком, и плакала. Подушка быстро промокла насквозь, но я все равно обнимала ее, выплакивая одиночество и очередное разочарование в жизни и близком человеке. Сколько прошло времени, мне сложно сказать, но утром я малодушно пожелала, чтобы новой жертвой убийцы стала я.

Правда, чуть позже одернула себя: у меня остались честь рода и обязательства. Переживала же я до этого унижение и одиночество — ничего, и в этот раз переживу.

Я ощущала себя дряхлой старухой, разбитой и раздавленной. И в этот раз приводила себя в порядок с особым тщанием уже по другой причине и не ради мужчины. Сегодня — исключительно для себя, ведь я — Элаи и должна держать голову высоко!

С окружающими была общительна и старалась вести себя как обычно, только глаза в отражении зеркала были мертвые. И даже «нарисованная» на лице улыбка не отражалась в них ни капли.

В обеденный перерыв я отправилась в библиотеку: мне необходимо срочно было решить проблему. У меня была цель, ведь я пообещала не столько ему, сколько себе.