Читать книгу "Внучка, Жук и Марианна - Татьяна Батенева"

— Грач, стой! — Прикрикнул седой на вертухая. — Без глупостей! Станислав, уберите собаку, пожалуйста, а то разговору мешает.

Стас вышел в холл, поднял Арчи на руки и отнес в спальню, притворив за собой дверь, замок громко защелкнулся. Арчи лег у двери, продолжая глухо рычать.

— Ну так как, Станислав, мы договорились? — невозмутимо спросил седой.

— Я же сказал: прошу покинуть территорию. — Стас стоял напротив, независимо скрестив руки на груди.

Вертлявый подошел сзади и резко ударил его под колени. От неожиданности Стас упал, на него тут же навалились оба охранника, засунули в рот какую-то тряпку, связали руки за спиной. Он брыкался всем телом, уронил торшер и журнальный столик, с которого упали тяжелая пепельница и поднос с посудой, рассыпались журналы. Один из охранников сильно ударил его по лицу, разбив нос, кровь брызнула на светлый ковер.

Арчи в спальне заходился хриплым лаем, кидаясь на дверь — в гостиной шла драка, в которой у его нового Хозяина — он и сам не заметил, что впервые так подумал о сбившем его мужчине, — не было никаких шансов. А он мог бы помочь, но открыть захлопнувшуюся дверь не мог. Наконец по полу проволокли что-то тяжелое, бабахнула стальная входная дверь. Звуки борьбы, хриплое дыхание мужчин сменились тишиной. Арчи лаял еще несколько минут, но дверь так и не открыли. И он улегся около нее, дожидаясь, когда Хозяин вернется.

* * *

— Поляков, ты чего дверь не запираешь? — Валерия втащила в прихожую объемистый чемодан на колесиках. — Ты где? Спишь, что ли? Так рано?

Скинула сапоги на высоченных шпильках, с облегчением размяла ступни.

— Стас, ты что, оглох? — Пощелкав выключателями, она вошла в гостиную. — Ничего себе, ты что, дрался тут, что ли? Так и знала, что без меня пропадешь! Ста-ас!

Из-за двери спальни послышалось рычание. Обойдя разруху в центре комнаты, Валерия подошла к двери:

— Это ты рычишь, Поляков? Эй, слышишь?

Громкий лай из-за двери заставил ее отпрыгнуть. Арчи пытался открыть дверь, бил в нее лапой.

— У тебя собака там, что ли? Поляков, ты совсем с ума сошел? Выходи давай! Да что ж это такое! — Она постучала в дверь, лай усилился. Валерия достала из сумочки сотовый, потыкала кнопки. — У тебя еще и сотовый отключен? Ну, ты даешь. Ладно, пойду в душ, а ты спи, раз так.

Повернувшись, она наконец заметила кровь на ковре, присела, рассмотрела внимательнее. Испуганно отшатнулась, прошлась по другим комнатам, заглянула на кухню… Полякова нигде не было.

Валерия села на диван, растерянно поводила глазами вокруг. Набрала номер:

— Кристин, слушай, это я, ну да… Слушай, я вернулась к Полякову, а тут… Да почему-почему, потому! Ну, так вышло, деньги кончились и вообще… А тут, понимаешь, разгром какой-то, кровь на полу, дверь в квартиру открыта, а в спальне у него собака лает. Откуда я знаю какая, дверь в спальню закрыта. Слушай, может, его собака сожрала, а? Да не буду я… Что я им скажу, милиционерам? Думаешь? Ну ладно, позвоню. А ты не можешь приехать, а? Поддержи подругу! Ну ладно, жду.

Валерия набрала короткий номер:

— Милиция? Здрасте! У меня… я вернулась домой, а мужа нет, дверь входная открыта, мебель перевернута, и на полу кровь. Да. Нет, его самого нет, я же говорю… А дверь открыта. Крови? Нет, немного. А в спальне собака лает. Откуда мне знать какая, я из турпоездки только что вернулась. Сидеть? Хорошо, буду ждать. Новая Башиловка, дом 8, квартира 48, домофон, да, 0848…

Валерия заметалась по квартире, пошарила в карманах пальто и курток на вешалке, в ящиках письменного стола, в баре. Там и нашла небольшую коробку, в которой обнаружилась толстенькая пачка тысячерублевых купюр. Она быстро засунула их в свою сумочку и села смирно — ждать милицию…

* * *

Милиция приехала через полчаса. Двое в форме и двое в штатском. Один из них, пожилой лысоватый дяденька, представился следователем Петруничевым. Штатские ходили по квартире, все высматривали, тот, что помоложе, все щелкал фотокамерой. Милиционеры в форме стояли в прихожей, распространяя сильный запах гуталина и сыромятной кожи. Привели и понятых — запуганную насмерть консьержку и соседку по площадке Ираиду Васильевну, седую вдову недавно умершего профессора-историка. Консьержка куталась в вязаную шаль и повторяла: «Ох ты господи!» Вдова только с ужасом смотрела на капли крови, впитавшиеся в ковер, и все время откашливалась, как будто воздух застревал в горле.

Пока Валерия еще раз рассказывала, что и как, собака за дверью надрывалась в лае.

— Так вы не знаете, что это за собака? — страдальчески морщась, переспрашивал следователь.

— Я же говорю, только что из поездки, вон у меня и авиабилет сохранился.

— А уехали когда?

— 12 февраля, — вполголоса сказала Валерия.

— Это что же у вас за турпутевка такая, больше месяца? — полюбопытствовал Петруничев.

— А я говорила, что путевка? — округлила глаза Валерия. — Я ездила по приглашению, к знакомым, отдыхала.

Следователь внимательно рассмотрел тонкую фигуру, загорелое личико, роскошные золотистые волосы, презрительно оттопыренную нижнюю губку…

— А вы гражданину Полякову кем доводитесь?

— Ну-у, жена, — пожала плечиками Валерия. — Гражданская.

— И давно… гражданская? — Следователь достал из потрепанного кейса какие-то бумаги, стал заполнять. — В смысле проживаете здесь?

— Два года. — Валерия подняла глаза к потолку. — И три месяца.

— А зарегистрированы здесь?

— Н-нет, а что? — Валерия усмехнулась. — Это имеет значение?

— А как же! — Петруничев снова поморщился. — Климов, да открой ты дверь-то, уйми собаку.

— А ну как она бешеная? — Сержант Климов, маленький, с розовым конфетным румянцем во всю щеку, опасливо подошел к двери, взялся за ручку. Чуть-чуть приоткрыл дверь, потом пошире. В проем было видно, как большая собака, пятясь, освобождает пространство, чтобы дверь открыли. Лаять она перестала.

— Ну вот, так-то лучше, — подошел к двери Петруничев. — А то разорялся. Ты кто будешь-то?

Собака вышла из спальни, на трех лапах доковыляла до входной двери.

— Э-э, да он тоже пораненный. — Петруничев покачал лысой головой. — Похоже, по нужде просится. Климов, своди пса на двор, только быстро.

Климов, сняв с вешалки тонкий поводок, прищелкнул его к ошейнику и вывел собаку на площадку.

— Ну, а вы… Валерия Николаевна, — заглянул Петруничев в паспорт Валерии, лежащий перед ним на письменном столе, — расскажите еще раз, что вы увидели, когда вошли.

— Ну, господи, я же только что рассказывала. — Валерия, красиво изогнув шею, откинула волосы назад. — Вот, видите, мебель повалена, на ковре кровь, ковер с места сдвинут, да вот еще, телефон сотовый раздавленный, видите? Похоже, это Стаса… Станислава Сергеевича.