Читать книгу "Финальный аккорд - Кевин Алан Милн"

– Я сожалею, – сказал я.

– Я тоже, – ответила она, продолжая неотрывно смотреть прямо над собой. Ее голос был по-прежнему напряженный. Я лег рядом с ней и посмотрел в том же направлении.

– Есть что-нибудь интересное?

– Где?

– На потолке.

– Нет. Я просто вижу огромное белое беспорядочное пустое пространство. Оно напоминает мне наш брак.

– Ах, но оно не белое, – поправил я, мягко ткнув ее в бок. – Это «Причудливый лен». Девять месяцев назад художник, который находится внутри тебя, уверял меня, что это намного более теплый и глубокий цвет, чем обычный белый.

Неожиданно ее голос смягчился.

– Я не знаю, остался ли во мне еще художник. Сейчас это выглядит для меня обыкновенно белым.

– Это нормально, музыкант во мне, кажется, тоже исчез.

Она, наконец, повернулась, чтобы посмотреть на меня.

– Это так грустно. Что случилось с нашими мечтами, Итан? Мы должны были бы поделиться ими с Хоуп, а вместо этого мы от них отказались. У меня такое чувство, что мы много от чего отказались за последние несколько лет.

Я не знал, что ей ответить. По крайней мере, мне ничего не приходило в голову такого, чтобы вновь не вернуться к нашему разговору во внутреннем дворике, поэтому я держал рот на замке.

Она вернулась к разглядыванию «Причудливого льна» у себя над головой.

– Ты спрашивал, чем Хоуп интересуется сейчас. Ты действительно хочешь знать?

– Да.

– Музыкой, Итан. Она любит музыку. Это ее любимый урок в школе.

– Так что, ты думаешь, мне следует купить ей айпод?

Слегка вздохнув, она ответила:

– Я размышляла на этот счет. Сейчас благоприятный момент, чтобы ты приобрел для нее гитару, подходящую ей по размеру.

Мне сразу понравилась ее идея.

– О, это прекрасно.

– Но, Итан, – предупредила она, – гитара – это просто вещь. Она не будет знать, что с ней делать, и она, конечно, не будет играть сама. Если ты купишь ей гитару, ты также должен дать ей несколько уроков. Научить ее. Поделиться с ней своими способностями. Ей нужно это от тебя.

У меня в голове промелькнула мысль, что с моим графиком поездок Хоуп пришлось бы начать тайком путешествовать в моем багаже, чтобы у нас было время для занятий, но я знал, что сейчас не лучшее время для таких замечаний.

– Я научу, – пообещал я. – Обязательно.

Анна повернулась и посмотрела на меня так, словно сказала: «Я слышала эту стихотворную строчку и раньше». Сейчас из ее уст прозвучало лишь:

– Хорошо.

Не сказав больше ни слова, она повернулась на другой бок и уснула.

Глава 14

На следующий день я полетел обратно в Лас-Вегас, чтобы пробыть там еще три дня и протолкнуть свои идеи для управляющих гостиничной сети. Потом я отправился в Портленд на два дня с последующим заездом на один день в Сиэтл. Мне надо было проверить презентацию, которую одна из моих команд готовила для крупной кофейной компании. Оттуда я заскочил в самолет и полетел через всю страну в Нью-Йорк на трехдневную сессию по стратегическому планированию.

Когда я наконец вернулся в Сан-Франциско, до дня рождения Хоуп оставалось всего четыре дня. Первый прошел в многочасовых встречах с местной креативной командой. Я помогал ей понять, в каком направлении по желанию управляющих отелей нам надо было двигаться в связи с их предстоящим маркетинговым блицкригом.

Анна позвонила мне во время обеда, чтобы узнать, нашел ли я время купить Хоуп гитару.

– Завтра, – сказал я ей. – Дела должны немного улечься.

На следующий день я получил аналогичный звонок. И на следующий после него день. Когда я пришел домой в тот вечер, за два дня до вечеринки по случаю рождения Хоуп, Анна не спала. Она сидела на диване и смотрела какое-то шоу. На ее лице были видны следы недавних слез.

– Мелодрама? – спросил я, прекрасно зная, что ее слезы не имели никакого отношения к тому, что она смотрела. Анна была мужественным человеком, иногда чересчур.

Не считая потери ребенка, обычно единственный, кто был способен заставить ее плакать, был я.

– Что?

– Твое лицо… Оно выглядит так, словно ты…

Она бросила в мою сторону раздраженный взгляд.

– Это не фильм.

– Что тогда происходит? Все в порядке?

Я сел на диван рядом с ней.

– Нет, – с трудом произнесла она. – Все ненормально. Я… ты… меня… нас – у нас уже все ненормально, Итан. Я чувствую, что едва держусь. Я не могу больше это терпеть. Надо что-то решать.

– Что ты не можешь больше терпеть?

– Для начала, у меня постоянно такое чувство, что все лежит на моих плечах. Словно я мать-одиночка! Тебя никогда не бывает рядом. Постоянно. И Хоуп, и я в конечном итоге сидим здесь одни, просто желая быть такими же важными для тебя, как твоя работа. Ты знаешь, что бы мы отдали лишь за то, чтобы провести с тобой немного времени?

– Разве мы уже не разговаривали на эту тему раньше, чуть ли не сто раз? Единственное, что мне нравится в моей работе, это то, что она обеспечивает нашу семью. И я думаю, что будет трудно просто взять и бросить ее. Поэтому до тех пор, пока ты не говоришь, что готова снова начать работать и помогать оплачивать счета, я не понимаю, по какому поводу ты плачешь.

Она, выпрямившись, села на диване, вытерла лицо и сделала сенсационное заявление:

– Я готова.

– На что?

– Я больше не хочу никаких оправданий от тебя, почему ты всегда так занят. Так что я готова начать работать, если это так необходимо.

– Ты серьезно?

– Я рада, что у тебя есть хорошая работа. Это здорово. И я благодарна тебе за то, как ты нас обеспечиваешь. Но деньги – только часть уравнения, и мы могли бы обходиться гораздо меньшей суммой, чем ты зарабатываешь. Когда я вышла за тебя замуж, я вышла за тебя, а не за твой доход.

Анна сделала паузу, достаточно длинную для того, чтобы схватить с журнального столика знакомый белый рвотный пакет и бросить его мне на колени.

– Ты бы очень удивился, если бы узнал, как часто я его вытаскиваю и читаю, Итан. В бедности и богатстве, помнишь? Если богатство означает, что у меня есть деньги, но у меня нет тебя, то прямо с этого момента я выбираю бедность.

Я не был уверен, что сказать. Я давно пришел к выводу, что Анна была так привязана ко всем приятным вещам, которые у нас были, что она никогда охотно не расстанется с ними. Тем не менее, прямо сейчас, она была готова пожертвовать всем этим. Мы когда-то договорились обменять время на деньги, и теперь она была готова сделать этот самый обмен в обратном порядке.