Читать книгу ""1212" передает - Хануш Бургер"

— Видишь ли, Сильвио, — начал я, — все это, может быть, и не так уж плохо. Во-первых, если об этом стало известно нам с тобой, значит, и другие могут знать это. Рузвельт не глупый человек. Видимо, в этой группе есть не только заинтересованные лица из банка Шредера или из фирмы Даллеса. Наверняка среди них есть и такие, кто не допустит никакого свинства. И во-вторых, есть еще и другая сторона. Русские наверняка будут…

— Видишь ли, господин Градец, они говорят о русских как о своих соперниках! Я полагаю, что мы тянем за веревку, которая…

— Глупый ты! Ведь не все бумаги банка Шредера попадут в руки твоей группы? А уж русским нет никакого интереса замалчивать о связях «Стандарт ойл» с «ИГ Фарбен». Я так считаю. И в-третьих, а это самое главное…

— Я весь внимание! Итак, первое — Рузвельт, второе — русские, а третье — что?

— Сильвио, ты действительно веришь, что после войны все пойдет по-старому? Должны же люди извлечь какие-то уроки из этой катастрофы? Уж не думаешь ли ты, что вот кончится эта война и десять миллионов американцев снимут с себя военную форму, как будто ничего и не случилось? Думаешь, негры позволят избивать себя, после того как они с честью защищали свое отечество?

— Сержант Градец, вам ведь уже тридцать два года. Не пора ли вам проснуться? Я хочу однажды выложить вам голую правду об этом мире. Например: известно ли вам, что такое страховое общество? Это вы знаете. Хорошо. Значит, вам известно, что все наши транспортные суда, занимающиеся перевозкой людей или военных материалов, застрахованы? Прекрасно…

Дальше. Знаете ли вы о том, что любое страховое общество застраховано на случай, если с ним что-нибудь произойдет? Да? Прекрасно. Я и не думал, что такой отрешенный от мира художник знает о таких вещах. Но знаете ли вы о том, где именно застрахованы американские страховые общества?

— Нет.

— Нет. Этого вы не знаете. А это как раз то, что вы должны знать. Вот об этом я и хочу рассказать. Это не секрет. В Швейцарии! Вы поражены? Любое американское судно, покидающее американский порт, сообщает об отплытии своему страховому обществу. А оно, как я уже сказал, находится в Швейцарии!

Теперь будьте особенно внимательны. А знаете ли вы, где застрахованы швейцарские страховые компании? Нет? Это тоже не секрет. В Германии! В гитлеровской Германии! Важно только, чтобы у нацистов оказалась одна свободная подводная лодка!

Сильвио встал и опустошил свой бокал.

— Пошли спать, Петр. Так что смотри, если ты, например, в Нью-Йорке разболтаешь какой-нибудь девчонке о том, что мы, возможно, на следующей неделе поплывем в Европу, самое меньшее — ты попадешь под военный трибунал. Тебя они сразу поставят к стенке…

Он положил мне руку на плечо:

— Лучше не думай об этом. Для меня и для тебя гораздо важнее вопрос: что будет с нами? Думаю, что Шонесси и его компания…

Новая «Анни» становилась на ноги. Легенда о том, что операцию «Анни» проводят бывшие генералы вермахта, была окончательно отвергнута. Шонесси прокомментировал это указание сверху: люди, подготовившие 20 июня, и без «Анни» после войны будут объявлены национальными героями. По крайней мере — нами. Они единственные, с кем мы можем сотрудничать. А такой радиопередатчик, как наш, немцы считали и будут считать делом рук предателей Германии.

Норман Бревстер, наш шеф из Нью-Йорка, предложил использовать в качестве фиктивной наставницы «Анни» какую-нибудь левую партию, но и это предложение было отклонено.

— Мы будем передавать в первую очередь военную информацию, — сказал Шонесси. — А левая партия — это коммунисты. Тогда каждый немецкий солдат, наслушавшись наших передач, возьмет да и начнет верить коммунистам абсолютно во всем.

Капитан Дрюз заметил, что позже передатчик скомпрометирует коммунистов, но полковник не дал ему договорить, заявив, что «Анни» должна выполнять только военные задачи, и не больше.

Кто-то высказался за то, чтобы работу «Анни» организовать по методу вещания солдатского передатчика «Кале».

— Но временами мы умышленно будем давать в эфир ложные материалы, — возразил полковник, — и мы не хотим порочить имя американской армии. И вообще нам нужно делать ставку на немецкую сентиментальность! Из всех предложений мне лично больше всего нравится легенда о сепаративном передатчике.

Радио Люксембурга возобновило свои передачи 2 января. Все собрались в большом зале главного здания. Генерал произнес короткую речь, которую слушали с застывшими лицами. Потом он по телефону отдал приказ начать передачи. Сначала был исполнен гимн Люксембурга, за ним — «Звездный флаг», затем «Боже, храни королеву», потом «Марсельеза» и наконец «Интернационал». Все застыли по стойке смирно…

«Анни» начинает оперяться

Через три дня началась вторая жизнь «Анни».

Теперь это событие не было для нас ни праздничным, ни волнующим. За несколько дней до этого мы записали несколько передач на ленту и отправили их в главную квартиру. Первая ночная передача прошла без всяких приключений.

Наша жизнь вполне устраивала нас. Вставали мы около полудня, после завтрака шли в лагерь для военнопленных, узнавали от них что-нибудь интересное, а под вечер обрабатывали добытый материал. После ужина проводилась летучка, на которой коротко обсуждалась структура передачи, а затем начиналась писанина.

Часам к семи вечера Вальтер Шель тащил рукописи в цензуру. Мы же тем временем в течение двух часов слушали различные передатчики, конкурирующие с нами. Мадам Бишет любезно угощала нас.

В половине первого ночи Вальтер возвращался. Без четверти два, когда радио Люксембурга переходило на волну «1212», наши дикторы залезали в маленький вагончик, где находился релейный передатчик, и начиналась передача. Она продолжалась почти час. Около четырех утра передача повторялась, но с некоторыми изменениями. В это время авторы ее уже крепко спали.

Количество наших сотрудников увеличилось. Вместе со мной работал редактор Ханнес Дирк из Крефельда. Это был блондин с очень приличной внешностью, но хладнокровный, как рыба. В тридцать шестом году у него были какие-то неприятности на родине, и он уехал в Америку. Теперь Ханнес Дирк писал для нас последние известия.

Вторым новичком был Тони Брейер — венский артист. Когда нацисты пришли к власти, он потерял семью и бежал в Швейцарию. Сначала жилось там ему неплохо: он получил ангажемент в Олтоне и на следующий год собирался переехать в Базель. Но однажды во время одного представления Брейер прочитал антифашистское стихотворение, что привлекло внимание властей. А тут еще выяснилось, что Тони был активным защитником «Клуба Карла Маркса» в Вене. Терпение властей лопнуло: ему отказали в визе на жительство, и он вынужден был уехать сначала во Францию, а потом в Америку.

По приезде в Нью-Йорк, буквально через три месяца, Брейер оказался в армии США и в течение полутора лет околачивался в каком-то лагере, где ему во время очередной антисемитской потасовки сломали четыре ребра. Чтобы избавиться от дальнейших преследований, он добровольцем уехал на фронт. Для этого ему пришлось принять американское подданство. Спустя три недели Тони был уже во Франции. Он очень быстро сработался с нами.