Читать книгу "Не лучше ли объясниться? - Шарлотта Лэм"

— В гостиной, — решил Джеймс и направился туда, понимая, что так Барни будет удобнее убрать со стола.

Барни отнес в гостиную серебряный поднос, поставил его на низкий столик, налил две чашечки кофе, предложил сахар и сливки и вышел.

Пейшенс обвела глазами комнату и нахмурилась, будто что-то ее раздражало.

— Что теперь? — нетерпеливо спросил Джеймс, хмурясь в ответ.

Она изобразила невинность в карих глазах.

— Что?

— Мне уже знакомо это выражение вашего лица. Что вам не нравится в комнате?

— Я думала не о ней, а о столовой.

— И что же с ней?

— Викторианская, — твердо заявила она. — Прямо как сцена из фильма по какому-нибудь роману — тяжелое темное дерево и масса красного бархата. Я бы задохнулась, если бы пришлось жить среди такой мебели.

— В каком же доме хотели бы жить вы?

— Больше всего мне нравится мой собственный.

Он посмотрел в свою чашку.

— Тем не менее в один прекрасный день вы выйдете замуж и должны будете переехать.

— До этого еще далеко. Я обещала детям, что мы не покинем наш старый дом, пока все они не вырастут. Я не могу нарушить обещание.

— Значит, если вы выйдете замуж…

— Мужу придется жить с нами.

Она потянулась за кофейником, чтобы налить себе еще кофе, но Джеймс опередил ее, поднял массивный серебряный кофейник и налил ей.

Когда он подавал чашку, их пальцы соприкоснулись. Джеймс тихонько вздохнул, и глаза их встретились.

Ее розовые губы дрожали, вне всяких сомнений. Что это значит? Мысли и чувства мешались в его голове.

В это время к дому подъехала машина, и они оба услышали, как кто-то пошел по длинной дорожке к дому. Резко зазвенел звонок входной двери.

— Кого это могло принести сюда в обеденное время? — Джеймс прислушался к спокойным шагам Барни в холле. Открылась входная дверь, и раздался знакомый властный голос. Джеймс напрягся.

Только не Фиона! Что она здесь делает?

Пейшенс явно было неловко. Кажется, она тоже узнала ледяные нотки голоса Фионы.

Они слышали возражения Барни, потом звук высоких каблуков. Дверь в гостиную резко распахнулась. Джеймс мог ожидать этого — и все же вздрогнул, как испуганный заяц, встретившись глазами с ледяным взглядом Фионы.

— Так она снова здесь! А может быть, и не уходила? Она была тут всю ночь?

Пейшенс порозовела и произнесла, задыхаясь:

— Послушайте, я пыталась объяснить вчера вечером: я ухаживаю за его матерью, поэтому и приехала сказать, что у нее был сердечный приступ.

— Его мать умерла!

— Нет, она жива, но очень больна. Мы только что навещали ее в больнице, и Джеймс захотел поговорить о том, как устроить ее будущее. Поэтому он пригласил меня пообедать.

Некоторое время Фиона обдумывала ее слова, глядя на поднос с пустыми кофейными чашками.

— Вы сиделка? — Тон был оскорбительно небрежным. Пейшенс это не очень понравилось, но она вежливо ответила:

— Нет, я держу пансион для престарелых, где жила до сих пор миссис Ормонд. Так я познакомилась с Джеймсом, мистером Ормондом.

— Я ничего не понимаю, Джеймс, — сказала Фиона, обращаясь теперь к нему. — Ты никогда не упоминал о матери. Я была почти уверена, что ты говорил о ее смерти.

Он пожал плечами:

— Многие годы я не получал от нее никаких вестей. Для меня она была почти мертва. Родители развелись, когда я был совсем маленьким. Я никогда не думал, что снова увижу мать, для меня было настоящим потрясением, когда она снова появилась. — Потом он нетерпеливо добавил: — Фиона, что ты делаешь здесь?

— Мой отец хотел поговорить с тобой и звонил в офис. Там сказали, что тебя нет на работе, потому что у твоей матери сердечный приступ. Разумеется, мы очень удивились. Мы думали, что твоя мать давно умерла. Честно говоря, мы решили, что это не более чем выдумка, маскирующая твое нежелание говорить с нами. Поэтому я и приехала выяснить, что же на самом деле происходит. Почему ты не мог сказать мне об этом вчера вечером?

— Я думал о другом, — кратко ответил он. Ее голубые глаза впились в лицо Джеймса, пытаясь прочитать намек на его истинные мысли и чувства.

— Мне казалось, что ты захочешь объясниться со мной. Или мое мнение тебя больше не интересует?

— Конечно, интересует! — вмешалась Пейшенс. — Разве вы не знаете, как это с ним бывает? Он не может говорить о своих чувствах. Его ужасный отец приучил его быть всегда сдержанным, не распускать нюни и все такое. Он просто не в силах признать, что тоже способен чувствовать. Он боится проявить свои чувства. — Она встала. — Пока я здесь, он и рта не раскроет, так что я лучше пойду к Барни и Инид. Я все равно хотела с ними познакомиться. Оставляю Джеймса вам.

Джеймс вскочил, но она успела выскользнуть из комнаты и прикрыть за собой дверь. Что ж, ничего не попишешь. Какие еще нужны доказательства? Она не оставила бы его наедине с Фионой, если бы хоть чуть-чуть интересовалась им. Уж он-то точно не оставил бы ее с другим мужчиной, даже с тем вечно таскающимся за ней мальчишкой. Любовь превращает человека в яростного собственника и ревнивца, а она его не любит. Джеймс почувствовал холод в сердце.

— Эта девица считает, что знает тебя лучше, чем я, — отметила Фиона. — Как долго вы знакомы?

Джеймс посмотрел на нее пустыми глазами, не сразу поняв, о чем его спрашивают.

— Она же сказала. С тех пор, как я узнал, что моя мать живет в ее пансионе.

— Значит, несколько месяцев?

— Дней, — сказал он, подумав про себя, что эти дни стоят многих лет, так много произошло с ним с тех пор, когда Пейшенс ворвалась в его офис.

Фиона удивленно подняла подведенные брови.

— Я знаю тебя несколько лет, но, похоже, эта девочка нашла ключик к тебе, который мне обнаружить не удалось.

Глаза их встретились. Джеймсу хотелось сказать: «Пожалуйста, уйди, Фиона. Просто уйди и забудь, что мы были знакомы». Но это было бы слишком грубо. Человеческие отношения так сложны, так запутанны, что слова не способны их выразить.

Вероятно, его взгляд был достаточно красноречив, потому что Фиона поджала губы и ее голубые глаза блеснули гневом. Она прямо спросила:

— Все кончено, так? Что бы ни говорила эта девочка, правда заключается в том, что между нами все кончено.

Он глубоко вздохнул: лучше горькая правда, чем неопределенность. Он должен сказать все как есть и покончить с этим навсегда.

— Да, ты права, все кончено. Извини, Фиона, я совершил ошибку. Думаю, мы оба ошиблись. Очень жаль, если я ввел тебя в заблуждение, но, говоря по совести, Фиона, не без твоей помощи. Мы приятно проводили время вместе, между нами много общего. Мы могли бы стать преуспевающими партнерами, но хорошими супругами — никогда. Я не любил тебя, и ты меня не любила. Мы не можем быть счастливы вместе.