Читать книгу "Волчье логово - Александр Омильянович"

Барт умолк. Его долго ни о чем не спрашивали. Наконец Фриватт, закурив погасшую сигару, обратился с вопросом, который волновал его с самого начала, но который он боялся задать:

— Послушай, Барт. Ты старый и опытный диверсант, участвовал во многих операциях и из этого пекла, слава богу, вышел живым… Скажи… — Майор на минуту заколебался. — Скажи, это была случайность или… или русские были предупреждены о том, что вы там окажетесь?

Барт, жадно затянувшись сигаретой, некоторое время молча смотрел на Фриватта, а потом сказал:

— Герр майор, я долго думал над этим. И чем больше думаю, тем больше убеждаюсь, что это не было случайностью. Это было предательство. Русские знали об операции «Ксавир». Они ждали нас…

Майор Фриватт побледнел и нервно впился пальцами в подлокотники кресла. Через минуту он спросил:

— А как ты считаешь? Что с капитаном Текстером и остальными?

— Не знаю, — пожал плечами Барт. — Но думаю, что… Эх, лучше и не говорить! — И безнадежно махнул рукой.

Когда Текстер и его диверсанты спустились в склеп под часовней и осветили его карманными фонариками, они увидели низкое подземелье. Вдоль стен и в нишах стояли гробницы. Сыдонюк показал Текстеру дверь. Отпилили замок. Перед ними замаячила горловина узкого, наклоненного немного вниз прохода, который вел в подвалы замка.

Держа оружие наизготовку и освещая путь фонариками, диверсанты медленно продвигались вперед. Миновали несколько больших ниш, под ногами валялись обломки кирпичей.

Но вот ход расширился, и они оказались в просторном помещении с тремя дверями. Проводник о чем-то зашептался с Текстером. Они подождали, пока все диверсанты вышли из подземного хода и оказались возле них. Одна из дверей вела в подвалы замка. Это была прочная, дубовая дверь со старинным замком. Текстер осветил замок фонариком и стал подбирать отмычку.

Внезапно всем показалось, что по ту сторону дверей послышался подозрительный шорох. И когда они замерли в напряженной тишине, страшный взрыв бросил их наземь. Со свода посыпались кирпичи, штукатурка, песок. Подземелье наполнилось едким дымом и пылью. Ужас объял диверсантов. Многие были ранены.

Первым пришел в себя Текстер. Вскочив с пола и перепрыгивая через лежащих диверсантов, он бросился назад. Но при свете фонарика он увидел не темную горловину подземного хода, а глухую стену из мусора и земли, образовавшуюся после взрыва.

Отступление было отрезано. Крик ужаса и отчаяния вырвался у тех, кто успел заметить, что проход завален. В это время где-то со стороны дверей до них донесся приглушенный голос. Кто-то медленно говорил по-немецки:

— Ахтунг! Ахтунг! Немцы, вы в ловушке! Даем вам три минуты на размышление. Бросайте оружие и по одному выходите в двери, которые откроются. Мы будем рассматривать вас как военнопленных, иначе никто отсюда живым не выйдет…

— Штурмовать двери! — крикнул Текстер.

Диверсанты в безумном отчаянии и зверином страхе открыли огонь по дверям, но те не поддавались.

Капитан Текстер уже не мог владеть положением. Его подчиненные, толпясь в тесном подземелье, кричали, перебивая друг друга. Одни громко молились, другие посылали проклятия. Прошло три минуты…

— Ультиматум принят? — раздался тот же голос из-за дверей.

— Сдаться! Нет! Стрелять! — Крики смешались. Вскоре в герметически закрытом подвале стало душно.

Обвал, вызванный взрывом, прекратил доступ воздуха. Становилось трудно дышать. То и дело раздавались выстрелы. Несколько диверсантов покончили жизнь самоубийством. Затем поднялся глухой хриплый вопль отчаяния, раздались крики о помощи.

Через несколько минут одна из дверей подземелья открылась, и острый сноп света ударил по диверсантам. Они поползли к этому спасительному свету, откуда веяло свежим воздухом. Их обезоруживали и по одному выводили в одно из подвальных помещений замка.

В то же самое время была проведена облава на агента «Л-23», укрывавшегося в амбаре, недалеко от замка. Его не удалось застать врасплох. Он долго отстреливался, а последнюю пулю пустил себе в лоб. Когда русские ворвались в амбар, он уже был мертв. Возле него стояла подготовленная к работе рация: он должен был передать сообщение в разведцентр «Хорн» в Беловеже о благополучном завершении операции «Ксавир».

Вскоре командование люфтваффе вызвало майора Фриватта вместе с Бартом. Фриватт пробыл в ставке несколько дней.

Весть о возвращении фельдфебеля Барта, хотя это и стремились сохранить в тайне, быстро облетела дворец. В течение многих дней только и говорили о провале операции «Ксавир». Всех, кроме Штангера, волновал вопрос: почему провалилась эта прекрасно подготовленная операция и кто предатель? Рождались самые фантастические домыслы.

Штангер тоже участвовал в обсуждениях и сам выдвигал различные предположения. Вместе с тем он ждал ответа на свою шифрограмму, в которой просил Центр «выяснить» для немецкой разведки причину провала группы капитана Текстера. Это должно было отвести от Штангера все подозрения, если бы, конечно, они возникли.

Примерно через неделю после возвращения Барта Штангер заметил, что к Завелли прибыли два неизвестных ему офицера из «Валли I», а также Хаймбах и Махоль из белостокского гестапо. Совещание у Завелли продолжалось несколько часов.

Вечером, как обычно, Штангер отправился ужинать. Как только он занял место за столиком, к нему подсел Хайден. Штангер увидел, что тот чем-то взволнован.

— Тебя что, шеф отругал? — спросил он.

— Нет, — ответил Хайден. Оглядев зал, он наклонился к Штангеру и прошептал: — Загадка выяснена…

— Какая загадка? — Штангер недоуменно поднял брови.

— Ликвидации группы капитана Текстера.

Штангер пристально взглянул на Хайдена, а тот продолжал:

— Только об этом никому. Наша прифронтовая радиостанция перехватила русскую зашифрованную радиограмму. Представь себе, какой-то советский офицер сообщает кому-то о ликвидации группы Текстера. Упоминается, что это их человек завел группу Текстера в засаду и сейчас находится у них. Понимаешь?

— Не совсем, — ответил Штангер.

— Ну, это та сволочь, проводник, как его там. Ну, тот, который знал подземный ход…

— Ах… он? Понимаю!

— Разве можно было этого ожидать?

— Конечно, нет… И что теперь?

— Его кандидатуру выбрал сам Фриватт по рекомендации гестапо. Впрочем… я не уверен. А может, в гестапо умышленно подсунули его Фриватту? Ты ведь знаешь, какое соперничество между нами и ими…

— Этому трудно поверить, чтобы он… — Штангер недоверчиво покрутил головой.

— Однако это так. Факты указывают на это. После выброски проводник, наверное, понял, что операция слишком опасна, поэтому завел группу Текстера в засаду, а сам перешел на сторону русских…