Читать книгу "Тайна личности Ленина. Спаситель народа или разрушитель империи? - Армен Гаспарян"

Популярность и удивительная живучесть «Фактов против мифов» тем и объясняется: что во времена позднего Советского Союза, что в современной России Ленина в достаточном объеме никто не читал. При коммунистах и беспартийных ограничивались обязательным набором статей и различными хрестоматиями. После крушения власти, установленной лидером большевиков, чтение его работ стало восприниматься как откровенный рудимент. Ровно по этой причине цитаты и воспринимаются обывателем с таким непередаваемым ужасом.

Давайте сразу о главном: в знаменитой статье Убожко цитируются исключительно подлинные фразы Ленина. Никто за вождя большевиков ничего не додумывал и не дописывал. Это чистая правда. Но, как и всегда в подобных случаях, только половина истины. Другая состоит в том, что каждая цитата успешно вырвана из контекста обстоятельств и эпохи. В строгом соответствии со знаменитыми «Двенадцатью приемами литературной полемики» Карела Чапека. То есть вам сразу дают понять, что вы ничего не понимающий человек, которого, так уж и быть, просветят в высокомерно-поучающем тоне.

Я вовсе не собираюсь отрицать двух очевидных фактов: красный террор существовал и Ленин всегда выступал за него. Было бы по меньшей мере очень глупо с этим спорить.

Но и с посылами вечных проклятий на лидера большевиков советую повременить. У Ленина, безусловно, есть прегрешения, и немалые, с точки зрения общественных представлений в XXI веке. Но вовсе не один Ленин виноват в кровавой русской смуте – лидеры контрреволюции удружили не меньше. А главное – нельзя выносить суждение в отрыве от эпохи. На следующих страницах я подробно разберу позицию лидера большевиков по террору и покажу, с чем был связан его радикализм.

Начнем сначала. Еще задолго до того, как в западной печати Ленина изобразили главным мировым террористом, это сделали сами члены Российской социал-демократической рабочей партии. Например, А. Г. Шляпников называл вождя большевиков «пулеметчиком». Поводом послужили слова Ленина о недопустимости паники во время отступления. Причем речь шла не о военном времени, а о действиях в условиях нэпа в контексте меньшевиков и эсеров. То есть об использовании силы против идейных противников, а не всех подряд.

Ладно, скажет мне иной читатель, Шляпников был оппозиционером. А оттуда и до антисоветчины недалеко. Примеров следования этой дорогой много. Поэтому мнение бывшего ленинского наркома можно игнорировать. Хорошо, пусть так. Но уж Вячеслава Михайловича Молотова невозможно назвать антисоветчиком. Более верного ленинца еще поискать! Однако он еще точнее описал взгляды вождя: «В некоторых вещах строже Сталина. Почитайте его записки Дзержинскому. Он нередко прибегал к самым крайним мерам, когда это было необходимо… На месте стрелять, и все! Когда дело касалось революции, Советской власти, коммунизма, Ленин был непримирим».

Действительно, если задаться целью найти в работах лидера большевиков исключительно призывы к террору, это необычайно легко сделать. По первому прочтению вообще может сложиться впечатление, что единственным наказанием, по Ленину, может быть только расстрел. Например, в сентябре 1917 года в работе «Грозящая катастрофа и как с ней бороться» обозначается приоритет: «Без смертной казни по отношению к эксплуататорам… едва ли обойдется какое ни есть революционное правительство». В дальнейшем Владимир Ильич творчески развил свой подход. Спустя два года в статье «Как буржуазия использует ренегатов» он приходит к окончательному и бесповоротному выводу: «Ни одно революционное правительство без смертной казни не обойдется… весь вопрос только в том, против какого класса направляется данным правительством оружие смертной казни».

Красный террор. Демонстрация в поддержку предложений Ленина

Позвольте, возмутится иной читатель, но кто в нашей стране не слышал, что Ленин объявил смертельную войну эксплуататорским классам и мировой буржуазии? Он и действовал в строгом соответствии с заявленными целями. Тут не поспоришь. Ленин и правда был не только идеологом классовой борьбы, но и практиком. Только в этой привычной картине не хватает сущего пустяка. Песчинки на чаше весов истории. Одного вопроса недостает: а только ли эксплуататорские классы стали объектом красного террора?

Обычно после этого современные проповедники теории «Ленин как величайший гуманист XX века» куда-то бесследно исчезают. Делают это стремительно. Нечего им сказать. Ровно потому, что никто из них никогда об этом не задумывался. И в который уже раз я вынужден повторить: все потому, что Ленина не читали! Это ведь только на словах все великие знатоки политического и философского наследия лидера большевиков. А копни поглубже, и выяснится: дальше лицезрения обложек книг в Интернете не продвинулись.

Будь иначе, они бы знали, что по итогам деятельности многочисленных чрезвычаек картина получилась не совсем идиллическая. Практика повсеместного применения насилия над эксплуататорскими классами закономерно привела к насилию уже над трудящимися массами. То есть над теми самыми рабочими и крестьянами, во имя которых и затевались последовательно социалистическая революция, диктатура пролетариата и в конце концов – тот самый красный террор.

И не надо сейчас начинать истерику – мол, Гаспарян намеренно извращает учение вождя. Напротив, я максимально популярно обозначаю суть явления. Мало кто задумывался, но диапазон применения смертной казни, за которую столь активно ратовал Ленин, был необычайно широк. От неповиновения и сопротивления при рытье окопов до спекуляции, хранения оружия и тунеядства. То есть когда современные либералы полагают, что массовый страх – это родовая черта исключительно сталинской эпохи, они жестоко заблуждаются. Началось все значительно раньше. Еще в конце декабря 1917 года, то есть через два месяца после прихода к власти, Ленин пишет работу «Как организовать соревнование». Казалось бы, название отсылает нас исключительно к экономическим вопросам. На самом же деле это чрезвычайно важное свидетельство политики большевиков. В этой статье Ленин рассуждает о необходимости разработать и применить формы контроля. Не только над богачами или расхитителями, но и теми, кто уклоняется от выполнения своего пролетарского долга. Обратите внимание на механизм: «В одном месте посадят в тюрьму десяток богачей, дюжину жуликов, полдюжины рабочих, отлынивающих от работы… В другом – поставят их чистить сортиры. В третьем – снабдят их, по отбытии карцера, желтыми билетами, чтобы весь народ, до их исправления, надзирал за ними, как за вредными людьми. В четвертом – расстреляют на месте одного из десяти, виновных в тунеядстве». То есть, если кто-то не понял, в реалиях той эпохи расстрелять могли и рабочих, несмотря на то что именно они являлись опорой и фактически предметом культа новой власти.

Предвижу привычное возражение: все правильно, так и нужно поступать в сложное время. Показывать силу, в том числе и своим. Тогда чужие бояться будут. Мысль ценная. На нее у меня два возражения. Во-первых, подобная методология действий свойственна только тоталитаризму. То есть, признавая за Лениным право на насилие, не следует и дальше зачислять его в когорту величайших мировых гуманистов. А во-вторых, и это, пожалуй, самое главное: а к чему подобные действия привели в итоге?