Читать книгу "Расписной - Данил Корецкий"

– Постой на улице!

Допотопный черный телефон тихо гудел надтреснутым зуммером. Раздолбанный диск крутился со звуком трещотки, впервые в своей долгой жизни набирая номер не сельхозуправления, не агрохимии и даже не райисполкома, а Оперативного управления КГБ СССР.

– Дежурный слушает, – четко доложила трубка.

У Вольфа перехватило горло. Он не знал, где находится, не знал, какое сегодня число, не знал даже, который сейчас час. Затерянный в неизвестности и безвременье, лишенный легендой собственной личности, размазанный по шконкам, автозакам, этапам и пересылкам, он вдруг почувствовал, что обретает привычную форму.

– Дежурный слушает! – трубка стала строже.

– Это Вольф. Передайте Петрунову, я нахожусь в двухстах километрах от Синеозерска. Деревня Дворы. Правление колхоза.

Сдавленный голос колебал мембрану, преобразуясь в электрические сигналы, которые со скоростью света пробежали тысячи километров по проводам и телефонным кабелям, искря и теряя миллиамперы на контактах сотен реле коммуникационных узлов, ворвались в оптико-волоконную систему правительственной сети, прошли через усилители, вновь превратились в звуковые волны, влетели в волосатое ухо и легли на слуховую перепонку майора в мундире с васильковыми петлицами.

– Что?! Вольф?!

– Деревня Дворы. Правление. Информация для Петрунова, – как заведенный повторил беглец.

– Ждите у телефона! Никуда не отходите, вас все ищут! Ждите у телефона! – Майор наклонился к пульту и принялся нажимать кнопки и щелкать рычажками.

Вольф положил трубку и несколько минут неподвижно сидел, облотившись на покрытый чернильными пятнами стол. Сейчас он верил в чудо и ждал, что Александр Иванович Петрунов внезапно материализуется прямо из воздуха. Но потом чувство реальности возобладало. Вряд ли кто-нибудь быстро доберется до этих богом забытых мест…

Внезапно прорвалось ощущение дикого голода. Картошка, сало, стакан самогона… Где же сторож? Он, похоже, добрый малый…

– Эй, друг!

Вольф вышел на крыльцо и замер: сторож целился из своей берданки прямо ему в живот. За ним стояли несколько мужиков с топорами и вилами.

– Подними руки! – скомандовал кто-то справа. Это оказался милиционер в потертой лейтенантской форме. Прижимаясь к стене, он наводил на беглеца пистолет. – Теперь спускайся с крыльца и лягай на землю! – приказал лейтенант.

– Брось, командир, сейчас тебе позвонят и все объяснят, – попробовал отговориться Вольф, хотя и понимал, насколько это мало реально.

– Наземь, убью!

Пришлось выполнить команду. Ему связали руки и ноги. Веревка была толстой и теоретически для таких дел не подходила, но мужики компенсировали это старанием – Вольф не мог даже шевельнуться.

– Вот так-то лучше, – сказал лейтенант. – Объяснит он мне, клоун! Там два трупа в поле и парашюты! Что ты объяснишь? Давай, Митрич, запрягай – в район повезем…

– Поесть дайте…

– Там тебя накормят…

– Слышь, Петрович, везти не на чем – у Зорьки подковы поотлетали, – виновато сказал Митрич.

– Как так? А чего же с ним делать?!

– Чего, чего… Давай в погреб посадим. А ты звони в район, пусть там думают!

– Щас, обыскать его надо…

Милиционер ощупал Вольфа и с торжествующим криком вытащил из кармана оружие Зубача.

– Гляди, что у него есть! Значит, это ты из тюрьмы убежал да наших ребят побил!

Носок сапога вонзился в бок, в ребра, в бедро… Расправа дело азартное – несколько мужиков подбежали и принялись топтать распростертого на земле

беглеца.

– У, бандюга, сучья кровь! Это небось он сарай у Тимофея спалил!

– Он, точно, больше некому!

Тяжелые удары градом сыпались со всех сторон. Вольф не мог ни увернуться, ни защититься. Черенок вил ткнул в лицо, из лопнувшей губы потекла кровь. Внезапно пришла мысль, что здесь, в неизвестной деревеньке Дворы, нормальные работящие мужики могут забить его насмерть, как забивают пойманного в овчарне волка. И то, что он офицер, орденоносец, сотрудник КГБ, выполняющий задание государственной важности, никакой роли не сыграет: бессмертные супермены встречаются только в кино…

Внезапно сквозь застилающую сознание пелену прорвался озабоченный крик сторожа:

– Петрович, иди быстро, тут тебя к телефону требуют!

Удары сыпались еще целую вечность. Вольф перестал ощущать боль, только глухие толчки, болезненно отдающиеся внутри.

– Разойдись! Назад все! Не бить! – истошно заорал с крыльца Петрович. Град прекратился. – Вы что, офанарели? Люди вы или звери?! Развязывай его, быстро!

Подбежав, лейтенант лихорадочно принялся ощупывать Вольфа, растирать затекшие руки и ноги.

– Как же это так… Откуда я мог знать… Держись, братишка… Эй, дайте под голову что-нибудь!

– Што такое, Петрович? Што стряслось?

– Да то! Это важный человек! Из самой Москвы звонили, приказали охранять и заботиться! А вы его чуть насмерть не замолотили!

– Подожди, ты же сам…

– Что я? Что я?! Я для порядка, несильно…

Перебранку перекрыл нарастающий гул – вначале показалось, что подъезжает машина, но гул был слишком сильным, будто газовала целая колонна грузовиков. Подул сильный ветер.

– Ничего себе! Вертолет из Москвы! Давай по домам от греха!

Преодолевая боль во всем теле, Вольф приподнялся.

– Оклемался? Ну и слава богу! Давай я тебе помогу, – суетился лейтенант.

Мужики со всех ног разбегались в разные стороны, только сторож топтался поблизости, но ружье на всякий случай прислонил к крыльцу.

Метрах в сорока на выгоне садился выкрашенный в защитный цвет «Ми-2» с красной звездой на фюзеляже. Вот шасси коснулось земли, рев двигателей смолк. Ставшие видимыми лопасти медленно тормозили свой бег. Сразу же распахнулся люк, несколько человек выпрыгнули наружу и побежали к правлению. Первым мчался подполковник Петрунов.

* * *

– Здорово совпало! – обаятельно улыбался Александр Иванович. – Мы с Романом целый день челночим над лесом, тебя высматриваем, а тут радиограмма: Дворы! Коля говорит: «Да это рядом!»

– Километров шестьдесят, не больше! – улыбнулся местный опер, разливая водку. Он организовал отдых по высшему разряду: горячая баня, холодная «Столичная», жареная дичь, соленые грибочки…

– Как по заказу получилось! – Лейтенант Медведев, широко улыбаясь, подложил Вольфу в тарелку грудку куропатки.

Все трое, распаренные и благодушные, сидели на веранде, лениво отмахиваясь от комаров. Вольф с наслаждением вдыхал чистый лесной воздух и ощущал непривычное чувство сытости. Водка его не брала: хотя боль в теле заглушилась, сознание оставалось ясным.