Читать книгу "ЭМО - Владимир Козлов"

Максим: На тот момент я слушал Korn, Limp Bizkit, System of a Down – всякие «мазафаки». Ходил в широченных штанах, с цепями, косички у меня были, в шотландской юбке иногда ходил. И я рад, что все это слушал, – оно у меня навсегда останется в памяти. Ну а до этого, в детстве, я сначала Ace of Base слушал – как все, потом какой-то рэп, рэп-кор стал слушать.

Алексей: Когда ближе с Максимом познакомился, оказалось, что он умеет хорошо играть на пианино: он закончил музыкальную школу, подбирал мелодии и все такое. И у нас с ним оказались одни и те же интересы, нравилась одна и та же музыка – в основном хип-хоп и нью-металл. Тогда только появлялись Limp Bizkit, Korn. И мы с ним решили – а почему бы не попробовать?

Максим: Мы начинали с барабанщиком, Лехой, еще в школе – мы тогда рэп делали. Я делал музыку на синтезаторе таком дурацком, а он читал.

Алексей: Я нашел у себя на синтезаторе функцию, чтобы записывать несколько каналов. Можно было записать барабаны, Максим придумывал мелодию – и мы на нее сверху записывали текст, рэп какой-нибудь. И у нас начались всякие эксперименты, сначала не ахти какие, потом что-то из этого развилось. В итоге мы даже придумали гимн для школьного выпускного – читали всем классом рэп.

Максим: Потом я поступил в институт – ЛЭТИ, электротехнический университет – и там висело объявление: можно набрать рок-группу, репетировать в институте. Я пошел, куда было сказано, – и мне говорят: какой-то Вася приходил, он на басу умеет играть, какой-то Петя сказал, что гитарист, а ты кем будешь? Я сказал, что я вокалист. И какой-то барабанщик там тоже был.

Алексей: Максим поступил в один вуз, я – в другой. Но мы общались, были хорошими друзьями и до сих пор остаемся. У него в ЛЭТИ была возможность организовать свою банду – у них был свой рок-клуб. Если есть желание, ты приводишь музыкантов – и вот вам бесплатное место для репетиций. Мы решили, что стоит попробовать.

Максим: Мы пришли с Лехой – он собирался рэп читать вместе со мной, решили, что будем два вокалиста, будем делать Limp Bizkit такой. А там какие-то люди – свитер в джинсы заправлен, шарф «Зенит»… Мы две «репы» сделали, и я понял, что как-то ни то ни се.

Алексей: Долго эта группа не просуществовала, была всего пара репетиций, и нам это не понравилось, и ребята хотели играть другую музыку – так что не срослось.

Максим: Мы позвали барабанщика, я спрашиваю – сколько ты стучишь? Год. Я думаю – ну, круто, опытный. У нас там вообще никто нигде не играл. Он сел за установку и начал: тук – тук, тук – тук. Мы подходим к нему – а ты можешь – тук-тук-тук-тук-тук? Он говорит – нет, это я еще не проходил. Тогда Леха садится за барабаны и начинает стучать. А до этого он какое-то время просто сидел дома, ставил Limp Bizkit и под них стучал так хаотично. И у него все равно вышло в два раза лучше, динамичнее, чем у того барабанщика. Я ему – Леха, да ебть, это ж твое!

Алексей: Мы поняли, что наш барабанщик не умеет играть. А мне всегда это было интересно – что видит барабанщик, сидя за установкой. Я на репетиции раз просто сел за установку, первый раз вообще – и получилось, что я играю лучше, чем тот барабанщик, хоть он уже брал какие-то уроки. И меня это завлекло, я начал дальше сам заниматься, учиться, брать уроки.

Максим: В итоге я позвонил тому парню – так у меня было в жизни всего один раз, когда я звоню и говорю: «Слушай, ты нам не подходишь». И он чуть не плакал… Это ужасно, мне так было неприятно. Я подумал – господи, надеюсь, мне никогда больше не придется такого говорить.

