Читать книгу "Скелет в шкафу - Юрий Никитин"

Я уловил ритм их движений, и когда один только-только начал высовывать автомат для выстрела, я прицельно выстрелил в единственное уязвимое место, в его пальцы.

Он вскрикнул, невольно высунулся половинкой головы, и моя пуля ударила его в висок.

С той стороны дверного проема кто-то крикнул зло:

– Вперед!

Они ринулись через дверной проход, я поспешно крикнул:

– Берегись, граната!

Все четверо бросились на пол, закрывая голову ладонями. Я выждал несколько секунд, достал гранату, выдернул чеку, чуть палец не сломал, бросил накатом ее по полу.

Спецназовцы, не дождавшись взрыва, начали подниматься, и тут один вскрикнул в ужасе:

– Граната!

Взрыв едва не опрокинул диван, Ингрид уперлась плечом, красная от натуги. Видеокамеры уцелели, я видел убитых и тяжело раненных в гостиной перед нами, сейчас нужно опасаться тех орлов, что влезли через окна в спортзал и кухню.

– Охраняй вход, – крикнул я.

Она спросила встревоженно:

– А ты?

– Посмотрю, – ответил я, – вдруг цирк приехал.

Спецназовцы отступили за выступ стены, я рассчитал, что в ближайшие сорок секунд никто не высунется, и торопливо пробежал к головному десантнику, он по всем приметам старший, оружие у него чуточку отличается от того, что у других.

Я схватил его автомат и десантный нож, заодно выхватил из кобуры пистолет. Перед глазами тут же вспыхнула картинка и, превратившись в ролик, быстро-быстро ознакомила со всеми интересными моментами этого полуавтоматического пистолета калибра сорок пять с магазином на двенадцать патронов. К нему, насколько понятно по техзаданию, прилагается глушитель и целеуказатель, но глушителя не вижу, что и понятно, секретность уже не нужна.

Ага, хотя к этому пистолету подходят и обычные патроны от М1911, но этот заряжен усиленным боеприпасом, что значит, как написано в одной из инструкций, «…более высокое давление пороховых газов и более высокая скорость вылета». Это значит, что если засадит, то засадит, навылет пробьет, даже если окажешься в бронежилете. А если учесть, что пули снабжены наконечником из слабообогащенного урана, то это мама не горюй, нас точно не собираются оставлять в живых.

Ингрид рассерженно зашипела, когда я подбежал к ней и сунул ей автомат, но глаза расширились еще больше, когда я протянул сразу два трофейных пистолета.

– Ты… дурак, тебя могли убить!

– Через шесть секунд будут здесь, – ответил я быстро.

Она выхватила из моих рук автомат и моментально взяла на прицел дверной проем.

Почти одновременно там появились две фигуры в камуфляжных костюмах. Автомат Ингрид часто и зло застрекотал. Два спецназовца задергались и повалились лицом вниз.

– Держать оборону проще, – сказал я. – Соотношение потерь один к десяти?

– Один к трем, – поправила она.

– У нас будет один к ста, – сообщил я.

Она перевела взгляд на пистолет в моих руках.

– Брось!.. Или дай сюда. А то еще выстрелишь себе в ногу!

Я огрызнулся:

– А кто сказал, что собираюсь стрелять?

– Тогда зачем?

– Мне с ним не так страшно, – ответил я. – Мужчина я или не мужчина?.. Та-а-ак, отходим в столовую, а то сейчас сюда бросят гранату…

– Думаешь, – прошептала она на ходу, – они хотят Стельмаха именно убить?.. Или все-таки взять живым?

– Не знаю, – ответил я честно. – Надо проскочить в тренировочный зал. Там хороший обзор… Хотя нет, там будем в ловушке.

Она наконец перестала поглядывать на экран, сейчас важнее те, что уже в доме, остальных Грегор умело отсекает где одиночными, а где и очередями.

– Внезапностью им не удалось, – шепнула она. – Попробуют что-то другое?

Я оглянулся, вокруг пусто, Грегор на чердаке, Тереза ждет на последнем рубеже. Со стороны нападавших сейчас пойдет вторая волна, уже с учетом, что их обнаружили и даже сумели дать опор. Надеюсь, лаз в подвал хорошо замаскирован, а если нет, то вся надежда на safety room.

Ингрид крикнула в спину:

– Ты куда?

– Тихо, – прошипел я. – С этой стороны выход из дома блокируют всего двое, а нам это как два пальца… об асфальт. Осторожно… Видишь вон там роскошнейший куст роз?

Она осторожно выглянула в окно, шепнула:

– Ну?

– Видишь или нет? – повторил я. – Что за армейское «ну»?

– Вижу, – сказала она злым шепотом.

– Там двое, – сообщил я. – В дом не пойдут, это перехватчики. Сможешь просечь очередью куст на уровне колен?

Она посмотрела с недоверием.

– А ты откуда знаешь, что они там?

– Последний раз с тобой общаюсь, – сказал я. – И пошла ты…

Она поспешно вскинула автомат, прицелилась тщательно, ее палец вжал спусковую скобу. Автомат затрясло, Ингрид сцепила челюсти и удерживала прицел, ее бицепсы пригодились, все пули попали в куст, ни одна не ушла мимо.

– Стоп, – сказал я и ухватил за руку. – Побереги патроны, если еще остались. Пойдем!

Она не успела вскрикнуть, как я выскочил в окно и, пригибаясь, побежал за высокой живой изгородью, Ингрид догнала меня уже у посеченного ее пулями куста, я кивнул на пробитые тела двух спецназовцев.

– Забери хотя бы диски, если автоматы не нужны. Хотя они тоже денег стоят!

Она молча бросила свой автомат, выхватила из мертвых рук ближайшего спецназовца его оружие, тот им еще не попользовался, патроны целы, и ринулась за мной.

Как я и увидел на экране, с этой стороны в заборе дырка. Подготовили, чтобы спецназу в тяжелом вооружении не задерживаться при захвате объекта.

По эту сторону три трупа, раны от тяжелых пуль из В-94, молодец Грегор.

Она бежала за мной, быстрая и легкая, как тень, хотя, думаю, тяжелее меня не меньше, чем на десяток килограммов, мышцы весят вдвое больше сала, но не занимают столько места.

Проскочив чистое пространство, я вломился в кусты, пробежал чуть, а там начал пробираться уже на корточках. Ингрид не отставала и уже не задает вопросов. Похоже, я серьезно напугал отказом общаться, молодец, что-то для нее значу.

Наконец я рухнул перед стеной деревьев, больно уколов пузо острыми ветками, дальше пополз на животе.

Ингрид прошептала сзади:

– Там вертолет?

– Нет, – ответил я, – пешком пришли! Не высовывайся.

Через минуту вползли на позицию, откуда за деревьями видно свободную от деревьев полянку. Вертолет в самом центре и точь-в-точь, чтобы не задевать винтом толстые стволы сосен, пилот настоящий виртуоз.