Читать книгу "Последний шанс - Марина Серова"

— Это еще почему?

— Повезло тебе, миллион в лото выиграла, сейчас по телеку передавали.

Бежать надо за деньжищами.

— А если серьезно?

— Решил на тебе жениться. Позвонил, чтобы узнать твое мнение.

— Я вешаю трубку. Когда повзрослеешь, перезвони. — Голос у меня сделался очень резким и злым. Во Всяком случае, Андрей бросил дурачиться и обиженно сказал:

— Нет, не женюсь я на тебе. Зачем мне такая сварливая жена? Ты же сама просила, если я что узнаю про твоего Макара, сразу сообщить, а теперь, видишь ли, недовольна. Может, мне и в самом деле перезвонить попозже? Подождать, когда ты поешь и подобреешь.

— К этому времени ты уже состаришься, а твоя информация устареет лет на сорок.

Что, вы думаете, он сделал? Повесил трубку. Я длинно и грязно выругалась, но так как ни одна живая душа, кроме сидевшей на потолке сонной мухи, меня не слышала, то стыдно мне не было. Посвятив риторическим упражнениям минут пять, я слезла с кровати и наступила ногой на кофейную чашку. Какой дурак ее тут оставил? Вот уж точно, встала не с той ноги.

Я оделась, умылась, впихнула в себя немного пищи — еще не проголодалась после вчерашних излишеств. Какое блаженство, когда можно есть и не думать о горле! Андрей все еще не перезвонил. Для успокоения нервов я достала кости и покатала их в руке. От частого употребления их грани слегка стерлись, закруглились, а цифры поблекли.

— Пожалуйста, — попросила я, — пусть все будет хорошо.

— 10+20+27, — ответили кости. — Тебя подстерегает, дорогая, опасная пора, ожидают многочисленные трудности и окружают враги.

— Ну я же просила!.. Неужели я не заслужила отдыха, наконец, выздоровления и, само собой, денег? Вы же видели, через какие муки я прошла?

Меня пытались убить, и уже не раз. Я так устала. Настроение от этого все время плохое. Завожусь с пол-оборота. Никто меня не понимает. — Даже самой себя стало жалко. Я расстроенно высморкалась, тяжело вздохнула и хлебнула кофе. — А хотя бы со свалившимися многочисленными делами я разберусь?

— 13+30+2. Разобраться-то разберешься, — пообещали кости. — Но кто из нас вредный — это еще как посмотреть. Лучше бы ты не предъявляла претензий ни к прошлому (радуйся, что жива), ни к людям (назвать имена, или сама догадаешься?), ни к богу (сами пробовали, бесполезное занятие, на том конце все время занято), ни к судьбе (к нам то есть). Поняла?

Не успела я ответить, как раздался звонок.

— Чем занимаешься? — спросил Андрей.

— Сижу на телефоне и жду звонка от мужчины.

— Дождалась? — провоцировал на колкость Андрей. Первые пять возможных ответов я подвергла жесточайшей цензуре, поэтому в окончательный вариант они не вошли даже в виде фрагментов. Ничего, подожду. Скоро мне ничего не будет нужно от Андрея, и я ему все припомню. Отольются кошке мышкины слезки.

— Дождалась, — сказала я.

— Чего это ты стала вдруг такая смирная?

— Кости посоветовали.

Андрей хмыкнул.

— Одно меня поражает: ты их все время бросаешь, лупишь со всей богатырской силенки об стол, а они тебе еще и советы дельные дают.

— Да уж, тебе не чета, — не удержалась я.

— Ненадолго тебя хватило, — обрадовался Андрей. — Так уж и быть, не буду больше тянуть, а то все дела у меня из-за тебя стоят.

— Правда?

— Не перебивай! Ну так вот, Макар твой должен всем, кому только можно было задолжать. Много народу на него очень сердиты. Он закрыл все свои счета.

Оба его кафе проданы, с понедельника переходят к новому владельцу. Однако денег никто из должников так и не увидел. Больше про него ничего сказать не могу.

— И ты меня мучил из-за…

— Помолчи, женщина. На имя финансового директора Макара — Константина Михайловича Маркина — оформлена виза в Израиль. Завтра улетает. Для сведения, у Макара в Израиле куча родни. Причем люди все серьезные.

— Ты ничего не путаешь? У Макарки родня в Израиле? — поразилась я.

— А что такого? Ты его фамилию знаешь? То-то же!

— А про время смерти бомжика узнал?

— Это вместо благодарности? Я, по-твоему, кто? Супермен? Я ради нее забросил дела государственной важности, а она… — Далее шли пространные рассуждения о моей черствости и бездушии. Андрей собирался говорить об этом долго, но его куда-то срочно позвали — то ли рапорт составлять, то ли что-то дегустировать, извиняюсь, фиксировать и инкриминировать, в общем, наш разговор был прерван.

С минуту я сидела, опасливо разглядывая телефонный аппарат: какие известия он мне преподнесет в ближайшее время? Не знаю, кто придумал пословицу про лежачий камень, но в моем случае она никогда не срабатывает. Сидела я очень тихо, почти не двигалась, не пыталась делать выводы из полученной информации, но в покое меня сегодня оставлять не желали. Мне показалось, телефон подпрыгнул и затрезвонил. Дождалась, дорогая!

— Танечка! Дмитрий Алексеевич беспокоит, — раздался возбужденный шепот.

Кто-кто, хотела переспросить я, но вовремя сообразила: это ж кубасовский племянничек.

— Здравствуйте. Что-то случилось?

— Случилось, душа моя, случилось! Я преследую убийцу! — Вот уж не думала, что от шепота можно оглохнуть.

— Вы уверены?

— Оскорбляете! — возмутился детектив-самоучка.

— Я правильно поняла, что вам требуется моя помощь? Или вы уже милицию вызвали?

— Нет-нет! Жду вас.

— Сейчас буду, — вздохнула я. — Где вы сейчас находитесь? Куда мне подъехать?

— Кафе «Ветерок», жду.

Зачем только я завтракала, думала я, влезая в черные вельветовые брюки, расклешенные книзу. Последнее время везет мне на всевозможные забегаловки.

Растолстею скоро, придется заказывать новый гардероб или садиться на диету, а это так скучно. Я натянула черную шерстяную водолазку, повесила на шею серебряную цепочку с кулоном в виде лезвия бритвы. Наряд получился мрачный — под стать моему настроению и самочувствию. Обычное содержимое сумки дополнили дюжина носовых платков, флакончик назола и одна из полученных вчера в подарок «лимонок».

Только я успела застегнуть «молнию» и все пряжечки черных полусапожек на платформе, как раздался звонок. По инерции я потянулась к телефону и только потом сообразила, что звонят в дверь. Кого несет нелегкая? Я подкралась к глазку и испытала жесточайшее разочарование. На лестничной площадке не было бандитов, почтальонов и водопроводчиков. Там стоял Максим с очередным розовым веником. Если не раскрою за сегодня ни одного дела, пойду на остановку торговать цветочками. Я изобразила на лице радость и открыла дверь. Максим спросил: