Читать книгу "Опасный виконт - Миранда Невилл"

Себастьян не знал, сколько еще он выдержит. Ему удалось полчаса проболтать с миссис Макфарленд, призвав на помощь один из его новых методов вежливого общения: придумать высказывание на общие темы и подать его с непоколебимой уверенностью и на грани цинизма.

Наблюдать за беседой Дианы с Кейном уже было тяжело. Он не был уверен, что друг целиком на его стороне. Он знал, что леди Чейз находится во вражеском лагере.

Но теперь Диана повернулась к Блейкни. Увидев их вместе, он почувствовал, как в его груди закипела ярость. Кузен смотрел на нее как на свою собственность, и это вызывало у Себастьяна нестерпимое желание проверить только что полученные навыки кулачного боя. А Диана в ответ улыбалась, отвечая ему сияющим взглядом, который Себастьян слишком хорошо знал. Он мог только надеяться, что ее отношение к Блейкни было столь же фальшивым, как и к нему.

Благодаря приглашению Минервы он перенес боевые действия на ее территорию. Он рассчитывал после обеда оказаться ближе к ней и попытаться оценить, каковы его шансы на то, что она упадет в его объятия. Не надо думать о шансах. Он не имеет права потерпеть неудачу. Он оценит, готова ли она упасть. И на этот раз его язык не онемеет от того, что она находится совсем близко.

Ему не пришлось прибегать к заранее разработанной тактике. Диана сама сделала первый шаг, когда мужчины направились в гостиную выпить кофе.

— Вы не пройдете со мной в библиотеку? — попросила она. — Мне бы хотелось узнать ваше мнение о книге, которую я приобрела.

Несколько мгновений он пребывал в растерянности, поскольку не подозревал, что у нее вообще есть библиотечка. Но судя по меблировке большого современного дома, ee покойный муж был не только богат, но и образован и имел неплохой вкус. Разумеется, у него были книги, пусть даже он не собирал редкие издания, которые, как считал Себастьян, только и оправдывали название «библиотека». Он последовал за ней в большую комнату, все стены которой были заполнены полками с книгами.

Дрожа от волнения, он думал, не является ли просьба Дианы всего лишь поводом. Ее новая подруга, леди Чейз, могла вынести вердикт в отношении любой необычной книги. Минерва рассказала ему о Женском обществе библиофилов и модниц, или они выдумали какое-то другое меленое название?

На столе в центре комнаты лежала открытая книга. Себастьян снял очки и пробежал глазами текст. Это был экземпляр «Книги пэров» Дебретта, открытой на статье, посвященной герцогам Хэмптонам рода Блейкни. Его предчувствия не оправдывались.

— Что вы хотели мне показать? — спросил он.

Вместо того чтобы взять книгу, Диана подошла и встала перед ним так близко, что он ощущал тепло ее тела, так близко, что ей пришлось откинуть назад голову, чтобы встретиться с его глазами.

— Я нанесла вам какую-нибудь обиду? — спросила она.

Себастьян чуть было вновь не начал бормотать.

— С чего вы взяли? — осторожно спросил он.

— Я думала мы стали друзьями. А вы взяли и уехали из Мэндевилла, не сказав ни слова.

— Меня вызвали к умирающему дяде.

Он сильнее сжал в ладони очки.

— Понимаю. Мне очень жаль. — Она дотронулась до его руки. — Но у меня сложилось впечатление, что с той поры вы меня избегаете. Более того, что вы сердитесь на меня. Это было? А сейчас?

Голубые глаза смотрели на него так пристально, словно хотели прочитать, что творится в его душе. Но Себастьян сохранял невозмутимый вид.

— За что мне на вас сердиться? — притворившись удивленным, спросил он. — Разве есть причина?

Он смотрел на ее сладостные, красивые лгущие губы. Они раскрывались так медленно, что казалось, пройдет целый век. Едва дыша, он ждал ответа. Признается ли она в предательстве?

Он надеялся, что нет. Потому что, если сейчас она будет честна с ним, игра закончится, а Себастьян хотел доиграть до конца. Ему грозила только одна опасность: если он будет играть слишком быстро. С бесконечным терпением он дождется удовлетворения от полной и окончательной победы.

Диана первая отвела глаза.

— Нет, я не знаю такой причины, — мягко сказала она, опуская подбородок.

Но не она одна сейчас лгала в этой комнате.

— Мы пофлиртовали в Мэндевилле, и я вам за это признателен. Странно, однако, что вы вообще обратили на меня внимание.

Заливший ее лицо румянец придал ему сил и помог играть более достоверно.

— Каким же неуклюжим идиотом я был тогда, — продолжал он.

— Вовсе нет, — тихо возразила она.

— Да. Мне сейчас противно вспоминать, как я себя вел, как выглядел. Бирюк! — Он театрально вздрогнул. — А моя одежда? Я вынужден был все сжечь.

— Вы изменились.

— Разумеется. Боже мой, ведь я почти не в состоянии был поддержать элементарный разговор! — Себастьян почувствовал воодушевление и начал сознавать привлекательность актерской профессии. — Я отклонял все приглашения, сторонился изысканных людей.

Диана широко открыла глаза. Он жалел, что не может сейчас поцеловать ее — слишком рано. Он уронил очки на стол и так крепко сжал кулаки, что ногти впились в ладони, Терпение.

— Почему вы решили изменить свой образ жизни? — спросила она.

— А как вы думаете почему?

— Не знаю.

Он промолчал: интуиция подсказывала ему, что сейчас он должен быть загадочным. Все еще покрасневшая, Диана изучала его лицо, на котором Себастьян старался сохранять невозмутимость. Она пару раз открывала рот, чтобы что-то сказать, но каждый раз меняла решение.

Он лишил ее душевного равновесия.

— Я должна вернуться к гостям, — наконец сказала Диана.

Себастьян пошел за ней в гостиную, где двое самых молодых из собравшихся играли дуэт на фортепьяно, а Кейн сидел на диване между женой и Блейкни. Себастьян кивком позвал приятеля, и маркиз, извинившись, последовал за ним на террасу, выходившую в сад.

— Сигару? — предложил Кейн.

— Спасибо, не буду.

— Я думал, ты перенял все пороки светского общества.

— Нет, это не для меня.

— Ты говоришь почти как прежний Айверли, — сказал Кейн, облокачиваясь на каменную балюстраду, не обращая внимания на октябрьскую прохладу.

А Себастьяна трясло.

— Если бы я снова мог стать таким. Я тоскую по нему.

Он также тосковал по фланелевому жилету, который носил прежде.

— Не ты один.

— Что ты имеешь в виду?

— Леди Фэншоу тоже тоскует о нем.

— Да мне-то что за дело?

Хотя было уже темно, чтобы заметить, как он вздрогнул, голос мог выдать его. Себастьян с трудом удержался, чтобы не потребовать от Кейна объяснений, однако ему было стыдно выдавать свои чувства.