Читать книгу "Минотавр вышел покурить - Стивен Шеррил"

Граб дергает за шнурок и включает висящий над письменным столом светильник. Минотавр усаживается на край дивана. Рядом с ним на столе находится так называемая «вечная волна», которая качается взад и вперед, приводимая в движение крохотным электрическим моторчиком, который слишком громко жужжит. Игрушка эта представляет собой контейнер из тонкой пластмассы длиной в пол-ярда, в котором находятся две жидкости — одна из них прозрачная, как вода, другая синего цвета, густая и вязкая. Каждый раз, как контейнер наклоняется, голубое вещество выливается и движется, образуя волны, вниз. При виде этого бесконечного движения Минотавра слегка подташнивает.

— Сегодня утром я разговаривал с Эрнандо, — говорит Граб.

— Угу?

— Рана чистая, но врачи рекомендуют ему еще несколько дней полежать.

Некоторое время Граб говорит ни о чем, но наконец берет быка за рога.

— У меня такое впечатление… — Граб, как человек тактичный и добрый, начинает издалека. — У меня такое впечатление, что в последнее время с тобой случаются одни неприятности.

— Угу.

— Видит бог, от неудач никто не застрахован. Бывают и взлеты, и падения…

Минотавру хочется выключить «вечную волну». Он отводит глаза. На стене фотографии, на которых прослежена история заведения Граба: церемония открытия, фотографии работников, рождественские вечеринки, местные знаменитости. Минотавр ищет среди снимков свою рогатую фигуру.

— Мне, как бизнесмену, неприятно ставить на первое место деловые проблемы. В особенности когда я так сблизился со своими работниками и вы стали для меня такими же членами семьи, как Рейчел и ребятишки.

Минотавр счищает с башмака грязное пятно.

— Еще пива хочешь? — спрашивает Граб и, не дожидаясь ответа, выходит из помещения.

— Угу, — буркает себе под нос Минотавр.

Он перелистывает неаккуратную стопку бумаг на столе рядом с «вечной волной». Сообразив, что это налоговые декларации сотрудников Граба, Минотавр присматривается к ним внимательнее. Располагая такой информацией, он испытывает странное ощущение власти. Он находит документ Келли, где указано ее полное имя, адрес и такие сведения, которых ему знать не следовало бы. Минотавр, скомкав бумагу, запихивает ее себе под рубашку в тот самый момент, когда Граб возвращается в комнату.

— Хочу попробовать что-нибудь новенькое, — говорит Граб. — Хотя бы временно.

— Угу.

— Ты ведь знаешь, что по пятницам и субботам мы подаем наше фирменное мясо на ребрышке. И каким спросом оно пользуется.

Уж что-что, а это Минотавру хорошо известно.

— Когда я был на выставке продовольственных товаров в Чикаго, я увидел там кое-что такое, что могло бы пригодиться и нам.

Минотавру это интересно. Граб сообщает, что собирается подавать фирменное блюдо каждый вечер и, пожалуй, убрать из меню «Т-бон-стейк». В качестве временной рекламы Граб хочет установить в центральном обеденном зале горячий стол — плиту на колесиках с неглубоким контейнером, куда помещаются готовые порции ростбифа, закрываемые пластмассовой крышкой, через которую видны сочные, подрумяненные, поблескивающие жиром, аппетитные куски мяса. На плите укреплена разделочная доска и небольшой подогреваемый резервуар с соусом. Тележку можно перевозить от одного столика к другому, и всякий вправе заказать кусок по своему выбору.

— Что ты на это скажешь?

— Ммм, — мычит Минотавр, не представляющий себе, какое он имеет отношение к плану шефа.

— Хочу назначить тебя главным резчиком мяса, — мечтательно произносит Граб. — На какое-то время вытащу тебя из кухни. Сошьем тебе новый поварской китель и широкий колпак.

— Гм. — Минотавр пытается увидеть себя в белом поварском колпаке. Картина получается абсурдная. — А почему не Эрнандо?

— По-моему, ты лучше подходишь для этой работы, — отвечает шеф. — Поработай с пару недель, а там посмотрим, что получится.

— Так я не уволен?

— Нет, М, конечно же не уволен. — С этими словами Граб кладет руку на плечо Минотавра. — Ты решил, что я пригласил тебя для этого?

По груди Минотавра струится пот, он чувствует, как острый край скомканного листка режет ему кожу. Сожалея уже о том, что взял декларацию, он достает ее из-под рубашки и незаметно сует в книгу, которую дал ему Дэвид.

— Спокойной ночи, — прощается с ним Граб.

Опустив стекла своей «веги», Минотавр возвращается в кемпинг. Ночной воздух набрасывается на его огромную утомленную голову и ревет в ушах. Минотавр поет. Поет самые древние из известных ему песен, иногда обрывая их посреди ноты. Минотавр рад, что у него по-прежнему есть работа, хотя теперь ему придется каждый вечер находиться на людях. Тем не менее у него такое ощущение, что все меняется к худшему. Он поет для того, чтобы скрыть это ощущение. Неуверенная мелодия и пропускаемые ноты заглушаются звуками встречных автомобилей.

Труп Бадди по-прежнему лежит на обочине дороги с задранными к небу лапами. Объехав дом Суини, Минотавр убеждается, что машина домовладельца стоит на обычном месте. На кухне горит свет. В прицепе Крюзов темно; остальные освещены, но в них тихо. Даже звук работающего телевизора миссис Смит не нарушает неловкую тишину. С минуту Минотавр стоит в тени мимозы, своего рода черной дыре посреди света, отбрасываемого издающим гудение уличным фонарем. Ему хочется постучаться в заднюю дверь дома Суини, но он не знает, что тому сказать.

Собственный прицеп встречает Минотавра темнотой. Он зажигает лампу в виде якоря, и жилье тотчас же становится до невозможного крохотным. Такое впечатление, что рога Минотавра упираются в стены. Стоит ему шевельнуться, и он поцарапает стены, проткнет сетки на окнах, разобьет стекла. Такое впечатление. Осторожно передвигаясь по помещению, он добирается до спальни и осторожно снимает башмак с обожженной ноги. Волдырь прорвался, гной насквозь пропитал повязку и запачкал белый носок. Рана ноет. Минотавр принимает душ, холит рог, обрабатывает и смазывает кожу там, где она превращается в шкуру. Он придает особенное значение туалету, надеясь, что каждое его действие, каждый ритуал принесет успокоение душе. Однако, очутившись в тесном прицепе, Минотавр испытывает все большую тревогу. Облачившись в пижаму, он бродит из одного конца жилья в другой. О сне нет и речи. В гостях у шефа Минотавр нервничал и ел мало. Теперь единственное, что он отыскал съестного в холодильнике, это сваренное вкрутую яйцо. Минотавр чистит его под струей воды, нагнувшись над раковиной. В руке у него солонка в виде ковбойского сапога. Соль подмокла и никак не высыпается. Он постукивает солонкой по крышке холодильника и, посолив яйцо, съедает его кусочек за кусочком, стараясь продлить удовольствие.

На кухне у Минотавра на баре стоит черно-белый телевизор с экраном не больше, чем коробка для школьного завтрака. Он здесь с тех пор, как Минотавр сюда въехал. За все это время он включал телевизор раза три, поправил вертикальную развертку и смотрел телепередачу. Но сегодня его почему-то так и тянет к темному экрану.