Читать книгу "Восход Водолея - Вячеслав Шалыгин"

Гена утер испарину. Речь в рапорте шла о чем-то невероятном. При помощи «Водолея» операторы САУ могли подчинить своей воле любого человека, имеющего рядом любой электронный прибор, и в любой точке страны, кроме полной глухомани, да и то если над ней не проходит спутник. Карасев и раньше знал о сути работ девятого отдела и биоуправляемых приборах Шорникова, но ученый создавал эффективную систему бесконтактного, мысленного управления компьютерами. Он хотел всего лишь облегчить жизнь операторам, а впоследствии и всем людям и никак не мог предположить, что его изобретение тайные последователи из САУ извратят «до наоборот».

Наверное, не мог предположить... Найти бы его да расспросить, только где его найдешь в нынешней суматохе?

Отдел «ноль» пошел гораздо дальше, и в новом, извращенном, виде изобретение Шорникова становилось крайне опасным. Люди всегда опасались наступления эры машин, боялись, что когда-нибудь поумневшие компьютеры решат, что человек – обуза для рационального техномира, но никто не задумывался над этим всерьез. Все почему-то были уверены, что электронно-механические создания не посмеют причинить вред своим изобретателям. Но никто не подумал о другой возможности. О возможности того, что электроника станет очередным совершенным оружием. Не самостоятельно мыслящим, а потому, как ни парадоксально, безопасным, не слугой, по умолчанию неспособным навредить хозяевам, а обычным инструментом в руках одних людей для установления господства над другими. Куда уж тут психологическим выкрутасам, политтехнологиям и пропаганде. Электронные «подавители воли» были оружием гораздо более грубым, прямолинейным и эффективным. Имея доступ к главному процессору «Водолея» и десяток фанатично преданных операторов, любой маньяк мог стать диктатором за считаные часы. Вот в чем была главная опасность Системы...

«Внешнее дистанционное управление психикой исполнителей может быть использовано в любых отраслях народного хозяйства, а также в чрезвычайных ситуациях, требующих мгновенного профессионального реагирования. Очевидно, что минимальное количество высококлассных специалистов-операторов смогут быстро и с наименьшими затратами (материальными, моральными и финансовыми) выполнить работу тысяч коллег в любой точке страны, охваченной Системой, действуя через исполнителей, без их предварительного обучения и риска для населения оказаться жертвами некомпетентности менее грамотных или подверженных стрессу местных специалистов».

Проще говоря, вместо того, чтобы вылететь в точку чрезвычайного происшествия, десятку операторов Системы требовалось попросту лишить воли и способности к мышлению десяток или сотню провинциалов и, пользуясь их руками как манипуляторами, сделать дело так же хорошо, как если бы оно делалось непосредственно операторами центра. Только быстрее и без риска.

Карасев представил себе ситуацию. Рухнул мост, у бригадира растерянных мостовиков заверещал мобильный – и, пожалуйста, тут как тут лучший в стране строитель. Выбрался на карниз самоубийца – звонок из центра, и рядовой спасатель становится марионеткой опытного психолога. Обнаружила бабушка подозрительную сумку в автобусе, а рядом уже стоит сапер. Не важно, что это всего лишь сопливая девчушка, которой родители в день рождения подарили телефон. Ее глазами смотрит компетентный оператор – в недавнем прошлом полковник инженерно-саперных войск. Он бесстрашно протягивает руки (не свои – девичьи) к сумке и ловко обезвреживает начиненную болтами и гвоздями бомбу. Или не обезвреживает. Тогда автобус взлетает на воздух, но оператор отделывается легким испугом. Идет домой, выпивает с горя бутылку водки, а наутро снова садится за пульт; где-то на окраине южного городка найден фугас. Кто нашел? Какие-то пацаны. Кто поблизости? Милиционеры, вооруженные рациями, и паренек с «мобильником» на поясе. Нет, менты неуклюжие, а парень как раз подойдет. Давай, мальчик, не трусь... Бах... еще бутылка.

