Читать книгу "История огнестрельного оружия. С древнейших времен до XX века - Уильям Карман"

К началу XVII столетия мушкет по-прежнему оставался громоздким оружием, поскольку сэр Томас Келли в 1623 году сообщает, что его ствол имеет длину 4 фута, а калибр 12 пуль на фунт[65].

Однако мушкет подвергался усовершенствованиям и становился легче, так что ко времени английской Гражданской войны необходимость в использовании сошки отпала. Старое название продолжало применяться для обозначения самого распространенного типа огнестрельного оружия, стрельба из которого ведется с упором в плечо. Это продолжалось до тех пор, пока нарезные мушкеты не приобрели такую популярность, что их стали называть просто «винтовками»[66].

Начиная с этого времени старинный термин вышел из употребления, а оружие, не имеющее нарезов в стволе, стало называться гладкоствольным или дробовым, поскольку при наличии дроби использование нарезных стволов не дает преимуществ.

Как всегда бывает, в период эксплуатации одного изобретения ведутся разработки в смежных областях. Неудобства, связанные с необходимостью в течение длительного времени держать горящим кусок конопляной веревки, привели к использованию нового материала – пирита. Это природный минерал, представляющий собой естественную комбинацию серы и железа. На протяжении столетий он был хорошо известен из-за своей способности производить искры, благодаря чему с его использованием и был сконструирован механизм, примененный в огнестрельном оружии.

Наиболее древний экземпляр оружия, в котором употребляется пирит, находится или, вернее сказать, находился в дрезденском музее. Когда-то он считался подлинным изобретением патера Шварца, да и теперь все еще называется «munchsbuchse» – ружье монаха. Тем не менее сейчас никто не сомневается в том, что оно было изготовлено значительно позже, вероятно – в начале XVI столетия. Его ствол имеет длину примерно 11 дюймов и диаметр 33/4 дюйма. С помощью железного кольца по поверхности пирита двигается нечто вроде терки или напильника. Получающиеся в результате искры воспламеняют порох.

Следующим этапом развития должна была стать замена терки каким-нибудь более удобным устройством. Так появился на свет колесцовый замок. В этом типе замка пластинка желтого пирита прижималась специальным зажимом к зубчатому колесу. Нажатие на спусковой крючок освобождало пружину, которая, в свою очередь, тянула тонкую цепочку, намотанную вокруг оси зубчатки. Высекаемые в результате искры направлялись на затравочный порох, насыпанный на огнивной полке, крышка которой открывалась находившимся на валу колеса кулачком. После выстрела пружину вновь заводили особым ключом, который носился отдельно от самого оружия.

Очевидно, что колесцовый замок был механизмом достаточно тонким и позволить его себе могли только люди состоятельные, широкого распространения он не получил. Кроме того, он имел недостаток, получавший на поле боя роковое значение: пластинка пирита могла развалиться на куски в самый неподходящий момент. Возможно, что эта конструкция была изобретена в 1517 году в Нюрнберге, но точных данных на этот счет, как всегда, нет. Несомненно лишь то, что Леонардо не только описал принцип действия колесцового замка, но, как утверждал сам, даже стрелял с его помощью в голубей. Все ранние образцы этих механизмов – германские, многие изготовлены в Нюрнберге, если судить по датам на замках, около 1541 года.

Их распространение в Англии шло медленно. Богатые аристократы Елизаветинской эпохи могли позволить себе заказные экземпляры такого оружия с изысканно отделанными прикладами и причудливой гравировкой, но простым военным приходилось довольствоваться фитильными замками. Аркебузы тоже снабжались колесцовыми механизмами, но они не предназначались для солдатни из простолюдинов.

Правда, в кавалерии обнаружилась необходимость применения колесцовых механизмов в пистолетах и карабинах, из-за трудностей обращения с фитильными замками, возникавших у всадника. Германские рейтары первыми использовали эти замки в своих пистолетах, что стало переворотом в кавалерийской тактике, в то время как в Англии стандартным оружием всадников оставались шпаги. Тем не менее их начальники, которым довелось сражаться в войнах на континенте, а также те, кто мог себе это позволить, гордились обладанием оружия с колесцовыми замками. И все же, несмотря на весьма высокую оценку таких механизмов в охотничьем оружии, в Англии они уступили место более прочным, неприхотливым и стоившим дешевле кремневым замкам. Континент продолжал еще отдавать предпочтение более сложному оружию, но к концу XVII века колесцовые замки повсеместно вышли из употребления.

Еще один тип огнестрельного оружия, получивший значительную известность в Елизаветинскую эпоху, именовался «каливер». Он представлял собой облегченное фитильное ружье – по весу нечто среднее между аркебузом и мушкетом, – из которого стреляли без опоры на сошку. Эдмунд Йорк, офицер английского ополчения, так объяснял происхождение этого названия. Он писал, что в Пьемонте, где он служил в молодости, каждый пехотный полк вооружался аркебузами своего собственного, отличного от прочих калибра. Однако в 1569 году, перед сражением при Монконтуре, «князья церкви повелели изготовить 7000 аркебузов единого калибра, которых стали называть «harquebuze de calibre de monsieur le Prince»[67], таким образом, сам термин произошел от французского слова «калибр».

Великим преимуществом этого оружия являлся стандартный размер пуль, которые можно было благодаря этому использовать в любом каливере. О его популярности можно судить по тому факту, что в 1578 году в арсеналах лондонского Тауэра имелось 7000 таких ружей. Это не слишком дорогое оружие: один каливер, стоивший в 1574 году 14 шиллингов, в 1581 году подешевел до 13 шиллингов и 4 пенсов.

Хотя первые каливеры кажутся оружием, отличающимся по типу от обыкновенного аркебуза, это название в конце концов стало обозначать любое легкое ружье, из которого можно было стрелять без опоры. К нему относились почти презрительно и почитали за оружие, пригодное, по утверждению Фальстафа во II части «Генриха IV», только для таких никчемных солдат, как Варт.

Каливеры не имели столь нарочито изогнутого приклада, как у аркебузов, а были со своим 42-дюймовым стволом почти прямыми. Сэр Роджер Уильяме в своем трактате 1590 года «Краткое обсуждение вопросов военных» пишет, что из каливера можно стрелять в два раза быстрее, чем из мушкета, нанося при этом конечно же в два раза меньший урон. Он предполагает, что отдача этого оружия не причинит вреда, если оно снабжено прямым прикладом и стрельба ведется с упором в плечо. Если же приклад его изогнут, как принято у французов, и стреляют от груди, то «никто не сможет эту отдачу стерпеть».

Несмотря на значительные изменения, произошедшие на континенте в сфере легкого огнестрельного оружия, королева Елизавета издала множество указов, направленных на поощрение искусства стрельбы из лука в противовес пушкарскому делу. Возможно, это объяснялось требованиями экономии, но лук в то время вел уже заранее проигранный поединок, пока наконец в 1595 году отряды лондонского ополчения не получили приказ заменить свои луки на каливеры и мушкеты.