Читать книгу "И жизнь подскажет… - Кетлин О'Брайен"

К ее удивлению, он улыбнулся. «Неужели я сказала что-то смешное?» — смутилась она, и тут же, воспользовавшись ее смущением, он проник внутрь. Хилари ахнула: все философские рассуждения мгновенно вылетели у нее из памяти. Огонь, притушенный на несколько мгновений, разгорался вновь.

— Нет, Хилари, — ответил он, двигаясь сперва медленно, затем все быстрее, быстрее… — Я пытаюсь сделать тебя такой, какой хочу тебя видеть.

Хилари покачала головой, тщетно стремясь удержать в мозгу нить разговора. Он хочет сделать ее такой… такой…

В следующий миг она уже ни о чем не думала.

— Знаешь, Хилари, что я сейчас с тобой делаю?

— Что? — прошептала она, хотя тут же забыла, о чем он спрашивал.

Он добился своего. Хилари превратилась в звезду, хотя… Разве звезды плачут? А она чувствовала, что щеки ее мокры от слез. Что ж, значит, она — обреченная, падающая звезда.

— Что ты со мной… — повторила она, схватив его за плечи.

Закончить ей не удалось. Тело и душа как будто взорвались, разлетевшись по вселенной миллионами сверкающих звездных брызг.

— Да, Коннер, да! — вскрикнула она. — Да!

Ее искры воспламенили его огонь — и навстречу падающей звезде взметнулась волна жидкого пламени.

Через мгновение все было кончено.

— Ты моя, — хрипло прошептал Коннер, прижимая ее к себе. — Я сделал тебя своей.

Две погасших звезды летели, обнявшись, в бесконечном пространстве вселенной. Долгая, бесконечно долгая ночь ждала впереди — тьма без единого просвета, полная горя и злобы, стыда и отчаяния, тьма, которую им придется преодолеть в одиночестве…

Но сейчас они были вместе.

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

Хилари не собиралась спать. Как можно проспать свою первую и единственную ночь в раю?! Она решила подождать, пока заснет Коннер, и бодрствовать всю ночь, охраняя его сон и отгоняя любых драконов, осмелившихся посягнуть на его душу.

Нет, она не станет спать, только на секунду прикроет глаза… Но сон оказался сильнее. Только что она покоилась в объятиях Коннера и рука его ласково гладила ее по влажной спине — а через секунду ее вырвал из забвения пронзительный писк электронного будильника.

Не в силах разлепить сонные веки, Хилари нашарила на ночном столике будильник и стукнула по нему кулаком. Дьявольское изобретение замолкло. Господи, что за звуки! Помнится, Джульетту в подобной ситуации разбудило пение жаворонка…

Но в следующий миг Хилари широко распахнула глаза — ей вспомнилось все. Итак, злосчастный день, Которого она ждала с таким ужасом, вот он, настал.

Комната была залита ярким утренним светом: на белоснежных хрустящих простынях, на деревянном полу играли солнечные лучи, так же отличные от лунных, как жаворонок Джульетты от соловья. «Догорели ночные свечи», — сказал бы Ромео…

Но Ромео здесь не было.

Другая половина кровати была пуста и холодна, и накрахмаленные простыни не сохранили отпечатка тела. Похоже, Коннер проснулся ни свет ни заря. А может быть, и не спал вовсе?

Хилари свернулась под одеялом, обхватив руками колени. Молитвы ей не помогли; и все, что произошло этой ночью, тоже пропало втуне. Завтра все-таки наступило. И жизнь ее распалась на две половины: до и после.

Она заставила себя снова взглянуть на часы. Безжалостные стрелки указывали на семь. Очевидно, будильник завел Коннер: он помнил, что Терри улетает в десять, и знал, что Хилари должна встать пораньше, чтобы помочь сестре собраться. Поторопившись, она успеет даже проскользнуть к себе в спальню — и через несколько минут выйдет оттуда, зевая и потягиваясь, словно распутная героиня какой-нибудь пошлой комедии. И доброе имя ее останется незапятнанным.

Переспать и забыть… Видимо, именно этого ждет от нее Коннер.

Хилари натянула ночную рубашку и принялась застегивать халат. Грустить нет смысла, говорила она себе. Разве не понимала она, что этим кончится? Правда, ночью Коннер говорил, что хочет сделать ее своей, но о чем шла речь: о владении или об аренде? Он взял ее тело напрокат, как берут книгу в библиотеке или видеокассету в магазине. Развлечение на пару часов, спокойное и безопасное. Главное — не потерять прокатную вещь, в целости и в срок вернуть ее владельцу, а то как бы не пришлось платить штраф…

Но может быть, думала Хилари, дело обстоит еще хуже. Коннер — властный человек и не любит делиться; он привык быть для окружающих господином и повелителем. Что, если он решил «сделать ее своей» психологически, так, чтобы всякий раз, занимаясь любовью, она с болью вспоминала о его мускулистом теле и хриплом голосе, его силе и нежности, о лунном свете и запахе осени в Дымных горах…

И, похоже, он достиг своей цели.

Из зеркала смотрела на нее бледная как смерть женщина с запавшими глазами. «Не о чем так горевать, — строго сказала своему отражению Хилари. — Он ничего тебе не обещал. Ты знала, на что идешь».

Но в измученных глазах зеркального двойника таились скорбь, разочарование и неизбывный ужас перед грядущей разлукой.

«Не забывай, — холодным, как зеркальное стекло, голосом напомнила Хилари, — не забывай: все твои страдания — ничто по сравнению с той болью, что должна принести ему ты».

Коннер вошел к себе в кабинет с опозданием на двадцать минут. Гил смерил его убийственным взором. «Три года! — как бы говорил его негодующий взгляд. — Три года мы готовились к этой схватке, и теперь, когда осталось нанести последний удар, ты не даешь себе труда вовремя явиться на поле боя!»

Коннер только поднял брови и улыбнулся, и взгляд его ответил: «Вот именно».

— Извините, ребята, — обратился он ко всем присутствующим, садясь на свое место во главе стола. — Я ничего не пропустил?

Секретарша поставила перед ним чашку дымящегося кофе, заместитель сунул под локоть план комплекса, а Гил грохнул перед ним на стол кожаную папку, где хранились контракты.

— Да что ты мог пропустить, черт побери? — проворчал он. — Прекрасно знаешь, что без тебя мы бы не начали! — И он в который раз за эти несколько минут покосился на часы. — Владельцы Драконова Ручья через десять минут будут здесь! У нас не осталось времени, чтобы разработать стратегию…

— Наша стратегия очень проста, — ответил Коннер, откинувшись в кресле и смерив адвоката твердым взглядом. — Даем им все, что они запросят. Такую сделку мог бы заключить и ребенок.

Гил испустил тяжелый вздох.

— Говорю же тебе, Кон, мы можем заставить их снизить цену! Все, что от нас требуется, — затянуть переговоры. Потеряем час или два, зато отдадим вдвое меньше!

— Я не хочу терять час или два, — ответил Коннер, отодвигая папку. — Не хочу добиваться снижения цены и отдавать вдвое меньше. Все, что мне нужно, — подписать эти чертовы бумаги и отправиться домой.