Читать книгу "Разведывательно-диверсионная группа. «Мулла» и «Бай» - Андрей Негривода"

— Внимание группа! — раздался в наушнике Р-147 голос Сомина. — Доклады по «двойкам»!

— У Крота порядок, все целы!

— Гвоздь на связи! У нас норма!

— У Севы порядок!

— Мы целы, Сом! — проговорил Бай, хотя старлей это видел и без доклада.

— Добро! Собираемся к реке! Три минуты!..

Через три минуты уже вся группа была в сборе, и Сомин молча подал Мулле знак вести группу к их временному «штабу», к «приюту дервишей»…

…

25 января, 21.30 РМ…

…Они, вся группа за исключением часового снаружи, сидели за грубым столом у очага и слушали старшего лейтенанта:

— Так, мужики… Хочу подвести итог первого дня операции… — Сом потёр небритую щёку. — А итог такой… Благодаря умелым и грамотным действия младшего сержанта Эргашалиева нашей группой был уничтожен отряд «духов», численностью до полусотни стволов!.. А кроме того! Командование, благодаря ему же, получило возможность более эффективно координировать действия войсковых подразделений… И я не говорю уже о том, что младшим сержантом был взят очень ценный язык, с помощью которого мы и «зачистили» отряд «бородатых»!..

Старлей посмотрел на Муллу:

— Сегодня твой день рождения, Абдулло… Мы хотели отметить его, как обычно это делаем, и преподнести тебе маленький солдатский подарок… — Он расстегнул форменную куртку и откуда-то из-за пазухи достал небольшой, но очень красивый восточный кинжал в серебряных ножнах. — Я знаю — тебе нравятся такие вещи, а он трофейный…

Мулла взял его обеими руками, нежно повертел в руках, рассматривая, а потом вынул кинжал из ножен, и в неверном свете блеснул синевой небольшой клинок дамасской стали…

— Рахмат, ата… — Абдулло был настолько растроган этим подарком, что совершенно непроизвольно перешёл на родной, таджикский язык.

Сомин только улыбнулся и продолжил:

— Но!.. Это не мы, а ты сделал нам всем огромный подарок в свой день Мулла!.. Думаю, что со мной все согласны… — Ответом были только немые кивки голов. — Поэтому… По возвращении в расположение роты я лично буду ходатайствовать перед командованием о награждении младшего сержанта Эргашалиева медалью «За боевые заслуги»!..

— А вот это правильно! — не удержался прапорщик Авдеев. — Он сегодня и на большее заработал, жаль, что не дадут… А «За боевые…» должны дать обязательно!

— Спасибо, командир… — тихо проговорил Мулла.

— Ну и последнее на сегодня… День рождения нашего следопыта, думаю, надо отметить всё же!.. По пятьдесят грамм «шила», думаю, не повредит, для снятия напряжения… Да и не должно сегодня уже больше ничего случится — поздно!..

Старлей ошибся… Случилось! Да такое, что!..

…

25 января, 22.10 РМ…

…Они втроём, Сом, Бай и Авдей, вполголоса обсуждали действия группы на завтра и составляли планы. Разведчики группы отдыхали, примостившись каждый кто, где смог. А Мулла… Мулла еле слышно мурлыкал какую-то свою, национальную мелодию и вертел в руках свой подарок. Он то вынимал его из ножен, то пробовал остроту заточки, то с интересом рассматривал красивые вязь-вензеля, выгравированные на ножнах и рукоятке кинжала…

Абдулло любовался этим прекрасным оружием и был счастлив, как ребёнок…

— Сом! У нас гости! — раздался из наушника рации, лежавшей на столе, голос часового.

— Всем внимание! — тихо проговорил старлей.

Но приказание это было лишним — разведчики и так постоянно находились настороже и спали вполглаза… Теперь, ровно через секунду, все они уже были в готовности принять бой, если это потребуется, и отразить нападение…

— Один афганец… Пожилой… Кажется это тот, что был у кяриза…

Мулла услышал эти слова часового и встал с колена:

— Я выйду к нему, командир!

— А если это приманка?

— Тогда вы меня прикроете! Я иду!..

Абдулло вышел из хибары, прошёл три метра до калитки мимо затаившегося за дувалом часового и вышел из дувала наружу…

Да, это действительно был старый кяризник, мастер Селим. Только теперь он был без своего допотопного «Бура»…

— Здравствуйте, уважаемый усто Селим!..

— Здравствуй, юный «шурави»!.. Ты так и не назвал своего имени…

— Меня зовут Абдулло.

— Хорошее имя… Своего первого внука я тоже назвал Абдулло…

— Что привело вас сюда в столь поздний час, уважаемый?

— Сегодня первый вечер за много месяцев, когда мне никто не помешал совершить намаз, и потом сесть за скромный достархан в кругу семьи… И я подумал, что поступил правильно, когда помог тебе, Абдулло… За многие месяцы я впервые не усомнился в своей правоте! Аллах велик!..

— Хвала Аллаху! — ответил Мулла так, как это было принято на Востоке.

— Но я подумал… Здесь в долине ещё много таких кишлаков, в которых душманы запугали простых дехкан… И этим людям тоже нужна помощь!.. Я пришёл к тебе, Абдулло, чтобы помочь им…

— Пойдёмте в дом, уважаемый усто… Присядем у очага, выпьем горячего чая, побеседуем в тишине…

— Нет, Абдулло… Мне нужно возвращаться к моей семье… Вот! — Он сунул руку под халат и извлёк оттуда свёрток, который оказался свёрнутой овечьей шкурой. — Я берёг это от посторонних глаз долгое время. Это была тайна нашей семьи… Эту шкуру начал делать ещё мой дед, уважаемый мастер Керим, упокой Аллах его душу!.. Потом мой отец, а последних сорок лет — я… Всё, что там есть, есть и в моей памяти… Когда-нибудь придёт время, и я сделаю такую же, только новую шкуру, для своих внуков… А пока… Пока я не хочу, чтобы это попало в руки бандитов… И я хочу помочь дехканам других кишлаков… Ты, умный юноша, Абдулло, ты сумеешь разобраться… И сумеешь правильно распорядиться этими знаниями…

— Спасибо, усто Селим!.. — Мулла ещё не знал, но начинал догадываться, что принёс ему пожилой афганец. — Спасибо за помощь!

— Оказалось, Абдулло, что это слово, за помощь нам, должен говорить я… Это и есть моё «спасибо»!.. Я буду молиться за вашу удачу, юноша… Прощай, Абдулло…

— Прощайте, усто…

Афганец развернулся и медленно, как давным-давно уставший от жизненных перипетий человек, побрёл, вдоль реки, восвояси…

Мулла стоял, смотрел ему в след и думал:

«…Он и в самом деле очень уставший человек… От войны, от унижений… От того, что стал мастером никому не нужной профессии… Теперь он нужен „духам“ только как проводник… Живи долго, усто Селим! И пусть твои знания будут нужны!.. Ты ещё научишь своих внуков приводить воду в долину и строить кяризы!.. Да продлит Аллах твои годы!..»

Абдулло стоял долго, столько, сколько видел удаляющуюся согбённую спину афганца. А потом вернулся в хибару.