Читать книгу "Неудавшееся Двойное Самоубийство у Водопадов Акамэ - Текицу Куруматани"

Чем больше я думал об этом, тем отвратительней мне казался Яманэ с его разговорами о писательстве. Романы ему писать, ещё чего! И вообще, это не я, это он как раз и помешан на писательстве! Но в этом занятии нет ровным счётом ничего возвышенного. Чем оно лучше вот этой моей работы, разделки требухи умерших от болезней коров и свиней? Мы оба любили одну и ту же женщину, оба потеряли её. То, что он приехал ко мне после четырёх лет поисков, только свидетельствовало о тяжести его потери.

В комнате напротив царила тишина. Рыжеволосая девица давно не появлялась. Да и татуировщика я не видел с того дня в начале августа, когда он сказал мне те слова, ядом впившиеся в моё сердце. В комнате внизу тоже было тихо. Не было слышно голоса мальчика, да и Ая тоже в последнее время не появлялась. Начался праздник Бон,[36]и я лежал после обеда в клубах знойного воздуха в полутёмной комнате, как вдруг ком подкатил к горлу, и на душе стало невыносимо. Но идти никуда не хотелось. Медленно описывая круги, под потолком летала одинокая муха.

В жаркий день пополудни я сидел и работал, когда в комнату в простеньком летнем платье с глубоким вырезом вошла тётушка Сэйко. Я почувствовал, что она напряжена. С того дня, когда приехал Яманэ, я её видел впервые.

— Здравствуйте, тётушка. Спасибо, что угостили нас тогда.

— Ничего, ничего. Даже хорошо, что он приехал — узнала, наконец, что ты за птица.

Старуха каждым словом без промаха била прямо в душу. Держа одной рукой сигарету, другой она принялась шарить в сумочке в поисках зажигалки, вдруг взглянула мне в глаза и сказала:

— Слышь, Икусима, тебе случаем Маю ничего на сохранение не давал?

— А? — испуганно воскликнул я, мгновенно вспомнив о той коробке. И поспешно ответил: — Нет, не давал.

Я знал, что скрыть испуг мне не удалось. Она некоторое время внимательно разглядывала меня, пытаясь прочитать в моих глазах правду, затем сказала:

— Я же тебе говорила, что Маю — страшный человек. И ты уж, пожалуйста, поосторожнее с ним, ладно?

— Ладно.

Неужели она не заметила, что я изменился в лице? Нет, наверняка просто притворилась, что не заметила. Но признаваться было уже поздно. Ощущение было какое-то путаное: поскольку меня беспокоило то, что Маю отдал мне на сохранение ту коробку, и поскольку я не хуже её знал, что человек он поистине ужасный, мне до смерти хотелось рассказать ей обо всём, но как раз потому, что я знал, что он за человек, признаваться было страшно. Тётушка Сэйко курила с суровым видом. Жара в комнате стояла такая, что исподнее у меня насквозь вымокло от пота. Дышать было трудно. У тётушки на лбу тоже выступил пот. Решив прощупать почву, я набрался храбрости и сказал:

— Раньше вон снизу голос мальчика доносился, а в последнее время совсем не слышно его…

— Ну, и что?

— И господин Маю теперь на втором этаже почти не показывается. А до недавнего времени я их часто встречал.

— Мальца в Тодзё отправили, в префектуру Нара. Приёмышем.

— Да что вы говорите?!

— Выбросил Маю сына. Как мусор. Хотя для мальца так может и лучше. Чем в такой дыре торчать.

— …

Мне вспомнился тот день, когда Симпэй испортил столь дорогих ему зайчика и крокодильчика. Вспомнилось отчаяние в его глазах.

— Ну и жара тут у тебя!

— Это уж точно…

— Как ты только выдерживаешь? Прям геенна огненная. Я так и вообще едва дышу!

Тётушка Сэйко раскрыла рот, на зубах в глубине блеснули коронки.

— Кроме вот этой комнаты, мне идти некуда.

— Как же, идти ему некуда! К тебе же вон этот, как его, Яманэ приезжал.

— Приезжал. Но он просто позлорадствовать приехал. Он мне перед отъездом сам сказал: «Я тебя из этой дыры вытаскивать не собираюсь. Хочешь выкарабкаться — выкарабкивайся сам».

— Так чего ж ты?

— Куда мне…

— Ясно мне всё, ты на девку с первого этажа глаз положил.

— Да… Да что вы такое говорите!

— Ишь, разволновался как! Здоровый парень, а слюнки текут, как у младенца. Смотреть тошно.

— Так у меня и в мыслях…

— Ладно, ладно, замяли. Хотя яйца у тебя пошли в пляс, это уж точно. Значит так. Сай с завтрашнего дня приходить не будет.

— То есть как это?

Тётушка Сэйко погасила сигарету.

— А так.

Она достала из сумочки коричневый конверт и положила его на циновку. В таких конвертах мне обычно вручалась зарплата.

— Это тебе за август, до вчерашнего. Потому как Сай сюда больше не придёт.

— Вот как…

Тётушка Сэйко пригвоздила меня взглядом. Стиснув зубы, остервенело глядела на меня некоторое время, словно с трудом подавляя гнев. Я подумал, что к этому решению её подтолкнул приезд Яманэ.

— Куда податься есть?

— Да нет, так особо нету.

— Вот как… Ну да, так сразу разве найдёшь… Но тебе тут торчать хватит. Ты уж прости, но я хочу, чтоб ты уехал.

— …

— Не место тебе тут, понимаешь? Не выживешь ты здесь.

Тётушка Сэйко встала и открыла холодильник. В нижнем овощном отделении всё ещё лежали трусики девушки, завёрнутые в газету того дня.

— Мда, мяса у тебя ещё немало. Это ты мне разделаешь. И принесёшь, когда готово будет — хоть завтра, хоть послезавтра, понял?

— Понял.

— Я тебе кой-чего приготовила. Подарю, когда придёшь. Чтоб пришёл непременно, понял?

Я подумал, что заодно отнесу ей те мешочки с благовониями. Что же она приготовила для меня? Она оперлась было рукой о стол, чтобы надеть сандалии, и вдруг, обернувшись, проговорила:

— А! Чуть не забыла. Ты сегодня Аю не видал?

— Нет, уже дня два-три как…

— Не видал, да… Знаешь что, если увидишь её, передай, чтоб сразу со мной связалась. А вообще-то лучше сам позвони мне да скажи, где и когда её видел, понял?

— Понял.

Тётушка Сэйко ещё раз посмотрела мне в глаза и нервно сглотнула.

— И чтоб это сделал непременно, ясно тебе? Непременно.

— Что-то случилось?

— Тебе о том знать не надо!

Она ушла. То, как она напоследок взглянула на меня, как сглотнула слюну, не оставило во мне ни малейших сомнений в том, что дело нешуточное.

Некоторое время я сидел, не в силах пошевелиться, потом спустился по лестнице на первый этаж. Посмотрел в дальний конец полутёмного коридора, прислушался, затаив дыхание. Но в комнате не было никого — почему-то я был в этом уверен. И вообще, за последние несколько дней я не слышал никаких звуков снизу, не видел ни татуировщика, ни девушки. Когда, интересно, мальчика отвезли в Тодзё? Я вдруг понял, что толком не могу вспомнить, когда видел его в последний раз. Как глупо… Случилась какая-то беда — это было ясно.