Читать книгу "Семейный кодекс Санта Барбары - Марина Серова"

Я вполуха слушала блондинку – чувствовалось, что ей необходимо было высказать наболевшее, – и думала: «Ведь в деле с „Рассчетно-кассовым центром“ был задействован один из высокопоставленных тарасовских чиновников. Собственно, это он обеспечил заключение договоров между ООО „Расчетно-кассовый центр“ и управляющими компаниями ООО „Стройсервис“ и ООО „Материк“ на оказание услуг по расчетному и платежному обслуживанию. В отношении него было возбуждено уголовное дело. А Фомин Валерий Алексеевич проходил как один из подельников. Получил он всего-то ничего: два года заключения в колонии общего режима и был освобожден досрочно. Вот, а теперь снова развернулся…»

– …в двух словах объясняю специалисту свою проблему, – продолжала свой рассказ блондинка. – Эта женщина, как и та, у которой я была перед этим, смотрит на меня, потом минуту-другую молчит и посылает меня в соседнее окно: «Там у них находится справочная, и ответят на ваш вопрос». Иду к очередному окну. Здороваюсь со специалистом, она от меня отворачивается и начинает с кем-то говорить по телефону. Наконец, вдоволь наговорившись, она разворачивается ко мне передом, и я, ни слова не говоря, подаю ей свои документы. «И чего вы мне суете?» – спрашивает. Я, как попугаю, снова объясняю, по какому я здесь поводу. Она отфутболивает меня этажом выше и называет номер кабинета. Иду туда, вернее, вот сюда. Снова, уже в который раз, стучу в дверь, захожу, здороваюсь. В комнате сидят две дамы, вопросительно смотрят на меня. Одна из них подзывает меня, перелистывает документы, ставит на них какую-то закорючку и направляет к своей соседке. Вот эта дама наконец-то ставит подпись. Ура! Дело сделано. Я свободна. Я получила то, что хотела, хотя меня в упор не замечали. Это что-то с чем-то!

Блондинка немного успокоилась, выдав столь продолжительный монолог.

– А самое обидное, что за это они получают зарплату из наших налогов, – прокомментировал рассказ многострадальной бизнес-леди мужчина.

– Я вот чего не понимаю, – блондинка, похоже, все никак не могла остыть, – у них же там везде кондиционеры, и мозги вроде плавиться не должны… – Она пожала плечами.

– Было бы чему плавиться. – Это подала реплику женщина, которая писала заявление для профилактики.

Подошла моя очередь. Но со мной прошло все гладко. Инспектор не смотрела на меня отсутствующими глазами. И не гоняла из кабинета в кабинет. Возможно, не в последнюю очередь по причине того, что я сразу же предъявила мои прокурорские корочки. И хотя они уже были безнадежно просроченные, инспектор, видимо, не обратила на это обстоятельство никакого внимания. Я получила сведения о том, что четыре месяца назад Сосновский зарегистрировал фирму по производству и реализации сувенирной продукции «Русский сувенир».

Выяснив все, что мне было нужно, я покинула налоговую инспекцию. Офис «Русского сувенира» находился в здании «Деловой центр» по улице Соборной. Туда я и направилась. Непосредственно в нужный мне офис можно было попасть через турникет. А для этого необходимо было предъявить документы охраннику, сидящему в стеклянной будке. Что я и сделала.

– Мне в офис № 278, – сказала я.

– Он закрыт, – последовал лаконичный ответ.

Тогда я достала свою лицензию.

– Я расследую убийство руководителя этой фирмы.

Охранник никак не отреагировал на мое сообщение о том, что глава фирмы убит. Наверное, у них это в порядке вещей. Он повертел лицензию в руках. Потом нажал какую-то кнопку. Примерно через минуту к нему подошла молодая розовощекая женщина в такой же униформе, как и у него.

– Чего? – поинтересовалась она.

– Подмени меня, Зинаида. Тут вот частный детектив интересуется офисом «Руссувенира».

Женщина недоверчиво оглядела меня и вроде бы что-то хотела сказать, но потом передумала и молча села на освободившийся стул.

– Идемте, – сказал охранник, обращаясь ко мне.

Мы поднялись на четвертый этаж. Офис «Русского сувенира» представлял собой средних размеров комнату. Вдоль одной стены стоял ряд стульев. Напротив – небольшой шкаф, рядом с ним – письменный стол. На столе находились стеклянные баночки от самых маленьких, напоминающих стопки, до больших. Насколько я поняла, баночки заполнены были прозрачной гелевой массой, в которой плавали разные фигурки: птички, рыбки, цветочки, звездочки и тому подобное. «Значит, это и есть сувенирная продукция». Я открыла дверцы шкафа: то же самое – те же стаканчики, баночки, скляночки.

Да… Информации негусто.

– Скажите, а чем конкретно занималась фирма? – спросила я у охранника.

– Конкретно вот этим, – он кивнул на баночки.

– А как был практически организован весь процесс? – продолжала допытываться я.

– Они давали объявление в газету, приходили люди, женщины в основном. Каждый день в двенадцать часов проводилась ознакомительная лекция вот в этой комнате. Объясняли, в чем заключается работа.

– Кто проводил ознакомительное занятие? Мужчина, женщина?

– Мужчина.

– Как он выглядел?

– Лет около пятидесяти, плюс-минус. Среднего роста, темноволосый. Никаких особых примет не имел.

– Понятно.

Я вместе с охранником спустилась в вестибюль. Там на стульях сидели три женщины. Еще две стояли около них. Увидев охранника, они подошли к нему.

– Нам нужен Сосновский Николай Петрович, – сказала одна из них.

– Нет его, – ответил охранник.

– А когда будет?

– Мне не докладывали.

– Вот! Деньги собрал, а сам в бега пустился! – возмущенно воскликнула другая женщина.

Я подошла к ней.

– Я – следователь прокуратуры, расследую дело о мошенничестве «Русского сувенира». Что вам известно по этому поводу?

Они, перебивая друг друга, затараторили:

– Обещал златые горы… работа на дому… очень удобно… денежно. И вот…

Из их восклицаний мне удалось прояснить ситуацию. Фирма «Руссувенир» обеспечивала желающих надомной работой и сбытом произведенных сувениров. Но за обучение необходимо было заплатить ни много ни мало десять тысяч рублей. Правда, было дано обещание, что эти деньги вернут вместе с оплатой первой же партии изготовленных сувениров. Но… Так и хотелось сказать женщинам: «Милые мои! Да ведь вас же никто не принуждал отдавать свои кровные вот так за здорово живешь! Уже и средства массовой информации пишут, что если при приеме на работу требуют оплатить обучение, значит, стоит задуматься».

Я прикинула: если в группе, которая приходила на предварительную встречу, было человек десять-двенадцать и если хотя бы половина из них соглашалась на эту работу… Объявление работало почти четыре месяца. Получались приличные деньги. И если бы Сосновский был жив, ему бы впаяли за мошенничество срок. С Фомина взятки гладки: он ведь не засветился. Его как бы и нет во всей этой истории. Неужели Николай Петрович не представлял себе, чем все это может кончиться? Ведь не собирался же он и в самом деле податься в бега? А может быть, Сосновский не так и прост? Вдруг он затеял свою игру?