Гена поежился и недоверчиво покосился на карман куртки, где лежал диктофон. Машинка новая, а значит, «заряженная». Разобрать ее и выкинуть проклятый чип? Наверняка он встроен в главную схему. С тем же успехом диктофон можно выкинуть целиком.

«Вот так незаметно, исподволь и наступило будущее, – Карасев горько усмехнулся, – а мы и не заметили...»

Будущее... Он-то представлял себе его как сытое и удобное сосуществование людей и электронных чудес. Как всеобщее киберпространство, где можно не вспоминать номер, чтобы позвонить, а просто подумать, кому и куда желаешь звякнуть, не искать пульт, чтобы включить телевизор, а мысленно назвать нужную тебе программу. Где, сидя за компьютером, необязательно стучать по «клаве» или диктовать до хрипоты, чтобы «набить» текст, а можно только размышлять о нем. Где не придется рулить, управляя автомобилем, а просто ехать, машинально ускоряясь или тормозя. Где не надо будет переживать, что заблудишься или опоздаешь, поскольку, находясь где угодно, можно только представить себе «такси», и оно приедет, или «кофе», и его принесут...

Пока все выходило наоборот. Кофе будут заказывать только хозяева «Водолея», а остальные обречены его подносить...

Капсула остановилась, и Гена временно выключил диктофон. Он снова оказался в закопченном отсеке, но теперь, кроме него, здесь было полно людей. Они перебирали обгоревший хлам и, как трудолюбивые муравьи, мерно шагая гуськом, уносили обломки куда-то, должно быть, на переработку. Стажер потрогал фальшивую стену, за которой была скрыта платформа капсулы. Больше она не открывалась. Наверное, вновь заработала система блокировки. Карасев поднял на плечо кусок тяжелой трубы и пристроился за одним из рабочих. Вскоре он очутился перед воротами грузового тоннеля «Шельф-3 – Отметка-25», где успешно скинул ношу в мусорную вагонетку. Теперь пренебрегать указателями он не решался. Следуя строго по стрелочкам, Гена быстро добрался до пассажирского тоннеля и втиснулся в переполненный вагон экспресса. Продолжить запись здесь было нереально, однако, только вагончик остановился на центральном перроне «Глубинного», Карасев сбежал по лесенке на тротуар и включил диктофон снова. Пешком до портового купола было минут десять. На электрокаре или по секретному тоннелю столько же или дольше: движение после землетрясения было затруднено, во всех путепроводах работали ремонтные бригады. Десять минут неспешной прогулки были как раз кстати. Кроме шанса закончить запись, Гена получал возможность собрать как можно больше информации о повреждениях.

Итак, файл номер два: отчет о противнике. Интерес к Системе и САУ со стороны федералов был сдержанным, поскольку на них давили «сверху», но постоянным. Тому имелись две причины: первая – события годичной давности, когда провалилась попытка допросить Виктора. Чекисты узнали, что он разработал нечто важное, и, конечно же, захотели узнать об изобретении побольше до того, как его возьмут на вооружение другие конторы. Но попытка контакта провалилась с шумом и жертвами. Прощать Агентурному Управлению такие плевки в лицо федералы не собирались. Причина номер два имела непосредственное отношение к основной деятельности Конторы, и уязвленное самолюбие тут было ни при чем. Ведь модернизированный чип Шорникова был настоящей миной. И наступить на нее могли как враги, так и друзья. Дистанционный контроль любого человека таил в себе огромный соблазн создать целую армию подневольных фанатиков. Причем без затрат на пропаганду и «демократические» технологии. Ведь для этого требовалась всего-то сотня отъявленных... специалистов и не так много средств. Это же копейки: заплатить операторам и координаторам. А оружие и все остальное найдется у потенциальных исполнителей, например, у военных...