Алексей: Дальше был еще один проект, куда меня взяли как начинающего барабанщика. В ту группу я позвал Максима.

Максим: Леха мне однажды говорит, что его позвали в коллектив какой-то – тоже начинающий. Я говорю – прикольно. И я к ним тоже пришел на репетицию, это было еще на первом курсе. Там два вокалиста ужасных, пьяных – орали что-то на английском. И я подошел и говорю: чуваки, давайте я попробую, я чуть-чуть петь умею. И получилось, что я вот так вот заменил тех фронтменов. Мы где-то год с той группой что-то играли, пробовали… Песни были на английском языке, какие-то странные концерты…

Алексей: Но в конце концов нам там тоже не понравилось. Мы из той группы ушли и решили делать что-то свое. Это было в конце 2001 года.

Максим: И вот в один прекрасный момент я понял, что мне ни фига вообще не удается реализовать идеи, которые я хочу. И был какой-то важный концерт, фактически шаг вперед, после нас должна была играть какая-то группа крутанская на тот момент, мы – разогрев. И надо было ехать в Сосновый Бор – пригород Питера, два часа. И я просто позвонил и сказал: чуваки, я не поеду. И я потом позвонил Лехе и говорю: давай делать свою группу, найдем всех с нуля.

Алексей: Через сестру нашей одноклассницы мы нашли Сочи. Человек такого необычного вида, весь испирсингованный, хотя тогда еще не совсем растатуированный, представляется не именем своим, а именем города.

Максим: Сочи – это, наверное, самый растатуированный человек на всей альтернативной сцене. Такого обилия кайфовых татуировок нет ни у кого больше.

Алексей: И у него был выход на репетиционную точку. Тогда все зацикливалось на этом – негде было играть. А на той точке можно было бесплатно репетировать. Мы загорелись, пришли. Там уже репетировала панк-группа «Тени». И из нее к нам перешел Андрей, гитарист.

Андрей, гитарист «Оригами»: У нас был халявная точка от подросткового клуба, и в то время, лет пять назад, я пытался делать музыку в своей группе. А когда-то я учился в лицее с нашим нынешним басистом. И он привел вокалиста с барабанщиком, они собирались делать какую-то новую музыку, и мне это было очень интересно. И я как-то мимоходом во все это вписался. Они начали репетировать, а я – хоба, хоба – подыгрывать на гитарке. Так и вышло, что я – гитарист.

Сочи, бас-гитарист «Оригами»: Я вообще смешно попал в группу. Меня вообще привлекала вся культура андеграундная, а у моей девушки были друзья, и они сказали, что собираются делать группу. И они позвали меня басистом, хоть я на то время не играл ни на одном инструменте – ну, не считая того, что в детстве, лет в семь-восемь, я ходил в музыкальную школу по классу фортепиано. Думаю, меня потому позвали, что у меня был выход на точку. Я знал Андрея, он играл панк-рок со своей группой, и им это поднадоело, группа практически распалась.

Андрей: Тогда я еще участвовал в панк-проекте под названием «Тени». Я играл там на гитаре, все было очень круто и весело, и как-то раз на нашу халявную точку пришли парни, которые сказали: «Мы тоже хотим „репать“ и делать крутую музыку». И я тоже решил делать крутуюмузыку – а почему бы и нет? И две первые «репы» я как второй гитарист подыгрывал, потом я стал первым и единственным на какое-то время гитаристом. И с тех пор я стал практически незаменимым участником группы, потому что выгнать они меня до сих пор не могут, как ни пытаются.

Сочи: Я подумал – надо не потерять точку, а заодно и помочь пацанам. И сам попробовал с ними играть. У нас тогда был еще один гитарист, но он особо долго не задержался. Мы тогда вообще не задумывались, насколько это все может быть серьезно. По музыке – мы тогда еще не знали, что это будет, и я вообще мало думал про всякие стилевые направления.