Читать книгу "Виновато море - Люси Кларк"

– Эд, прошу тебя! – прошептала она, задыхаясь от страха.

На нее неслась гора морской пены, бурлящей и кипучей воды, в ноздрях уже щипало от морской соли. Она что есть сил зажмурила глаза в ожидании удара волны в лицо и ощущения ее пряно-соленого вкуса во рту. Но Эд ловко вернул ее назад, вынес на берег и бережно поставил на песок.

Прижав руку к груди, она судорожно глотала воздух.

– Кейти! – воскликнул он. – Все в порядке? Ну, я же пошутил, а?

Она покивала головой, отвернувшись в сторону, чтобы он не видел ее выступивших слез. Она никогда не говорила ему, что боится моря.

Положив мокрую руку ей на плечо, он легонько сжал его.

– Прости. Не удержался. Ты так аппетитно и соблазнительно лежала возле бассейна, что мне захотелось тебя украсть.

– Здо́рово, – отозвалась она. – Только ты меня немного напугал.

Эд прилетел в Австралию пять дней назад – ему удалось-таки взять двухнедельный отпуск. Она встречала его в аэропорту Перта, и он был так рад ее видеть, что схватил в охапку и поднял на руки.

– Может, пройдемся, обсохнем?

Она взглянула на него: по его лицу струилась вода, а ясные глаза светились надеждой. Он был бы рад, если бы она составила ему компанию; порой их отношениям недоставало беспечности и непринужденности. Но она не забыла, что дневник Миа все еще валялся возле бассейна. Она представила, как между страниц набивается пыль, а обложка выцветает на солнце.

– Я, пожалуй, приму душ, – ответила она с легкой улыбкой. Вернувшись к бассейну, она бережно подняла дневник и, склонив к нему лицо, сдула со страниц песчинки.

Кейти обернулась мягким кремовым полотенцем и круговыми движениями ладонью протерла запотевшее зеркало. Она внимательно посмотрела на свое влажное лицо. Переносицу усыпали веснушки, однако солнце не преобразило впалость ее щек и ввалившихся глаз. С тех пор как приехал Эд, она вновь начала пользоваться косметикой, но поняла, что это занятие не приносит желаемых результатов.

– Милая? – Эд отложил газету в сторону и, скрестив босые ноги, вытянулся на кровати.

Они остановились в отеле вместо скромной тургостиницы, о которой писала Миа. Кейти сначала отвезла Эда туда, однако, измученный долгим перелетом и разницей во времени, он не оценил доносившегося через стенку из соседнего номера до двух часов ночи бренчания гитары.

– Иди сюда.

Она подошла и присела рядом. На прикроватной тумбочке лежала пара бирушей из пеноматериала.

– Тебя донимали другие постояльцы?

– Не уверен, что здесь есть какие-то другие постояльцы, – ответил он, поведя бровью. – Это из-за моря: волны без конца шумят.

Волны?

– Да ты в Лондоне засыпаешь под несмолкаемую уличную какофонию.

– Так это мелодичные звуки города. – Он улыбнулся. – Кстати, о Лондоне: знаешь, все твои друзья хотели бы, чтобы ты вернулась домой со мной. Все за тебя волнуются.

– Не стоит.

– Правда?

– Правда, – ответила она, проводя рукой по влажным волосам. – У меня все в порядке. – Она могла представить, что говорили, обсуждая ее поступок, насколько ее поведение не похоже на нее. Но Кейти это не заботило. Ей необходимо быть здесь.

– Все хотела тебя спросить – помнишь ту орхидею, которую кто-то прислал на похороны Миа? Ты показывал фотографию своей маме?

Эд сел на скрипнувшей под ним кровати.

– Да. Она попыталась выяснить. Она считает, что это – лунная орхидея.

– Лунная орхидея, – медленно повторила Кейти. – А ей что-нибудь еще про них известно?

– Растут в тропиках… – начал он и посмотрел в сторону.

– Что? Она сказала что-то еще?

– Не думаю, что это столь важно, – со вздохом ответил он, – но лунная орхидея считается национальным цветком Бали.

– Бали? – удивленно переспросила она.

– Да.

Она потеребила нижнюю губу.

– Тебе не кажется странным, что кому-то вздумалось выбрать именно этот цветок?

– Нет, не кажется. Просто он кому-то приглянулся, без всякой подоплеки.

– А зачем присылать его анонимно? Зачем писать «прости»?

Он развел руками:

– Не знаю. Возможно, заказ был сделан через флориста и текст оказался неполным.

– Возможно, – согласилась Кейти, но мысли о существовании некой смысловой нагрузки и причин просьбы о прощении не оставляли ее.

– Приляг, – подвинувшись, чтобы освободить ей место, попросил Эд.

Она легла. Наволочка стала влажной от ее все еще мокрых волос.

Приподнявшись на локте, Эд принялся ее рассматривать.

– Просто не верится, что через три месяца мы поженимся.

Она улыбнулась, но его слова вызвали в ней какую-то обеспокоенность, которую ей не хотелось осмысливать.

Он провел пальцем по ее ключице.

– Миссис Кейти Лаут, – проговорил он, словно прикидывая, как это будет звучать. – Весьма сексуально.

– Я еще не решила насчет твоей фамилии.

– Неужели? – Он удивленно поднял брови.

– Просто хочу еще подумать. Не все же берут фамилию мужа.

– Только не говори, что ты хотела бы иметь эту жуткую двойную фамилию – Грин-Лаут. Звучит как расписание рейсов.

Она расхохоталась:

– Ладно, тогда не надо двойную.

Он внимательно посмотрел на нее:

– А ты ведь последняя из рода Гринов, да?

Она кивнула, почувствовав, как к горлу подкатил ком.

– Тогда тебе надо оставить свою фамилию. Я вовсе не настаиваю, чтобы ты брала мою. Мне вполне достаточно того, что я каждую ночь буду ложиться с тобой в постель. – Взявшись за уголок влажного полотенца, он развернул ее, точно она была рождественским подарком. Коснувшись ее шеи, он, растягивая удовольствие, медленно поцеловал ее. Его губы были теплыми, и ей захотелось, чтобы он обнял ее и крепко прижал к себе.

Его губы стали опускаться ниже, перебрались через ключицу, спустились к ложбинке на груди; язык коснулся ее сосков. Кейти лежала совершенно неподвижно, в то время как его язык, спустившись по грудной клетке, добрался до ее мягкого живота, обогнул пупок и оказался на бедрах. Она закрыла глаза и попыталась расслабиться, сосредотачиваясь на прикосновениях Эда. До смерти Миа они занимались любовью часто и страстно, но сейчас она не ощущала желания.

Его губы добрались до ее лобка.

– Эд…

Он невнятно промычал что-то из-под простыни и стал опускаться ниже.

– Мне пора одеваться, – сказала она, выворачиваясь из его объятий. – Нам скоро выходить.