Читать книгу "Кадры решают все. Суровая правда о войне 1941-1945 гг - Владимир Бешанов"

Все шло по сталинскому плану. В беседе с руководством Коминтерна 7 сентября 1939 года Вождь так оценил сложившуюся обстановку:

«Война идет между двумя группами капиталистических стран за передел мира, за господство над миром! Мы не прочь, чтобы они подрались хорошенько и ослабили друг друга. Неплохо, если руками Германии будет расшатано положение богатейших капиталистических стран. Гитлер, сам этого не понимая и не желая, подрывает капиталистическую систему…

Мы можем маневрировать, подталкивать одну сторону против другой, чтобы лучше разодрались. Пакт о ненападении в некоторой степени помогает Германии. Следующий момент — подталкивать другую сторону».

Что касается Польши, то «уничтожение этого государства в нынешних условиях означало бы одним буржуазным фашистским государством меньше! Что плохого было бы, если в результате разгрома Польши мы распространим социалистическую систему на новые территории и население».

Понятно, что подобные цели советской внешней политики не афишировались, наоборот, было сделано все, чтобы убедить мировое общественное мнение в том, что Советский Союз строго придерживается позиций нейтралитета и только сильно озабочен собственной безопасностью.

* * *

17 сентября Красная Армия начала Освободительный поход в Польшу. В составе двух советских фронтов, спешивших на помощь славянским братьям, было до 600 тысяч человек, более 2000 самолетов и около 4000 танков. Немцы уже объявили о взятии Варшавы и получили поздравительную телеграмму от Молотова, наступила очередь Москвы урвать свою долю. К концу сентября польское государство — «уродливое детище Версальского договора» — перестало существовать на радость трудящихся всего мира. «Братья по оружию» отметили победу совместными парадами и банкетами.

До августа 1940 года Советский Союз, реализуя свое «право» и распространяя социалистическую систему, совершил агрессию еще против пяти государств. Говорят, красноармейцев там кое-где встречали с цветами. Встречают-то по одежке. В Судетах, отданных на «растерзание» Германии, Вермахт тоже встречали цветами, солдаты прозвали операцию «цветочной войной», да и на Украине в 1941 году им перепало немало букетов.

Чем ностальгировать по букетам, лучше вспомнить о том, как Красной Армии стреляли в спину в 1941 году, как выпроваживали в 1991-м и как «благодарны» ей по сей день. Смешно слушать речи депутатов нынешней Российской государственной думы о том, что прибалты сами нас позвали, сами организовали у себя революции и по фоб жизни должны быть благодарны Москве за уникальную возможность «воссоединиться с народами Великой Страны Советов» и поучаствовать в построении коммунизма. Может, все-таки уточнить у самих прибалтов, что они об этом думают? Или по-прежнему «всякая наша война, где бы она не происходила, является войной прогрессивной и справедливой»?

Счастливая советская жизнь оказалась привлекательной только с фасада. Советизацию новых «территорий и населения» проводили испытанными большевистскими методами: национализация, насильственная коллективизация, роспуск всех политических и общественных организаций, гонения на церковь, депортация, расстрелы ненужных классов и «всякой другой сволочи».

Сорвалось лишь в Финляндии, она единственная не поддалась на кремлевский шантаж и оказала мужественное сопротивление, утратив в итоге Зимней войны часть территорий, но отстояв свою независимость. Уже после войны Молотов в беседе с деятелем югославской компартии Милованом Джиласом заметил с сожалением: «Ах, Финляндия — это орешек».

Оккупацию соседей на основе тайного сговора с Гитлером до сих пор в России считают делом совершенно необходимым для «обеспечения безопасности СССР». К тому же это «благоприятно для человечества, ведь счастливыми себя считают литовцы, западные белорусы, бессарабцы, которых мы избавили от гнета помещиков, капиталистов, полицейских и всякой другой сволочи», а также вполне резонно с точки зрения создания плацдарма для дальнейших завоеваний, чтобы осчастливить немцев и чехов, поляков и датчан.

Троцкий не раз подчеркивал ограниченность сталинского ума в долгосрочных прогнозах:

«Сталину свойственно презрение к теории. Теория берет действительность больших масштабов. Здравый смысл берет действительность в малых масштабах. Оттого Сталин чрезвычайно чувствителен ко всякой непосредственной опасности, но не способен предвидеть опасность, коренящуюся в больших исторических тенденциях».

Действительно, Сталин и представить не мог, что будет жестоко обманут, что новые территории ничуть не повысят «обороноспособность» страны, поскольку не для того предназначались, а приведенное к покорности стадо ему, небожителю, придется назвать своими «братьями и сестрами» и поднимать не на Освободительный поход, а на Отечественную войну.

Но пока что Иосиф Виссарионович все более укреплялся в мысли о собственной непогрешимости, о том, что он способен надуть Гитлера.

К осени 1940 года обеим дружественным сторонам стало ясно, что делить больше нечего. На переговорах в Берлине Молотов безрезультатно пытался выторговать у фюрера Финляндию, Румынию, Болгарию и Черноморские проливы.

Гитлер не собирался уступать ключевые позиции на Балканах, он уже принял «самое важное в своей жизни» решение: чтобы победить Англию, необходимо сокрушить Советский Союз. 18 декабря фюрер подписал директиву о претворении в жизнь плана «Барбаросса».

Товарищ Сталин своего решения и вовсе никогда не менял. Двум самым агрессивным режимам предстояло неминуемое столкновение друг с другом.

* * *

Советское военное планирование боевых действий против Германии началось в октябре 1939 года, почти сразу после подписания Договора о дружбе и границах, согласно которому Сталин выменял у Гитлера Литву за кусок бывшей польской территории.

До июня 1941 года были разработаны пять вариантов плана оперативного использования Красной Армии. Особую интенсивность творческий процесс приобрел со второй половины 1940 года и в конце июля составление документа под названием «Соображения об основах стратегического развертывания Вооруженных Сил Советского Союза на Западе и Востоке на 1940–1941 гг.» было завершено. План предполагал сосредоточить основные усилия в направлении Варшавы и Восточной Пруссии.

Весной 1940 года Гитлер «повернулся спиной» и начал вторжение во Францию. Казалось, вот случай «проломить череп», удобнее не бывает: Вермахт упрется в неприступную линию Мажино, истечет кровью в боях с самой большой сухопутной армией Европы, и тут Красная Армия придет на помощь странам Европы, стонущим под нацистским сапогом.

Сразу после подписания мира с финнами началась ускоренная переброска прошедших боевую школу советских войск к западной границе. К концу июня СССР мог уже выставить против Германии 84 стрелковых и 13 кавалерийских и механизированных дивизий, подкрепленных 17 танковыми бригадами (по 200 танков в каждой, всего 3400). Сухопутная армия Германии на тот момент располагала у советских границ 12 пехотными дивизиями. Из них 9 были ландверными.